Его запретная пара
Шрифт:
Любопытство сгубило кошку. Может ли быть, что именно из-за своего зверя я все еще тут?
Яр крепко схватился за спинку кресла-качалки, на котором спала медоедка, и стал толкать его в дверной проем комнаты, жутко скрежеща по полу.
Аленке было хоть бы хны! Коварный план разбудить медоедку, чтобы она помогла меня увести, не удался.
Меня поразила эта черта Яра. Ему явно становилось с каждой секундой дурнее, но он пытался сделать все, чтобы сберечь меня. Это совсем не походило на наши отношения с Артуром. Сначала я вообще
А я его мучаю. Стою. Смотрю. Жду.
Готова ли я отдать свой первый раз вот так ему?
Да ни за что!
Тогда что я делаю? Яр же уже отволок медоедку в соседнюю комнату, и теперь ее храп доносился из-за закрытой двери. Двери, на которую оперся спиной Яр.
Желтые глаза словно светились. Расплавленное золото.
Он замер, глядя на меня, и у меня создалось ощущение, что он сейчас кинется на меня в один бросок. Его плечи то поднимались, то опускались от дыхания. Капли пота капали даже с носа.
Да что я стою? Я же делаю ему только хуже, да? Или нет?
Аленка говорила, что ему станет легче только от одного — близости. Готова ли я пожертвовать свой первый раз во благо его состояния здоровья?
Эгоистично, но нет.
Тогда почему я все еще здесь? Что хочу от Яра? Не знаю почему, но мне было важно то, что произойдет дальше. Я будто не могла пропустить это, даже ценой жизни.
Я сделала шаг вперед.
— Ди!
И столько муки было в его голосе, что я на секунду застыла.
А что, если я его обниму и его подотпустит? Он ведь не пробовал!
Еще один шаг отозвался в мужчине болезненным стоном. Он откинул голову назад и стукнулся ей о дверь:
— Елы-палы! Выходи! Ты дрыхнешь, когда так нужна!
Ничего сексуальней в жизни не видела, чем образ Яра с откинутой назад головой. Мокрая кожа, изгиб кадыка, выпирающие ключицы.
Яр вдруг хищно втянул воздух и резко вернул голову на место, посмотрел на меня исподлобья взглядом, полным желания, обожания и внутренней боли. Последнее я хотела стереть начисто.
Мне хотелось навсегда запечатлеть его в памяти таким, потому что внутри меня созрел огромный страх, что таких эмоций в его глазах я больше никогда не увижу. Наваждение пройдет, а мужчина так смотрит на женщину один раз на миллион.
Я верила, что смогу и без близости облегчить его страдания. Осталось сделать еще несколько шагов. Это сработает!
Яр сцепил зубы, дышал он почему-то через них, а не через нос. Вены вздулись на лице, шее, на сжатых руках. Ему было больно так, что он едва сдерживал стон.
— Давай я тебе помогу. Обниму, тебе станет легче это пережить. — Я сделала еще один шаг.
Просто никто не пробовал такую тактику.
Еще один шаг, скрип половиц, стон Яра.
И он бросился на меня.
В одну секунду я оказалась опрокинута на спину. Ладонь Яра, что не дала моей голове стукнуться об пол, соскользнула с затылка, и я почувствовала пушистую мягкость ковра, на котором оказалась. Это случилось так быстро, что я не сразу осознала, что произошло. Несмотря на всю резкость и скорость, Яр был так нежен и внимателен, чтобы я не ударилась.
Рядом трещал камин, бросая блики на мокрое лицо мужчины. Я пересмотрела столько фильмов, в которых показывали подобные сцены, что мое сердце трепетало от предвкушения кучи романтических моментов.
Яр оперся об пол с двух сторон от меня, пожирая глазами. Его взгляд то и дело блуждал по моему телу, вызывая волну жара. И я совсем не ожидала, что он вдруг схватится за край ковра, накинет его на меня и закрутит в него, словно пленницу из фильма.
— Яр!
— Тихо!
Он крепко обнял меня через ковер, ложась рядом. Закинул ногу, заставляя меня раздраженно заскрипеть зубами. От него было жарче, чем от камина!
— Полежи так спокойно. Я постараюсь взять себя в руки.
Вот так? Успокоительные обнимашки я себе по-другому представляла. Я должна была раскинуть руки, он — в нужной мере стиснуть меня в ответ и смиренно замереть.
Слишком наивно? Возможно.
А так жарко, душно, тесно и неудобно. Но если Яру полегчает, я могу потерпеть. Не знаю сколько, но честно постараюсь.
— Я хочу тебя предупредить, — вдруг донеслось до меня приглушенное. — Обо мне ходит определенная слава.
«Знаю я о твоей славе», — подумала я, тут же чувствуя, как портится настроение.
— И эта слава основана на фактах.
Он хочет убить все желание помогать?
— Я действительно терял интерес к девушке, стоило только с ней переспать. И мне очень плохо физически, если пытаюсь сдержаться. Но… с тобой все иначе. Все было не так с самого начала. Я надеюсь… что… смогу перебороть это. Не хочу тебя испугать и потерять. Лучше сдохну.
И замолчал.
Нет, ну кто так заканчивает разговор?
Во-первых, чтобы меня потерять, надо сначала завести со мной отношения. Во-вторых, почему я становлюсь такой раздраженной занудой и меня задевает каждое его слово?
Хочется то обнять, чтобы облегчить его боль, то слегка покалечить.
Ни с одним мужчиной меня так не качало на волнах эмоций. С Артуром вообще всегда все было ровно, пока он не перешел черту. А с Яром будто на пороховой бочке: волнительно, не знаешь, когда рванет.
Он как солнце: знаешь, что можешь сгореть, если приблизишься, но все равно тянешься все ближе и ближе.
— Яр!
Тишина.
— Я-а-ар!
В ответ ничего. Тихо-тихо. Если бы не жар от его тела, который проникал даже через ковер, я бы подумала неладное.