Его запретная омега
Шрифт:
— Ваше Величество.
Слова были не более чем горячим вздохом у меня на ухе, но они вызвали у меня дрожь по спине. Он прижался губами к моей щеке, поддерживая меня.
— Я мечтал об этом моменте, когда представляю свою королеву единому городу. Но и представить не мог такую прекрасную красоту, как ты.
Его слова согрели мое переполненное эмоциями сердце.
— Надеюсь, что смогу оправдать твои надежды, мой Король.
Я кланяюсь. Не в покорном движении, а в чистом уважении. Я беспокоилась о том, что, как только пройдет течка, и Аделаем больше не будет управляться давно бездействующим животным, он поймет,
За исключением того, что я боялась, что мы не готовы. Было еще так много, что я должна рассказать королю о Бесплодных землях. Убийство его матери вызвало Разделение, и он потерял всякую связь с этой стороной. Я должна была обучить его, и сохранить альф и омег в безопасности. Не говоря уже о случайных исчезновениях омег, которые никто не мог объяснить. Их семьи хотели бы, чтобы король позаботился о них, чтобы принял меры, чтобы найти их.
Как и все остальное в моей жизни, я еще не знала, как я это сделаю, но знала, что справлюсь.
— Они не могут дождаться встречи с тобой, — сказал Аделай. — Они выкрикивают твое имени. Подожди, пока они не увидят тебя. Ты выглядишь совершенно потрясающе. Ты заставляешь меня гордиться тем, что назвал тебя моей королевой.
— Я все еще омега, — напомнила я. — Всегда была и всегда буду. Вот как я планирую править.
— Ты принесешь справедливость людям, которые жаждут этого. Ты станешь причиной, по которой мы выиграем войну против людей и вернем нашу Луксорию.
Аделай положил руку на мою спину. Жар от его тела просачивался сквозь толстый бархат.
— Пойдем со мной.
Приветствие поднялось из толпы, когда мы с королем вышли на балкон. Он сжал мою руку в своей, а затем поднял их высоко между нами. Единство. Стая. Сила.
Дэггер вышел на балкон позади нас. Он положил руку на плечо Аделая.
— Время для церемонии, Ваше Величество.
Аделай повернулся ко мне, поцеловав меня под возгласы одобрения толпы… ну, во всяком случае, большинства из них. Я могла бы поклясться, что услышала несколько стонов. Но я не позволю этому беспокоить меня. Пока я не самая популярная королева. Мне нужно многое доказать. Каждый день моей жизни был битвой, и я до сих пор жива. Я готовилась к восходу на трон всю мою жизнь.
Стоя между нами в военной одежде, Дэггер скрестил руки на животе. Он кивнул мне.
— Ваше Величество.
Никакие слова не могли скрыть горечь. Он потерял контроль над Бесплодными землями от рук королевы-ренегата.
— Для меня большая честь приветствовать вас при дворе.
— С нетерпением жду, чтобы служить вам.
Дэггер подошел к микрофону.
— Сегодня день, о котором некоторые из нас мечтали, и все же… другие боялись всем своим сердцем…
— Что за херня? — пробормотал Аделай себе под нос. — Я дал ему клятвы. Как он посмел отклонится от них?
Я наклонилась ближе, потому что меня трясло, и я не была уверена, что смогу говорить.
— Если он хочет устроить бунт, позволь ему. Он может вывести все это из своей системы, но мы соберем народ Луксории вместе раз и навсегда.
— Конец Разделения. Мы боролись долго и упорно. Некоторые отдали свои жизни и потеряли близких. Но, возможно,
Дэггер посмотрел на листок бумаги. Клятвы? Его губы приподнялись в углу, когда он продолжил.
— Мир. Сегодня это главный символ этого изменения. Союз между королем Луксории Аделаем и омегой Зилиной. Это день, о котором наши потомки будут читать в учебниках истории, поскольку жизнь, которую мы знаем, никогда не будет прежней.
Дэггер пристально посмотрел в мою сторону. Его слова были такими же, как у Тавии, но они имели совершенно другое значение.
Аделай зарычал, и толпа задохнулась.
— Это свадебные клятвы или мятеж?
Дэггер моргнул, прежде чем встретил взгляд Аделая.
— Просто констатирую факты, Ваше Величество.
— Если хочешь, констатируй их в другом месте. Это моя гребаная церемония спаривания, — прошипел король.
Дэггер сжал челюсти, явно обдумывая свой следующий ход. Зилина вздохнула, когда он наклонился к микрофону.
— Хотите ли что-то сказать своей невесте, прежде чем пообещать себя ей навсегда?
— Да.
Аделай глубоко вздохнул, пытаясь успокоится, когда он повернулся ко мне.
— Моя прекрасная Зилина, моя роза. В тот момент, когда я увидел тебя, я понял, что буду твоим навсегда… даже если все, чего хотел — это сделать тебя своей. Я не знал, кем ты была, или что ты рискнула прийти ко мне. Только то, что ты была ответом на вопрос, который я никогда не знал, что задавал, и я бы пошел на все, чтобы получить тебя. Я не мог догадаться, как ты изменишь жизнь каждого в городе. Я рад, что наша стая — альфы, беты и омеги — познакомятся с тобой, и у тебя будет возможность улучшить их жизнь. Я не могу дождаться момента, когда они смогут увидеть тебя, такой как вижу я. Умная. Храбрая. Заботливая. И простая.
От его слов любви у меня перехватило дыхание, когда он положил корону на мою голову. Твердое золото и драгоценные камни удивили меня своим весом. Затем он наклонился и поцеловал меня в лоб. Целомудренный ход означал победу над толпой в мою пользу. Он приберег страсть на момент, когда мы будем одни.
Теперь была моя очередь говорить с толпой впервые.
— Ваше Величество. Ты сказал мне больше не называть тебя так, но ты действительно величественный. Ты никак не мог узнать, кто я, когда встретил меня, с моими босыми ногами и грязной кожей. Но, тем не менее, ты был готов дать мне шанс. Ты слушал меня, как будто я была тебе ровней. Это признак великого лидера. Я не могу дождаться, чтобы провести остаток жизни с тобой и помочь тебе служить всем людям этого великого города.
Еще один восторг поднялся из толпы, когда я обхватила лицо Аделая руками и поцеловала его. Даже на каблуках мне пришлось встать на цыпочки, чтобы встретить его губы. Было так легко забыть, что кто-то еще был там, пока Дэггер не начал тактично кашлять.
— Хотите что-нибудь сказать жителям города, королева Зилина?
К этому титулу нужно привыкнуть.
— Да.
Я подошла к микрофону, ошеломленная реакцией толпы. Даже с этой точки зрения я видела так много знакомых лиц. Они все еще были одеты в простой гардероб жителей Бесплодных земель, но обнадеживающее выражение их лиц было шокирующим изменением их внешности. Они увидели себя во мне, стоя на этом балконе в великолепном бархатном платье.