Эхо Древних

Анджей Б.

– На сегодня хватит, а то будет болеть голова.

– Мне не будет. Но ты прав, действительно хватит, - Кевину начало доходить, сколько всего он наговорил за вечер. В общем-то ничего страшного или особо секретного не прозвучало, но столь неадекватное красноречие всё равно не к лицу оперативнику.

– Доброй ночи, - Заха поднялся из-за стола, - отдыхайте пока, а завтра продолжим.

У Кевина оставалось слишком много вопросов, вино не отпускало и потому все они посыпались беспорядочно и одновременно:

– А что стало с чудовищем, преследовавшим

нас? Послушай, Заха, мы твои гости или все-таки пленники? Поможешь ли ты нам добраться до Шарибада? Как долго ты здесь живёшь? Белые карлики добывают для тебя пищу?

– Потом… Всё потом… - по-отечески улыбаясь, спокойно ответил Заха и направился к выходу.

Кевин наблюдал за походкой отшельника и по-прежнему не мог понять сколько тому лет. Жилистое подтянутое тело, обтянутое желтой, словно высохший пергамент, кожей могло принадлежать как рано состарившемуся юноше, так и пользующемуся омолаживающими средствами старику.

Глава 41

Центральная провинция, в давние времена звавшаяся Цезарийским королевством, с которого началось становление империи, давно осталась позади. Уже пятый день армия поднимала пыль на старом тракте Восточно-Центральной провинции.

Было заметно, что солдаты устали от быстрого марша, но что поделать – приходилось спешить. Тем более, что настоящие трудности ещё ждали впереди. Радовало, что уже сегодня к вечеру перед глазами разольётся лазурью водная гладь Внутреннего моря. Хотя бы на час остановимся – передохнём, смочим в прохладной воде усталые, отекшие ноги.

Потом ещё день пути вдоль побережья – там имперская дорога сузится. Основная часть продолжит уводить на юг, к Орсии, а второстепенная повернёт на запад – к Восточному Химору. Этот полуостров считается самоуправляемыми владениями цеховых мануфактур, снабжавших рыбой центральные провинции. Там не имелось крупных городов, регион включал в себя лишь десяток крупных рыбацких поселений, жизнь которых вертелась вокруг ловли, копчения, вяления, соления, сушки и даже консервирования рыбы в банках, поставляемых орсийскими стеклодувами.

Александрикс ехал верхом на крупном бронле – звере, похожем на большую лошадь, с чрезвычайно развитой мускулатурой и твердой, как панцирь, шкурой. Вдобавок, бронль был выносливее лошади – требовал меньше сна, воды и пищи. Учитывая сильную привязанность к хозяину и редкую храбрость, животное гораздо лучше подходило для сражений, чем обычная, пусть даже тренированная, лошадь. К сожалению, Иган успел вывести лишь восемь экземпляров этих чудесных геномодов. Пересадить на бронлей всю гвардейскую кавалерию он пока не успел, намереваясь сделать это в течение ближайших лет.

Дело в том, что даже посвященные адепты Ордена, если являлись местными жителями, то к подобным работам не допускались. Генные модификации – это особый, чрезвычайный уровень секретности. Только парочка лаборантов и ненадолго прилетавшие с орбитальной станции контрактники имели право проводить эксперименты в этой области. А тем более исследовать совместимость земных и местных форм жизни –

на это вообще уполномочен только Иган, имевший соответствующую квалификацию. Даже Александрикс мог лишь смотреть –присутствовать, но не вмешиваться.

На пологом холме, возвышавшемся впереди, появились мелкие фигурки всадников. Император заметил их раньше дозорных – имплант работал исправно – сфокусировался с приближением, чтобы получше рассмотреть гостей.

Это были наши – возвращались разведчики, ещё позавчера посланные вперёд армии. Александрикс с удовлетворением отметил, что уходила дюжина – столько же и вернулось.

Колонна остановилась, император спешился, размял ноги. Пажи хлопотали вокруг, оборудуя место для короткого привала.

Прошло минут сорок, пока разведчики поравнялись с войсковой колонной, прошли необходимые проверки, и были, наконец, допущены к императору.

«Надо что-то делать с этой бюрократией…» - в который уже раз с недовольством подумал Александрикс. – Столько времени теряем впустую…»

Придя к власти, он заметно сократил длительность придворных церемоний, отменил половину обрядов и традиций. Но убрать их полностью не сумел. Нововведения, упростившие процедуры, и без того вызвали немало критики. А вдобавок Динара настаивала на сохранении хотя бы протокола безопасности. В общем, новый император по праву считался настоящим скромнягой по сравнению с предыдущим владыкой, но назвать его аскетом язык не поворачивался. Остались слуги и пажи, званые обеды и придворные балы, пышные наряды и толпы подхалимов. Интриги, сводничество, протекции, махинации, манипуляции, даже откровенный обман. В одиночку точно не сладил бы – хорошо, что рядом есть настоящие друзья, заслуживающие доверия. Ромунд, Динара, Иган, Кевин – на них всегда можно положиться. Кевин… Снова вспомнив о лорде Изумрудном, Александрикс помрачнел.

Усевшись в вычурном, но не слишком удобном походном кресле, император ожидал, когда подведут докладчиков. По обе стороны от него выстроилось полдюжины доверенных лиц – секретарь, адъютанты и слуги.

Охрана остановила разведчиков поодаль, пропустив ближе только одного – с нашивкой лейтенанта на рукаве куртки. Высокий худощавый парень со шрамом над левым глазом осторожно приблизился и медленно поклонился.

– Рассказывай, - спокойно и даже лениво произнёс Александрикс, тщательно скрывая нетерпение, неподобающее его титулу.

Разведчик ещё раз поклонился, на этот раз коротко, и отрапортовал:

– Вынужден подтвердить вашему императорскому величеству информацию о падении Орсии. Теперь это не просто слухи – нам удалось пробраться в город и оценить ситуацию изнутри.

Александрикс печально кивнул, падение Орсии не стало для него сюрпризом. Надеялся, конечно, успеть снять осаду, но понимал, что всерьёз на это не стоит рассчитывать – город обороняла лишь городская стража и ополчение.

– В каком состоянии теперь город? – бесстрастно спросил Александрикс. Вопросов было значительно больше, но император не должен вести себя как девчонка.