Его Величество Мертвец Том 4
Шрифт:
Алекс поздно узнал о договорённостях с Цитаделью, к сожалению. И, в отличие от Конрада, парень сомнений не вызывал, Алекс информацию поставлял стабильно и в полном объёме. А уж если чего не знал, то ничего не поделаешь, он не самый приближённый к королю родственник, скорее уж наоборот.
— Его Величество и его приближённые уверены, почему-то, что новейшим оружием оснащены только твои скелеты, а гарнизоны в городах воевать будут мечами и копьями. На все попытки их образумить твердят, что новое оружие очень дорогое, и им физически не могут быть оснащены все войска.
— А то, что я за год таких стволов мог с запасом наделать? Нет?
Мужчина развёл руками.
— Арно это постоянно повторяет, не хотят слушать.
Как и в любом государстве, здесь вокруг правителя сформировалось несколько фракций, конкурирующих друг с другом. Я в подробности не вникал, соседей у нас пара десятков, и наизусть помнить, кто там с кем против кого дружит можно, конечно, только для таких задач у меня есть Каролина, пусть у неё голова болит по этому поводу.
— А про переворот? Насколько ты серьёзен?
Ответил информатор сразу.
— Не, я так, к слову. У Итируса хорошая поддержка, ни у кого из претендентов такой нет, так что всё это…
Я, не слушая Алекса, переключил внимание на своих мертвецов.
— Извини, Алекс. Похоже, кто-то из твоих знакомых попытался проникнуть к моим пушкам.
Лицо мужчины выразило сначала удивление, а затем раздражение и стыд.
— Кретины. Это насколько же нужно быть самоуверенным идиотом?
— Да, похоже, — соглашаюсь. — Тебе не стоит попадать им на глаза.
— Ага, согласен. Спасибо за хорошее вино.
С информатором я расстался. Или его лучше называть агентом влияния? Впрочем, кроме информации и минимального сотрудничества, какое не вызовет подозрений, мы с Алексом и не взаимодействовали.
Я же отправился к артиллеристам. Люди, само собой, спали. Отдыхали после марша. Даже офицеров будить не стали, незачем, оборона лагеря их не касается. Пока я шёл, пленников, двух молодых мужчин и одну девушку, доставили в свободную палатку, которую днём артиллеристы используют для приёма пищи.
Когда я вошёл, все трое стояли на коленях в окружении гвардейцев. А лица уверенные, даже насмешливые.
— Ну что, поймал? — с вызовом заговорила девушка. — Теперь отпускай.
Серьёзно?
— С чего бы вдруг?
— С того, что ты на нашей земле, — ответил старший из парней, лет двадцати пяти, примерно. — И тебя сюда никто не приглашал. А мы на своей земле!
Забавно, насколько разными бывают люди. Вот Алекс. Член правящей семьи, но так, почти дальний родственник, так что преференций минимум. Отлично понимает все перспективы конфликта между его страной и Союзом. Также вполне способен понять, почему нам конфликт не нужен в принципе, и почему с нами можно спокойно взаимодействовать. Он ведь даже не предатель в полном смысле слова. Информацию, которую он предоставляет, против его государства не используют, опять же, в этом нет особого смысла. Слишком велика разница в экономической мощи. Соединённые Государства Америки моего мира не будут всерьёз рассматривать контакт с каким-нибудь африканским племенем как дипломатическую
А эти трое не понимают. Не понимают, какую угрозу я представляю лично для них, не понимают, что, если я развешу их на ближайшей сосне, Итирус на это закроет глаза. Запомнит, обиду затаит, но на этом всё.
— Вы вообще зачем пришли? — спрашиваю.
Потому что реально не понимаю, что они рассчитывали сделать. А эти насупились и молчат, партизаны малолетние.
— Ладно, начнём сначала. Вы кто такие?
Молчат. Забавно.
— Потому что, если вы разбойники с большой дороги, я просто вам бошки посворачиваю и поставлю в строй к остальной армии.
Переглядываются. Ага, дошло.
— Я — герцог Кром Миллаский, — представился старший. — А это мои брат и сестра.
Какая прелесть.
— Хорошо, а теперь скажи мне, ми лл ый, а доказательства у тебя есть, что ты герцог?
— Как ты смеешь не верить слову дворянина?! — возмутилась девушка.
Игнорирую, ожидая ответа от старшего.
— Наши клинки, что забрала твоя нежить. Взгляни на них. Такие могут носить только дворяне.
А его братец добавил:
— И только попробуй сказать, что мы их украли!
Гвардеец продемонстрировал отнятое оружие. Что же, признаю, хорошие вещи. С такими точно только дворяне и будут ходить. Опять же, вряд ли ворованное, такие вещи сразу пытаются сбыть, или прячут.
— Допустим.
На лицах пленников появилось самодовольное выражение. Они всерьёз ожидают, что я сейчас испугаюсь и их отпущу?
— Впрочем, это ничего не меняет. Вы посреди ночи пытались проникнуть в мой лагерь. И, поскольку не признаётесь, зачем, я предполагаю, что вы мои враги.
— Мы находимся на нашей земле! — выкрикнул младший из братьев.
Пожимаю плечами.
— И что?
На лицах недоумение.
— Право сильного, детки. Из-за ваших жизней со мной ссориться не станут. Поэтому единственное, что спасает ваши жизни — моя порядочность. Я не убиваю, тем более детей, без веской причины.
— Мы не дети! — возмутилась девушка.
— Тебя только это беспокоит? — уточняю.
Старшему в голову пришла какая-то мысль, и он начал её реализовывать.
— Мы не сделали ничего плохого! Просто прогуливались мимо!
— И не заметили лагеря? С факелами и патрулями? То есть заметили, но решили плюхнуться брюхом в траву и попробовать проползти? Я ничего не упустил?
Подростки постепенно начали волноваться. Осознали, наконец, положение? Переглядываются, волнуются. Девушка смотрит на братьев с надеждой. Младший на старшего с отчаянием. Старший ещё пару секунд метался, и, наконец, признался:
— Мы хотели посмотреть на пушки.
Или соврал.