Эхо во тьме
Шрифт:
Антония снова закричала, но теперь это был другой крик, и Александр, который стоял рядом, со своим кривым ножом в руках, видя происходящее, выронил его из рук.
Хабинна прекратил кричать и бороться с Рашидом.
— Что случилось? — воскликнул он.
— Ребенок повернулся, — ответил Александр, не в силах скрыть радости в голосе. Теперь надо было действовать так, как обычно действуют при принятии родов. Александр поставил одно колено на край постели и наклонился вперед. Тут прошла очередная схватка, и в это время ребенок
Глядя на ребенка, оказавшегося в его руках, Александр засмеялся.
— У тебя сын, Магониан! — сказал он голосом, в котором слышались священный трепет и облегчение. — Подойди, посмотри на него, — позвал он, отрезая пуповину.
Хадасса отошла от постели, чувствуя, как ее бьет сильная дрожь.
Рашид отпустил Хабинну, и делатель идолов, застыв на мгновение, услышал крик своего сына. Ливилла взяла новорожденного из рук Александра.
— Сын, Хабинна, — прошептала Антония, не в силах даже пошевелиться. — Я подарила тебе сына… — Она попыталась приподняться, чтобы посмотреть на младенца, но у нее не было сил. Она осталась лежать, прикрыв глаза.
Едва взглянув на ребенка в руках Ливиллы, Хабинна опустился на колени перед постелью. Увидев кровь на простыне, он уткнулся лицом в постель возле плеча Антонии. Его плечи затряслись.
— Больше никогда. Клянусь тебе. Больше ты никогда не пройдешь через такое.
— Позаботься о ребенке, — сказал Александр Хадассе, массируя живот Антонии, чтобы вышла плацента. — А я позабочусь о ней.
Ливилла передала ребенка Хадассе и отошла, глядя на все круглыми глазами. Она сильно дрожала, и Хадасса нахмурилась, думая, что случилось со служанкой.
Хадасса бережно омыла ребенка теплой водой. Потом она осторожно положила его на мягкое чистое белье и натерла крохотное тельце солью, чтобы предотвратить инфекцию. Вспоминая о том, как ее мама натирала Лию, она проделала то же самое. Ласково разговаривая с ним, она завернула малыша так плотно, что он стал похож на маленькую мумию. Потом она взяла небольшой кусок материи и обвязала им головку мальчика так, чтобы закрыть подбородок и лоб. Потом она взяла его на руки и понесла к маме.
Хабинна встал и подошел к ней.
— Ливилла отнесет его к кормилице.
— Нет, ему не нужна кормилица. Ему нужна мама, — сказала Хадасса, склоняясь над постелью. — Антония, — нежно сказала она, поглаживая лоб молодой мамы, — это твой сын. — Улыбнувшись сонной улыбкой, Антония слегка повернулась в их сторону, и Хадасса положила младенца рядом с ней. Антония тихо засмеялась от радости, когда ребенок прильнул ротиком к ее груди. Но в следующее мгновение от ее радости не осталось и следа.
— У меня нет молока, — сказала Антония, подавляя слезы и собираясь с последними остатками сил.
Хадасса нежно потрепала ее по щеке.
— Не волнуйся. Появится. — Но глаза Антонии уже слипались.
В
Сдерживая слезы, она подняла голову. Хабинна Аттал Магониан стоял по другую сторону постели, пристально глядя на нее. И в его глазах она увидела то же самое, что минутой раньше увидела в глазах Ливиллы, — страх.
Закончив перевязывать Антонию, Александр отошел от постели. Он сказал Ливилле, что нужно делать, когда она будет ухаживать за своей хозяйкой. Отвернувшись от пристального взгляда Магониана, Хадасса подошла к Ливилле, которая поклонилась ей. Хадасса велела ей раз в день менять младенцу пеленки.
— Тщательно вымой его, а потом снова натри солью. После этого запеленай так, как я это делала. Не отдавай его кормилице, пусть о нем заботится мама.
— Я сделаю все, как ты сказала, моя госпожа, — ответила Ливилла, снова поклонясь Хадассе.
Хабинна тем временем говорил о чем-то с другим своим слугой. Он подошел к Александру и Хадассе, когда те укладывали свои инструменты, к которым так и не притронулись.
— Я так и не узнал, как тебя зовут.
Александр назвал себя, но промедлил с ответом, когда Хабинна спросил о Хадассе.
— Это моя помощница, — ответил он, так и не назвав ее имени по причине, которую он и сам не смог бы объяснить. Потом он посмотрел на Рашида. — Все, мы можем идти, — сказал он ему, — помоги ей.
Когда Рашид подхватил Хадассу под руки, Александр повернулся к Магониану, не обращая внимание на мягкий протест Хадассы, которую Рашид выводил из комнаты.
— Почему такой богатый человек, как ты, обратился за помощью к врачу, который принимает бедных людей возле бань? — спросил Александр, побуждаемый одновременно любопытством и желанием отвлечь внимание Хабинны от Хадассы.
— Каттул уехал из Ефеса, — сказал ему Магониан, и Александр вспомнил имя известного врача. Каттул был известен как один из самых искусных врачей в городе, который лечил только богатых и знатных людей. — Я слишком поздно узнал о его бесчестии, — хмуро произнес Хабинна. — Поэтому я и послал служанку найти какого-нибудь другого врача, который мог бы помочь. Я не знаю, каким образом она вас разыскала, но теперь я благодарю богов за то, что она это сделала.
«Бог не зря послал ее к нам», — сказала Хадасса, когда они шли сюда. Александр нахмурился. Действительно ли это было так?