Ехал грека через реку

tapatunya

— Что за великий исход? — спросила утром Вика, глядя в окно на то, как Адам запихивает в машину детей, щенка, вещи, бутерброды и термос с чаем.

Ася, которая зажмурившись от удовольствия, втягивала в себя аромат из кофейной чашки программиста Сережи, невнятно ответила:

— Я еду навестить родителей. Они еще не знают, что я беременна. Ужасно волнуюсь.

— Ася, — крикнул Адам нетерпеливо, — нам пора!

— Почему бы тебе не попробовать кофе без кофеина? — жалостливо спросил Сережа.

— Такой толпой? —

спросила Вика.

— Вы специально тянете время? — спросил Адам, появляясь на пороге.

— Еще полминуточки, — попросила она.

— Господи боже, — Адам забрал у Сережи кофе и подтолкнул Асю к выходу, — марш к машине, если вам в десятый раз за утро не требуется в туалет.

— Вы не можете отбирать кофе у своих сотрудников, — попеняла она ему, однако двинулась в заданном направлении.

— Отлично могу. Я сам купил этот кофе.

— А кружечка-то моя, — крикнул Серега им вслед.

— Вика, заплати ему за кружечку, — распорядился Адам.

— В машине кофе все равно разольется, — заметила Ася.

— Ничего и не разольется, — он сделал большой глоток и протянул ей полупустую кружку. — Хватит вам на понюхать?

— Держите теперь, пока я не пристегнусь.

— Сядете вы наконец в эту чертову машину или нет?

— Я опять хочу в туалет.

— Ну Ася! — закричали дети из открытого окна и даже Васька залаяла.

— Цирк какой-то, — заключила Вика и ушла в свой кабинет, хлопнув стеклянной дверью.

19

Из машины Ася позвонила маме и сообщила, что скоро приедет вместе с Димдимом, начальником и его дочерью.

— С которой? — озадаченно спросила мама.

Точно. В неё были загружены сведения о предыдущем шефе, который был с четырьмя детьми.

— Не представляю вас в роли секретаря, — признался Адам. — Честно пытаюсь, но моего воображения не хватает. Вы ходили на работу в костюме?

— И в галстуке. Что за картинку вы сейчас себе нарисовали? Я ходила на работу в джинсах и кроссовках.

— Принимали посетителей, готовили кофе и всякое такое?

— Ну конечно.

— И почему у меня никогда не было секретаря? — задался вопросом Адам.

— Для чего человеку, который вообще не утруждает себя работой, секретарь? — подначила его Ася.

— Для чего утруждать себя работой, если у тебя есть для этого ценные сотрудники?

— Посмотрела бы я, где вы были бы, если бы не ваш папенька.

— Да, с отцом мне повезло, — сухо согласился Адам.

Ася оглянулась назад. Ева, вытянув шею, наблюдала за тем, как Димдим играет на телефоне.

— Удивительный ребенок, — вздохнула она. — Не капризничает, не плачет, ничего не просит. Сердце кровью обливается.

— Уж вы-то явно были занозой в заднице, — хмыкнул Адам.

— Время от времени. Обычно я была робкой и мечтательной. Не всегда могла постоять за себя и часто плакала. Читала книжки и придумывала истории. Но

иногда в меня словно черт вселялся. Но в общем до переходного возраста со мной никаких проблем не было.

— А потом?

— Потом… ну вы же помните, что это такое. Ты не понимаешь себя, не понимаешь других, не можешь найти свое место в мире. Все кажется таким острым, таким болезненным, — Ася еще раз вздохнула и сунула нос в кружку с кофе. — Беременность немного похожа на переходный возраст, знаете. У тебя снова множество вопросов и очень мало ответов.

— Правда? — удивился Адам, искоса посмотрев на неё. — Вы не выглядите растерянной. Я вообще никогда в жизни не встречал человека, который так легко находил бы решения в любых непонятных ситуациях.

— Это потому, что я играю в няню. А няни должны быть именно такими.

— А что на самом деле?

— А какая разница?

— Что значит — какая разница? — в голосе Адама прорезалось раздражение. — У вас что — биполярное расстройство?

— Немаловероятно, — беззаботно отозвалась Ася и принялась рыться в корзинке для бутербродов. — Надеюсь, сегодня вы обошлись без лосося и авокадо?

— Индейка или ваша любимая арахисовая паста.

— Вы что, — ужаснулась она, — я же на диете!

— Это еще с каких пор? — изумился Адам.

— Минут десять уже!

— Потерпите еще столько же, — подал голос Димдим, — тетушкины диеты дольше двадцати минут не длятся.

Асины родители жили в настоящей, всамделишной деревне, в которых Адам в жизни своей не бывал. Осторожно лавируя между колеями затвердевшей земли и грязи, он протиснулся в узкий проулок и припарковался прямо под плакучей ивой.

Их уже ждали. Нарядная круглолицая женщина и высокий худощавый мужчина стояли у крыльца и улыбались.

Первым в их объятия почти нырнул Димдим, но вдруг замешкался, оглянулся и взял за руку Еву.

— Вот, — сказал он, — это Ева.

Девочка смотрела на незнакомцев внимательно, но без испуга.

— Это мои мама и папа, — сказала ей Ася.

— Привет, — женщина присела на корточки и распахнула объятия. И Ева без колебаний шагнула к ней.

— Вот это поворот, — поразилась Ася. — Мам, пап, это Адам, мой начальник. Наталья Михайловна и Алексей Петрович. Наталья Михайловна справа, Алексей Петрович слева. Не перепутайте.

— Моя дочь в своем репертуаре, — покачал головой ее отец и, чуть склонившись, чмокнул Асю в макушку, потом протянул руку Адаму: — Добро пожаловать. Мы… э… представляли вас старше.

— Это мой новый начальник, — пояснила Ася, — я вам про него еще не рассказывала.

— Ася моя няня, — торжественно объявила Ева.

— Вот как, — только и сказала её мама. — Димдим, проводи, пожалуйста, гостей в дом.

— Идите за мной, — скомандовал тот.

На террасе Адам замешкался. Сквозь открытую дверь с улицы было слышно каждое слово.