Его Высокоблагородие

Башибузук Александр

ГЛАВА 3

Черное море. Нейтральные воды. Пароход 'Димитрий'

19 января по старому стилю. 1920 год. 01:50

Распрощавшись с хозяевами, я сгрузил ценности к себе в каюту, потом быстро пробежался по пароходу, убедился, что все уже в порядке и облегченно выдохнул. Пленных наградили лопатами и приставили к углю, пары уже развели и судно, наконец, стало на прежний курс. Море волновалось умеренно, на мостике управлялся второй помощник с одним из матросов, пассажиры разбрелись

по своим каютам, а Самуил Эныкович колдовал на камбузе. Александра Николаевича Доценко я не нашел; по словам Вейсмана, он вооружился еще парой бутылок водки и заперся у себя. Ну и ладно, не до общения мне сейчас.

Обязав кока притащить чего-нибудь жидкого и горячего, я убрался обратно в каюту. Поискал халат, не нашел его, обмотался простыней и метнулся в корабельную туалетную комнату, благо по коридору никто уже не шатался. Нечего людей шокировать, чай не двадцать первый век на дворе, а вовсе начало двадцатого. Далеко не пуританское время, но все-таки.

Приняв контрастный душ, я окончательно пришел в себя и путем тщательной ревизии личных вещей, принялся прояснять темные провалы в личности прежнего обитателя тела.

Во внутреннем кармане пиджака отличного английского сукна, явно пошитого на заказ руками умелого портного, помимо бумажника, обнаружился украшенный двуглавым орлом 'заграничный паспортъ', выданный в тысяча девятьсот семнадцатом году, министерством иностранных дел уже несуществующей Российской империи. А из него я узнал, что дворянин, между прочим целый граф, Георгий Владимирович фон Норбек первый, родился десятого сентября тысяча восемьсот девяностого года в славном городе Санкт-Петербурге.

– Дворянская морда, значится...
– я невольно улыбнулся, плеснул в стакан коньяка и подкурил очередную папиросу.
– Славно, славно. Так-то оно по себе почти ничего не значит, но в Европах, где еще дворянство котируется, графский титул вполне может помочь ассимилироваться и войти в высшее общество. Датчанин? Швед? Скорей всего, ведет свой род из тех иностранных военных, массово поступавших на службу во времена Петра и Екатерины. Ничего удивительного. Матушка Россия приняла немало иноземцев, ставших в дальнейшем образцовыми русскими. И вознаградила по достоинству. В том числе графскими титулами.

Фон Норбек, Норбек... Где-то я слышал эту фамилию... И не упомню сразу. Но ладно, может вспомню со временем. Надо приниматься за бумажник.

Визитки... пара пятисотрублевок с царем-батюшкой Петром, который под номером один, шесть потертых купюр по пять фунтов стерлингов и три новенькие банкноты по пятьдесят франков. Немало, но и немного... Стоп, в тайном кармашке что-то лежит. Ага, две золотые российские монеты достоинством по пятнадцать рублей. Все равно мало. Но о финансовой стороне я уже позаботился. На первое время хватит.

Несколько раз затянулся, подошел к зеркалу и сбросил с себя простыню. Ага... Рост около метра восьмидесяти пяти, вес... где-то девяносто килограмм. Может чуть больше. Фигура пропорциональная, ширококостная, правда слегка заплыла жирком. Но граф явно не

чурался физических упражнений. Бокс, борьба? Скорее всего последнее. Хорошо развиты грудные, широчайшие и трапециевидные мышцы, руки и ноги мощные. С мужским хозяйством тоже все в порядке. А что? Один из главных параметров. Ха... неплохо я разменялся. Стоп... а это что такое?

Я поднял руку и повернулся к зеркалу левым боком, на котором просматривался рваный длинный шрам. Ага... осколочное. Хорошо тушку порвало. И однозначно ребра переломало. Но уже давно, не менее пяти лет прошло. А вот и пулевое, касательное. С внутренней стороны бедра, чуть повыше колена. Примерно той же давности...

– Воевал значит? Просто обязан был воевать. Времена такие...
– я опять закутался в простыню и вытащил из встроенного шкафа кожаный чемодан с объемистым кофром.
– В каком полку? На каком фронте? Вот сейчас и узнаем...

В кофре теплые вещи. Кожаная куртка на стриженной овчине, свитер крупной вязки под горло, пара фланелевых рубашек, вязанная шапочка, шарф и гетры, высокие ботинки на толстой подошве, подбитые мехом перчатки с крагами, еще шмот... Добротно, но явно не на одесскую погоду. Но в море, на верхней палубе может пригодится. Ладно, с кофром все понятно. Что в чемодане?

Еще один костюм, только темно-серый, в тонкую светлую полоску, несколько рубашек и комплектов белья, галстуки, джемпер ангорской шерсти, твидовый пиджак, еще одни брюки... Да, граф был большим модником, на себя средств не жалел. Все отменного качества, явно дорогущий шмот. Что еще? Дорожный мужской несессер... Бля, тут столько всего, сразу и не разберешься, для чего эти ножнички, щипчики и щеточки. Одеколон 'Брокар', опасная бритва. 'Золинген'? Круто. И как таким чудовищем бриться? Надеюсь совладаю. Идем дальше. Пара коробок папирос 'Царь-пушка' и... и еще один ствол. Куда ж без него...

В чемодане лежал еще один пистолет. Можно сказать, легендарный Браунинг М1903 года. Как и первый, явно нерядового исполнения, со щечками из кости и гравировкой. Хороший ствол. И кобура отличной телячьей кожи в комплекте присутствует. Вот только магазина всего три. Два полных и один пустой. И две упаковки по двадцать патронов 9х20, производства фирмы 'Норма', с десятипатронной пачкой маслят к Кольту, уже калибра 0.380, того же производителя. Все в кассу, пригодится. Надо будет при случае опробовать.

Я немного покрутил пистолет в руках, зарядил его и отложил в сторону, а потом снова принялся за досмотр, наткнувшись на самом дне чемодана на жестяную коробку из-под сигар 'La Habanera'.

– А вот здесь, надо думать, все самое интересное. Черт... даже как-то не по себе становится, - я налил себе еще коньяка, положил находку на колени и немного поколебавшись снял крышку.
– Да... что и следовало ожидать...

В коробке сверху лежали ордена и медали, аккуратно завернутые во фланелевые тряпочки. Я неплохо разбираюсь в наградах царского периода, даже коллекционировал в свое время, поэтому опознал их без особого труда.