Его Величество Мертвец Том 4

Оришин Вадим Александрович

В этот момент я попытался больше узнать об истории эльфов, снова пытаясь сопоставить, как оно всё вяжется между собой. Эльфы, конкретно ашшалы, могли проследить свою историю где-то на три тысячи лет, плюс-минус несколько веков. Они считают, что пришли с севера, и что раньше там, на севере, не было пустыни. Либо их дом за пустыней. В общем, сначала остроухие просто выживали, у них это прямо непреложная истина: «мы пришли издалека и отвоёвывали место для жизни». Причём на мой вопрос: у кого отвоёвывали, Мариэль честно призналась, что о тех несчастных ни осталось никакой информации, её предки всех истребили и стёрли все следы их существования. Мило.

Хотя

нет, это ещё ерунда. Изначально ашшалы не являлись единым народом, что логично, а отдельными кланами. Часть кланов по прибытии из пустыни осела, а часть ушла кочевать дальше в поисках интересных мест. Те, что остались, как раз вырезали местных жителей, чтобы не мешали. А те, что ушли, вскоре вернулись, но не все. Там, куда они шли, им оказались не рады, пришлось разворачиваться. Но здесь, где уже осели кланы, кочевникам тоже оказались не рады. Мариэль объяснила это тем, что кочевники остались, дескать, жадными и злыми, уже привыкли к такой жизни, но я предположил иное. Банально за время разлуки образовались культурные различия, и сосуществовать стало сложновато, банально разные культурные привычки.

Началась резня кланов, Сэнгоку Дзидай ушастого толка, но ашшалы не остались изолированы от внешнего мира. Из пустыни пришли Мьессы и сказали: здрасьте! Да и соседи, которых успели потревожить кочевники, тоже наведались познакомиться. Пару сотен лет вся эта пёстрая компания весело резала друг друга. В среде ушастых медленно зрела мысль, что если объединиться, то можно всех победить. Зрела мысль долго, ещё пара сотен лет прошла до появления нескольких государств. Ещё немного междоусобиц, пара крупных войн с окружающими коллегами по опасному политическому процессу, и ашшалы, наконец, пришли примерно к тому виду, какой имеют сейчас. Даже научились не ссориться между собой со временем, я имею в виду, в масштабах государства, когда та или иная провинция хотела получить независимость или какие-нибудь послабления от общих законов.

Мариэль всё это передала относительно кратко, а я смотрел на неё и думал, думал и смотрел. И созрел у меня в голове вопрос: есть ли у них историки, занимающиеся непосредственно изучением истории и проверки всего того массива информации, какую остроухая на меня вывалила? Мариэль моего вопроса не поняла, ответив, что хронисты у них есть, но они ничего не проверяют, просто содержат предания и артефакты древности в целости и сохранности.

То есть, по факту, любая часть её рассказа может быть как чистой правдой, так и мифом, лишь отдалённо отражающим реальные события, как Песня о Роланде. Или вообще вымыслом полным, вообще никак не связанным с историческими событиями. И ведь их территории, если говорить о масштабах, это не Европа, конечно, но примерно от половины до двух третей площади. Обширные территории, огромные, потому и упомянула Мариэль, что после формального объединения они ещё лет пятьсот внутри себя спорили, чаще всего с применением оружия. Земли Ашшалов раз так в десять больше нашего Первого Союза.

Вот и есть их государство. Затем ещё кусок земли между нами, который мы преодолеваем через полосу между горами и пустыней. И здесь мы. Потом ещё столько же, и какое-то там странное государство с другой стороны. И Ашшалы уверены, что у них там с их стороны, если дальше на запад топать, того государства, какое у нас на востоке, нет однозначно, а ходили они далеко. Всё это приводит меня к мысли, что этот мир несколько побольше Земли как планеты. Разве что мы расположены на экваторе. Хотелось бы узнать масштабы мира? И вообще: на планете ли мы живём? Запросто

может оказаться, что мы по какому-нибудь плоскому миру ходим.

В любом случае гробницу, или чем там являлись эти древности, надо брать. Только не так, как это делают псевдоархеологи в модных шляпах и с хлыстом, а как положено. Собрать экспедицию, добраться до места и аккуратно всё изучить, сверху донизу, всё подробно фиксируя. Надо писарей, художников… Кто там ещё нужен? Понятно, что в идеале нужны, собственно, настоящие археологи, но где я их здесь найду?

Договориться о проводнике удалось без особых проблем. Я гарантировал ему, ей или им безопасность. Собирать ловушки и собирать укусы местной фауны будет нежить, живых подставлять не имеет никакого смысла. Затем вместе с Мариэль мы попробовали прикинуть расстояние от Предельного до руин. Выходило прилично, по пустыне топать суток сорок-пятьдесят, это в режиме нежити, днём и ночью, а так все сто. В одну сторону, обратно ещё столько же. Ну и само изучение руин займёт время.

Из чего я делаю вывод, что сам отправиться туда не могу. На год умотать непонятно куда с неясными возможностями для связи — звучит как плохая идея. Значит, пойдут самые старшие из младших личей. Два великих слоупока, так пока и не доигравшие ту шахматную партию, вполне справятся с новой задачей.

— Когда ваши проводники смогут прибыть? — спросил я, прикидывая время на подготовку экспедиции.

— Думаю, им лучше направиться не в Предельный, а, скажем, сюда, — Мариэль указала точку на карте. — Здесь наш опорный пункт. Они смогут прибыть туда… Через пять-шесть недель точно.

Времени не так много, но ничего, уложусь. Не скажу, что меня прямо распирает от желания разграбить эти руины, нет. Просто, учитывая, сколько времени займёт эта работа (а ведь мы сто процентов что-нибудь не учтём при подготовке) лучше начать сразу.

— Так и договоримся, мои люди подойдут к этому опорному пункту через шесть недель, — киваю остроухой.

А ещё неплохо бы озаботиться получением информации из внешнего мира на тему всяких древностей и руин. Может, тоже что-то есть? Эх, только кто же мне даст их изучать?

Глава 17

Подготовка экспедиции шла без моего постоянного надзора, я контролировал процесс издалека, приглядывая, чтобы ничего важного не забыли. Пока, во всяком случае, никаких грубых ошибок я не заметил: припасы, транспорт, инструмент, в списке наличествовало всё, что я сам бы взял.

Сам же я отправился на завод паровых двигателей. Главный конструктор, Уэс Оккаша, пригласил на демонстрацию чего-то новенького. Больших надежд я не питал, мы упёрлись в технологический потолок. Характеристики материалов, из которых изготавливались котлы, банально не позволяли продолжать наращивать давление, а без наращивания давления не повысить характеристики котла. Оставались ещё чисто технические решения, и они в теории могли дать большой прирост мощности, но там как минимум надо нормальную резину получить, а не пользоваться эрзац заменителями.

Завод встретил меня деловитой суетой. Как и заведено, на моё с небольшой свитой появление никто особо не реагировал, только сам Уэс встретил на входе и сердечно приветствовал. Он успел поработать ещё в Предельном, до переноса основных производств, и быстро выбился в главные конструкторы, потому что паровики последней модели, которые у нас применяются практически везде — целиком творения его рук. Уэс оптимизировал и модернизировал всё, что можно, нельзя и даже не предполагается оптимизировать и модернизировать.