Эксклюзивное интервью
Шрифт:
Самые лучшие улики — те, что превращают простое дело в сенсацию, обыкновенные сплетни — в факты, которые переворачивают весь мир, — эти улики обычно обнаруживаются в самых неожиданных местах, там, где даже в голову не пришло бы их искать.
Ведь ЭТО так и стояло у нее перед глазами. Все время, все это время, будь оно трижды неладно! Среди бесчисленных бумажек и вырезок, которые она взяла со своего стола на телестудии, пытаясь найти ниточку. К сожалению, она не копала глубоко.
Похоже, она опять здорово разволновалась.
А вдруг
Оттолкнув мужчин в сторону, она неожиданно вскочила на ноги.
— Мне надо идти.
— Идти куда?
— Я… Я лучше не буду говорить. До тех пор пока точно все не разузнаю.
— Хочешь отправиться в путь, но не знаешь куда?
— Нет, конечно, я знаю, куда мне идти, — нетерпеливо отозвалась она. — Но я не знаю, что там найду Может быть, ничего, а может быть, очень многое. Но мне надо идти.
Билл Йенси попытался образумить девушку:
— Барри, я не могу выпустить тебя отсюда…
— Пожалуйста, Билл! Пошли кого-нибудь вместе со мной. Кого угодно, хоть главного судью Соединенных Штатов! Пусть на меня наденут наручники, мне плевать. Но, пожалуйста, разреши мне сделать дело. Возможно, все сразу же прояснится.
— Что может проясниться?
— То, что я не могу рассказать.
— Почему не можешь?
— Чтобы снова выглядеть полной идиоткой, если все окажется совсем не так, как я думаю?! Последовало продолжительное молчание.
— Отпусти ее, — наконец произнес Грэй. Барри удивленно обернулась и прочитала в его взгляде очень многое, в том числе и абсолютную веру в ее правоту.
Она вдруг поняла, что любит Грэя. Черт возьми! Очень сильно любит!
— Отпусти ее, — повторил он, не отводя глаз. — Она знает, что делает.
— Когда вы появились тут с этим рекомендательным письмом от министра юстиции, у меня было такое впечатление, что меня выпотрошили и набили перьями.
И.о. начальника тюрьмы Фут Грэм собственной персоной видом своим столь же обезоруживал, как и его имя. Он мог служить иллюстрацией стереотипной внешности, нещадно эксплуатируемой в фильмах на тюремную тематику. Обходительный, худой как тростиночка, Грэм носил очки в металлической оправе и вовсе не был столь чувствителен, чтобы удивляться засаленной форме медсестры на журналистке. У Барри просто не было времени переодеться.
Девушка поблагодарила начальника тюрьмы за то, что принял ее сразу, без записи.
— Я уезжала из Вашингтона в такой спешке, что у меня не было времени вас предупредить.
Лед тронулся. Билл Йенси согласился на ее поездку в штат Миссисипи, даже предоставил в распоряжение мисс Трэвис частный самолет. В аэропорту Джексона ее уже ожидала машина с эскортом, чтобы отвезти в тюрьму в Перле. Фут Грэм так и трепетал перед своей гостьей: надо же — такие связи! Он выказал полную готовность помогать Барри во всем, что
— По всей видимости, ваше интервью с Чарлин Уолтере должно состояться немедленно? — поинтересовался он.
— Извините, мистер Грэм, но это конфиденциальный разговор.
— Ясно, — он согласно кивнул головой, — но если вы и министр юстиции Йенси заявляете, что речь идет о государственной безопасности, то кому же мне поручить это дело?
Он пропустил ее вперед, охранница открыла им дверь.
— Она вас ждет, — прокомментировала женщина. — Бесится, как шершень, которого выкурили из гнезда.
Заключенная пила из банки лимонад «Доктор Пеппер», отстраненно глядя перед собой, когда мистер Грэм и Барри Трэвис приблизились к ней. Чарлин Уолтере оказалась худенькой женщиной с костлявой впалой грудью и непропорционально длинными конечностями. Ее седые растрепанные волосы образовывали вокруг ее маленькой головы что-то вроде нимба. Бегающие черные глаза и резкие, отрывистые движения напомнили Барри воробья.
Смерив Барри уничтожающим взглядом, она недовольно хмыкнула:
— Что-то слишком долго приходится вас ждать. Барри протянула руку:
— Очень рада познакомиться с вами, миссис Уолтере.
Безумная Чарлин пожала ей руку, а затем снисходительно обратилась к начальнику:
— Нам нужно обсудить личные проблемы. Вы не возражаете?
Она, само собой, таким образом задевала его самолюбие, но Фут Грэм улыбнулся:
— Конечно, нет. Я удаляюсь.
И присоединился к охраннице, которая расположилась в некотором отдалении. Барри с Чарлин уселись за маленький стол друг напротив друга.
— Сожалею, что отнимаю у вас драгоценное время отдыха. Извините, пожалуйста.
— Сигареты есть?
Барри открыла сумку и достала оттуда все ту же пачку сигарет, которую несколько недель назад предлагала Ванессе Меррит. Чарлин неспешно взяла одну сигарету, зажала между своими тонкими губами. Барри поднесла зажигалку и спросила, не возражает ли Чарлин против записи интервью.
— Оставьте сигареты, и все возражения снимаются.
В ответ Барри улыбнулась и, проверив магнитофон, приступила к делу:
— Вы несколько раз оставляли интригующие сообщения на мое имя на телестудии.
— И вы решили, что у меня не все дома.
— Видите ли, я…
— В противном случае вы бы давно со мной связались.
Чарлин, похоже, походила на тех танцевальных партнеров, которые не прощают ни одного неверного шага.
Барри поменяла тактику:
— Вы абсолютно правы, миссис Уолтере. Я правда так подумала. Если честно, я и сейчас еще не вполне разуверилась.
Наклонившись вперед, Чарлин озорно ей подмигнула:
— Я добилась того, что они тоже считают меня немного не в себе. Я имею в виду сумасшедшей. Когда я попала сюда, я расколола Иисуса, от его дешевых чудес люди просто сходили с ума. И вообще крыша у людей может поехать от любой мелочи. Ты еще не раз удивишься…