Его Величество император
Шрифт:
— Не знаю, я с ней еще не разговаривал. Поговорю сегодня. А ты хотел бы с ней остаться?
— Да! Но бабушка сказала, что я ей никто и она со мной возиться не будет!
Эльриан сжал зубы, что бы не выругаться при ребенке.
— Знаешь что, я поговорю с Сабриной, узнаю, как у нее дела, что она решила, а с тобой попрошу побыть своего бывшего дядьку, это что-то вроде няни, только мужчина. Но, Эдгар, он уже старенький, бегать за тобой не сможет, так что его надо слушаться и ему помогать.
— Я буду, буду, я умею! И одеваться сам, и на горшок ходить! И ем сам! Только не отправляй меня к маме!
В
— Я же говорю, к ребенку приехала мать и бабушка, как вы можете нас не пускать! Хорошо, я пройду одна, и приведу его!
Эдгар побледнел. — Они пришли, так рано! — и всхлипнул.
— Эдгар, а давай ты не будешь бояться, а я твою бабушку напугаю так, что она больше не появится?
— Это твою маму, что тебя не любит? Напугай, я знаю, ты смелый!
— Тогда и ты не бойся, я спрячусь, если бабушка начнет ругаться, ты ей скажи, что дядя доктор не разрешил тебе выходить из палаты без его осмотра! Хорошо? А тут я выскочу, и ты увидишь, как твоя страшная бабушка пугаться может! Я прячусь, держись!
Принц только успел заскочить в санузел, как в палату вихрем ворвалась Иоанна.
— Эдгар! — вскричала она, — совсем распустился! Я велела, как проснешься — одеваться, чего сидишь? Мама приехала.
— А мне дядя доктор не разрешил выходить из комнаты. Он велел утром ждать его! Он должен меня посмотреть!
— Эдгар, не зли меня, твоя бабушка — императрица! Все должны меня слушаться! Вставай, мне некогда! — Иоанна подскочила к ребенку и дернула его за здоровую руку. Эдгар испуганно повернулся к двери в санузел. Эльриан решил, что видел достаточно.
— Неужели, матушка, почти через 17 лет вы все же научились таскать детей за здоровую руку, а не за сломанную! — С этими словами Эльриан вошел в палату.
Иоанна обернулась, взвизгнула, побледнела, и рухнула в обморок прямо на внука. Эльриан, не ожидавший такой реакции, подбежал, вытянул Эдгара из-под тела женщины и усадил на стоящий рядом с кроватью стул. — «Неужели никто не сообщил ей, что я жив?!» — удивился он про себя.
— Дядя, — спросил совсем не испугавшийся Эдгар, — бабушка тоже умерла, как папа и дедушка?
— Кто тебе сказал, что дедушка умер? И про папу?
— Бабушка, вчера она приходила, и еще сказала, что когда я вырасту, я стану императором, поэтому мне надо много учиться. Мне что, совсем нельзя играть?
Эльриан присел, обнял худое, пахнущее детством и какими-то лекарствами тельце.
— Знаешь, Эдгар, бабушка уже старая, она не совсем правильно поняла докторов. Дедушка не умер, вчера ему сделали операцию, сейчас ему надо выздоравливать. Так что ты можешь играть, сколько хочешь. А когда подрастешь, то мы вместе с тобой будем помогать дедушке управлять Элланой. Хорошо?
— А почему папе не сделали операцию? Не спасли?
Эльриан задумался, стоит ли говорить, что отец закрыл его собой? Не вызовет ли это комплекс вины у ребенка? Подумал и решился.
— Эдгар, твой папа очень смелый и очень тебя любил, поэтому, что бы тебя не покалечило, закрыл собой. Он очень хотел, что бы ты жил, вырос большим, сильным и смелым. Его не успели довезти до врачей, так иногда бывает, но успели сказать, что ты жив, и он ушел к Богу счастливым.
— Так он не умер?
— Такие смелые и хорошие
— Дядя Ри, я буду очень-очень стараться, что бы папа радовался, глядя на меня!
— Вот и молодец, а теперь посмотрим, нужна ли бабушке помощь!
Он слегка похлопал Иоанну по щекам, реакции не было. «Нужен нашатырь», — подумал он, и подошел к двери. Вовремя. Проснувшиеся лейтенантики уже заглянули в его палату, разбудили Мишеля и теперь вся троица оглядывалась, недоумевая, поднимать тревогу, или еще рано.
— Эй, сторожа, идите сюда, — позвал принц.
Обрадованная находкой объекта охраны, доблестная стража подбежала к нему.
— Заходите, — велел Эльриан. Изумленные безопасники уставились на лежащую Иоанну.
— Ри, ты ее все-таки придушил? — спросил вполголоса Мишель, — утащить надо? Куда?
— Дурак, — шепотом ответил Эльриан, — матушке, видимо, не сообщили, что я жив, а она сама не поинтересовалась, увидела меня и в обморок, но что-то долго в себя не приходит.
— Дядя Ри как выскочит из туалета, а бабушка как взвизгнет, и упала прямо на меня! — с радостью доложил Эдгар.
— Мужики, это принц Эдгар, сын Эльдара. Иоанна попыталась его увезти втихую, думала, что теперь он император, или скоро станет, а я не дал. Молодежь, кто-нибудь один из вас пусть позовет врача. А второй, сходит ко мне в покои, поможет Сильвио принести мне одежду. Ты, Мишель, как тоже травмированный, посиди с малышом, ни в коем случае не пускай сюда его мамашу и вторую бабку. Гони в шею, можешь в прямом смысле. Я пойду, узнаю, что с отцом, и распоряжусь насчет завтрака. Джанни, как я понимаю, пошел Мону успокаивать? Когда появиться обещал?
— Вот-вот появится, он у самого регента отпросился, тот заглядывал узнать, как дела, был рад, что тебя спать уложили, вот и отпустил до утра.
— Хорошо, действуем по плану!
Неожиданно дверь отворилась, и в палату вошел доктор Штерн.
— Господа, что здесь происходит? — удивленно спросил он, разглядывая столпившихся молодых людей, лежащую императрицу, и веселящегося Эдгара.
— Доктор Штерн, доброе утро, — вежливо объяснил Эльриан, — как я понимаю, никто не объяснил матушке, что я жив и, по большому счету, здоров, поэтому, когда она увидела меня, видимо, приняла за призрак, и упала в обморок. Я только что хотел послать за вами.
— Странно, Иоанна всегда отличалась стойкой нервной системой. Вы, Ваше Высочество, случайно в простыню не завернулись для достоверности? — сомнением проворчал Патрик Штерн, щупая пульс на руке императрицы.
— Нет, дядя Ри просто вышел из туалета, сначала спрятался, а потом вышел, и сказал бабушке, что она меня дернула за здоровую руку!
Патрик внимательно посмотрел на Эльриана. Тот пожал плечами.
— Отыгрался, значит, а я лечи! — Он что-то крикнул в коридор, примчалась медсестра, приложила аппарат для измерения давления, бросила: — Низковато, но не критично! Отдала доктору пузырек и убежала. Качнув головой, Эльриан отправил лейтенантов выполнять поручения. Свидетели при объяснении с маменькой ему были не нужны. Доктор воспользовался старым, добрым нашатырем. Иоанна открыла глаза и непонимающе уставилась на врача.