Эхо (Сборник фантастических рассказов)

Грешнов Михаил Николаевич

Протоку захлестнуло нахлынувшей из леса водой. Корабль приподняло. В задние иллюминаторы мы увидели дыру. Ярцев увидел.

— Трубу, — сказал Ярцев. — Туннель…

— В трубу, — продолжал Стась, — ворвалась вода, понесла с собой все, что в ней находилось: осоку, червей, змей. Чем больше прибывало воды, тем выше поднимался шар, шире открывалась труба. В нее засасывало панцирных динозавров, черепах. Принесло откуда-то длинношеего зверя.

— Зауропода, — подсказал Аполлинарий Павлович.

— Засосало

в трубу, — кивнул Стась. — Куда она вела, труба? К нам?.. Корабль не только передвинулся во времени — сделал туннель? Эпохи соединились?.. Что-то новое, непредвиденное. А что было неново в нашем эксперименте?.. Как же теперь назад? Будет второй туннель? Время можно протыкать дырами как голландский сыр? Что из этого выйдет? Втянуло в трубу зубастого ящера, потом зубастых птиц, отчаянно хлопавших крыльями. Мы не на шутку встревожились. Если эта компания появится в нашем времени, придется держать ответ… Мы хотели немедленно уходить назад, но в этот момент вода стала спадать. Шар начал опускаться, вода втягивала его в туннель — он входил в дыру как пробка. Вот и ответ на нашу заботу, подумалось нам, и когда шар опустился до прежнего уровня, закрыл собой вход в туннель, мы нажали на рычаг — назад.

Некоторое время все молчали. Потом Аполлинарий Павлович сказал:

— С благополучным прибытием.

Опять помолчали. В болоте продолжалась возня, оттуда тянуло сладковатым недобрым запахом.

— Из машины выходили? — спросил Аполлинарий Павлович участников экспедиции. — Как там пахнет?

— Не выходили, — ответил Стась. — Слушали через микрофоны.

— Смотрите, — обратил внимание Вадим, — один перевернулся вверх брюхом.

В камышах, в центре болота, полускрытое водой белело пятно.

— Вон в стороне — еще…

Два анкилозавра лежали в воде неподвижно, вверх животами.

— Объелись? — спросил кто-то, поднявшись на ноги, чтобы лучше видеть.

— Издохли, — сказал Вадим. — И птицы…

Две-три птицы, уткнувшись в падаль, перестали клевать.

— А этот жрет, — указала Валя на рекса.

Рекс продолжал есть, но уже, видимо, по привычке, без аппетита.

Еще два анкилозавра всплыли в воде.

— Издыхают!

— А запах!..

Из болота несло смрадом.

Отчего это? Болото умирало. Чужая жизнь разлагалась.

— Объясните же кто-нибудь!..

Никто не понимал, что происходит: столкновение времен? Поражение прошлого?..

Наверно, причин перебрали бы дюжину, не подойди к нам человек в болотных сапогах, с ружьем за плечами.

— Здравствуйте, — сказал он.

— Здравствуйте.

— Вы кто будете? — спросил человек. — Киносъемщики? А может быть, рыболовы?

— Не киносъемщики и не рыболовы, — ответил Стась. — А вы кто?

— Сторож.

— Что же вы охраняете?

— Ребятишек гоняю, — человек улыбнулся, отчего по щекам его, по вискам пошли

морщинки-лучи, сделав лицо неожиданно простодушным. Ружье как-то сразу не пошло ему, да и сапоги, спустившиеся ниже колен, не придавали ему воинственности.

— Ребятишки тут, — продолжал он, — пескарей ходят ловить. А рыба ядовитая. Вот меня и поставили — гоняй.

— Рыба ядовитая?..

— Как же не быть ядовитой, если в болото химию льют — отходы.

В самом деле, теперь, когда растительность на болоте исчезла, там и тут на воде показались ржавые и чернильно-синие пятна.

— Добрая рыба вымерла, — продолжал сторож. — А мелкота кое-какая приспособилась. Только есть ее нельзя. Ребятишки, понятно, не понимают. Вот меня и поставили. Ружье дали — для, острастки, патронов нет…

Сторож опять улыбнулся, поиграв лучами-морщинками. Поглядел на болото:

— Да вот диковина приключилась, — указал на погибшую юрскую живность. — Может, это от химии? Утром не было, а сейчас — есть… Я на обеденный перерыв уходил, — добавил он, вроде бы извиняясь. — Может, это декорации? Вы тут кино снимаете?. Так ведь несет как… — понюхал он воздух, поморщился.

Юрская фауна разлагалась.

Стась решительно захлопнул люк корабля:

— Пошли!

— Вот и я говорю, — оживился сторож. — Лучше уйти отсюда.

Невозможно было дышать.

— От этой химии, — продолжал сторож, — что еще расплодиться может?..

Мы пошли по машинам, сторож — в обход болота. Герметически закрытый шар остался на берегу. Аполлинарий Павлович шагал позади, нес под мышкой продолговатое, как дыня, яйцо.

Разместились в машинах, тронулись навстречу неприятностям.

Нас прорабатывали за все.

За то, что опыт поставили скоропалительно.

За то, что не пригласили авторитетную комиссию.

За то, в частности, что не включили в свою группу палеонтологов, зоологов, экологов и этологов…

Насчет комиссии — как сказать. Если бы опыт не удался, что бы нам сказала комиссия? И смета наша не предусматривает оплату авторитетов. Палеонтологов, зоологов заменил в какой-то мере Аполлинарий Павлович. А вообще, кто знал, что Машину занесет на границу Юры и Мела? И что будет туннель?..

Оправдания наши не принимались. Пахло крутым взысканием.

— Кто главный изобретатель? — спрашивали у нас. — Кто подал мысль о Машине Времени?

Мы, конечно, не выдавали Стася. О том, что первым мысль о Машине подал Уэллс, в наше оправдание тоже не приняли.

— Произведен прорыв в пространстве-времени, — обвиняли нас. — Если каждый начнет делать прорывы — что из этого получится?

Станислав собрал нас после одного из таких разговоров и сказал:

— Меня могут стереть в порошок, братцы. Откажусь я от идеи и от Машины в пользу НИИ. НИИ не сотрут в порошок — НИИ удержится…