Эхо (Сборник фантастических рассказов)
Шрифт:
— А… — сказал я. Камыш не подходил ей к обеду. Минуту я стоял, раздумывая; как об этом не догадался раньше?
— Пойдем! — сказал я решительно Несси.
И Несси пошла. Сыграло ли тут роль внушение или мой решительный тон? Или Несси поняла, о чем я хотел сказать?
Шли по дороге. Теперь я впереди. У меня был план: до Каледонского канала миль двадцать пять. Канал соединяет озера Лох-Лохи и Лох-Несс. Вот и определился наш путь. В какое другое место я мог увести Несси?
Дорога обогнула озерко, открылся поселок. Надо было остановиться, подумать, как показаться на люди, — но было поздно. Не дальше как
Сердце у меня обмерло: что-то будет?
— Кого ведешь? — спросил меня толстый, с трубкой, когда мы подошли ближе.
— Несси, — ответил я, пришлось приостановиться.
— Ха!.. — сказал толстяк, губы его расплылись в улыбке.
Второй, обвязанный, спросил:
— Еще кто будет?
— Как — кто? — не понял я.
— Кинг-Конг, например, — ответил обвязанный.
— Вы что, не верите? — спросил я. — Живая Несси!
Толстяк вынул изо рта трубку и сказал:
— Каучуковая…
— Мозги у тебя каучуковые, — ответил я.
— Мозги настоящие, — возразил толстяк. — А такие штучки мы уже видели.
— Акулу, например, — подсказал обвязанный. — Глотает целые корабли.
— Во-во, — подтвердил толстяк. — Осьминоги космические еще…
Готов поклясться — мужчины не были пьяными. Но от их суждений я растерялся.
— Живая Несси! Не видите?
Толстяк сунул трубку в зубы и вместе с дымом выдохнул:
— Не обманешь — не продашь.
— Пойдем, — обернулся я к Несси.
Прохожие молча смотрели нам вслед. Когда я оглянулся через минуту — продолжали свой прежний путь.
«Однако»… — подумал я. Мне было радостно, что встреча прошла легко. Но меня и задевало — не поверили.
Тут мы вступили в поселок. Несси надо было кормить, и я прикидывал, как это сделать. Вечер был будничный, люди работали на огородах; с противоположного конца улицы — поселок вдоль улицы просматривался весь — входило стадо овец.
Миновав два-три дома, мы остановились у обширного огорода. Старик и двое парней убирали капусту.
— Можно у вас купить капусты? — спросил я через изгородь.
— А это кто? — спросил старик, показывая на Несси.
— Она хочет есть, — ответил я.
— Резиновая?
— Живая!
Старик, вслед за ним парни приблизились к изгороди.
— Сколько потребуешь? — спросил один из парней, облокачиваясь на изгородь.
— Не знаю, почем капуста.
— Да нет, — возразил парень. — За представление.
Меня принимали за балаганщика!..
Старик между тем швырнул на дорогу вилок капусты. Несси выкинула голову на разом утончившейся шее — овощ хрустнул в ее зубах.
— Я же говорил — резиновая, — сказал старик.
Подошли соседи. Смотрели, как Несси хватает вилки, работает челюстями. Комментировали:
— Кибернетика…
— До чего ведь дошли. Как настоящая!
— Настоящая и есть! — попытался я пробить стену недоверия.
На меня даже не глянули.
— Куда у нее девается? — спрашивали,
Сами себе отвечали!
— Соломорезка.
— Сам сделал? — обратился ко мне старик. Одобрил: — Ловкач!..
Другие возражали:
— Провинция. То ли дело Кинг-Конг…
«Грамотеи!.. — возмущался я про себя. — Насмотрелись по телевизорам на сверхобезьяну, механическую акулу…»
— В
— В Торренс привезли на трейлере… — начал я.
— Это мы видели, — возразили мне.
— Вся Британия видела!
Подошли овцы, потянулись к капусте. Несси защелкала зубами и зашипела.
— Звуковой эффект… — заметил парень, швыряя очередной вилок.
Кто-то повторил, как вначале!
— Кибернетика…
Плату за капусту с меня не взяли.
— Хорош, хорош, — отвел деньги старик. — Спасибо за развлечение.
Под собачий лай мы с Несси покинули поселок. Вообще, собаки надоедали нам больше всего. Да еще мальчишки.
— Эй! — кричали. — Почему у твоего верблюда один горб?..
Мальчишки принимали Несси за живое существо. Собаки в этом не сомневались.
Что касается самой Несси, то более спокойное животное трудно себе представить: шла за мной, поглядывала по сторонам. Изредка шикала на собак — свысока. Кличку поняла сразу. Заботу мою чувствовала, сама ни о чем не беспокоилась — быть бы сытой. Больше эксплуатировала меня — корми, пои, охраняй, — превратила в пажа при своем вельможном высочестве…
Приходили и уходили автобусы, бормотал динамик над дверью. Миллтон завладел моим сердцем. Но не сумел завладеть умом. В голове, в самой глубине мозга, стучало: «Доказательства?..» Стучало и замирало. Хотелось слушать этого человека.
— В Торренсе, — продолжал рассказ Миллтон, — как я позже узнал из газет, горевали над резиновым бурдюком. «Вандализм!» — решили единодушно, сели и укатили с пустым трейлером. Через какое-то время прошел слух, что Несси видели в сопровождении человека, проходили они фермерским краем, питались капустой. Но, господи, кто же поверит слухам, если на самом озере Лох-Несс сделаны сотни фотографий животного и все эти фотографии признаны ученым синклитом поддельными?.. Вот если бы Королевскому Географическому обществу подали Несси на блюде, с мочеными яблоками, с укропом, да позволили разрезать ножом, посмотреть, что там, внутри, — это был бы научный факт. А такни фотографии, ни кинокадры, ни подводная съемка не кажутся убедительными. Куда уж слухам, что человек путешествовал с Несси, питался капустой?.. Никто не хотел верить, чтобы не выставить себя в смешном виде. Мне, с моей удивительной Несси — она и сейчас у меня перед глазами, — изложи я эту историю под присягой, наверняка бы приклеили ярлык клятвоотступника.
Миллтон покрутил головой, давая понять, что ярлык Клятвоотступника ему не подходит, и продолжал:
— Мы со зверюгой между тем продолжали путь к северу. На привалах я приучал Несси к себе. Несмотря на громадный рост и устрашающий вид, скотина была добродушной. Когтистые лапы, длинный, до четырех метров, хвост — самые энергичные части ее тела. Корпус, возвышавшийся на ногах, был рыхлым, мягким, с непомерно старой, на взгляд, морщинистой кожей, буро-коричневой на спине, серой на брюхе. Шея… Лебединая шея! Голова, маленькая, продолговатая, достойно венчала шею. Два маленьких выступа по сторонам — зачатки рогов? Пасть неширокая, треугольная. Плезиозавр? Плиозавр?.. Что-то было от этих доисторических. Но и что-то другое — нестрашное. Даже понятное — коровий характер, что ли? Особенно когда ела: схватит там, схватит тут…