Эксклюзивное задание часть 2
Шрифт:
— С чего ты взяла? — удивился Тэм.
— А чего она фыркает? Точно тебе говорю, ей смешно! Нет, это нельзя так оставлять! Это уже не шутки — задета честь группы! А значит, все дружненько сейчас навалимся и напинаем ей как следует! Чтобы неповадно было хихикать над нами и жрать кристаллы нахаляву!
— И кончится все, как у Мисты, — пожал плечами Элай. — Алва, похоже, она играет с тобой, и даже не исключаю вероятности, что ей действительно смешно. Но ты сама подумай — а что было бы, если бы она подошла к вашей возне всерьез? От тебя бы одни угольки остались. Так что я в этой затее принимать участия не буду и другим не советую.
— Лысый, ты зануда, — безапелляционно заявила лучница. — От Тэма тоже толку никакого… Рон! На тебя вся надежда!
—
— Да ладно тебе! — насмешливо фыркнула коварная Алва. — Скажи уж честно — боишься, да? Или даже не надеешься на то, что сможешь за ней угнаться?
— Ничего я не боюсь! И не надо меня на слабо ловить, я уже вышел из того возраста, — с некоторой долей неуверенности в голосе ответил Рон.
— Ну да, ну да… — лучница демонстративно закатила глаза. — Все это отмазки, причем какие-то неубедительные. Да даже Чиа посмелее тебя будет, и… Эй, Чиа, что ты делаешь???
Между тем Чиара решила подойти к решению поставленной задачи по-своему — скажем так, с другого конца. Вместо того, чтобы гоняться за хвостом ящерицы, она спокойно подошла к ее голове. Та с любопытством уставилась на нее, и девушка осторожно погладила теплую шероховатую чешую над пастью — так, как это делал Тэм. А потом ловко взлетела небесной летунье на спину, использовав одну из ее лап в качестве опоры для прыжка. Громадная зверюга на секунду замерла в шоке, и скаут группы воспользовалась этим, чтобы быстро пробежать по ее хребту, балансируя руками, и в результате рухнуть на хвост сверху, вцепившись в него мертвой хваткой всеми четырьмя конечностями.
Рон, обеспокоенный тоном последней фразы Алварики, быстро нашел Чиару взглядом и тут же вскочил на ноги, еще не понимая, что ему делать — помогать? Прикрывать? Или наоборот — пытаться отцепить излишне ретивую защитницу чести группы от хвоста чудовища? И в этот момент ящерица закричала, и все оглохли.
Наблюдая за Игруном, Ка-а-лех совсем упустила из виду Мелкого и обратила на него внимание только тогда, когда тот уже стоял перед ней. Она с удивлением уставилась на существо, и в этот момент случилось неожиданное. Загадочное создание положило ей на лицо свою верхнюю конечность — точь-в-точь как это делал Рыжий — и осторожно погладило чешуйки. До сих пор спутники Рыжего никогда не делали ничего подобного. Ка-а-лех сильно подозревала, что они просто боятся ее — что немудрено, учитывая разницу в их размерах и сложности с общением. Ящерица замерла, боясь прервать неожиданный контакт. Но по непонятным причинам в этот раз ей удавалось разобрать послания существа лишь с большим трудом. Все словно терялось в серой дымке. Но одно она могла сказать наверняка: существо мучила так знакомая ей жажда узнать что-то новое. «Да мы с ним похожи, — умилилась Ка-а-лех. — Наверное, он тоже молодой представитель их вида. Совсем как я».
И в этот момент молодой представитель вида ловко вспрыгнул ей на спину, пробежал по хребту и, видимо, не удержав равновесие, рухнул вниз и повис, ухватившись за хвост и от испуга вцепившись в него всеми четырьмя лапами. Ка-а-лех тяжело вздохнула. «Да, молодежь временами совершает абсолютно безрассудные поступки, — рассудительно подумала она, чувствуя себя старой, умудренной опытом и видавшей жизнь ящерицей по сравнению с этим детенышем. — Но что мне с ним делать-то? Чего он хотел добиться? На спину вспрыгнул зачем-то… У нас такое совершенно не принято, но для их вида это может быть в порядке вещей. Хм-м, если вспомнить, некоторые звери ведь переносят свой молодняк на себе — а те висят, вцепившись во взрослую особь. Прямо как Мелкий сейчас. Он что, покататься хотел? Звучит странно, но… у них ведь нет крыльев, и летать они не могут. Кто знает, может, сейчас ему предоставился единственный в его жизни шанс ощутить всю прелесть полета? Ну что ж, Мелкий, тогда держись покрепче — я сегодня добрая, так
… — закончил Рон свою характеристику произошедшего. Тэм поморщился, но спорить не стал и быстро вернул слух двум оставшимся членам группы.
— Да как так-то? — завопила Алварика, стоило ей прийти в себя. — И о чем она только думала??? И что нам делать теперь? Бежать за ними?
— Ничего, — устало вздохнув, ответил Элай. — Мы не можем сделать ни-че-го. Можем только надеяться, что каким-то образом все обойдется и они вернутся — по-прежнему вдвоем и без повреждений. Но шансов на это… — начал было он и замолк.
— Алва, это ты во всем виновата, — хмуро заявил Рон. — Ты и рыжий. Он притащил к нам эту зверюгу, а ты нашей малышке идею подкинула своей возней с хвостом.
— Но я же не думала, что все так получится, — начала оправдываться лучница. — Мне и в голову не могло прийти… Малышка в последнее время спокойно себя вела — я и забыла, что у нее мозги набекрень почище, чем у любого городского сумасшедшего.
Тэм промолчал. «Я должен был это предусмотреть, — думал он. — Должен был, но не сумел. Понадеялся на то, что ящерица разумна и не станет причинять вред любому из нас. И снова из-за моей несообразительности страдает Чиара — как и тогда, после нашего файербола в Подземелье. И вновь я ничего не могу сделать. Только ждать и надеяться, что все обойдется».
— Это я во всем виноват, — покаянно признал Элай. — Надо было сразу же запретить вам охотиться за хвостом, а я решил, что изловить его все равно не удастся. И, выходит, недооценил Чиа.
После чего все четверо затихли, погрузившись в свои невеселые мысли. Время текло, и с каждой минутой шансы на успешное возвращение их скаута стремительно таяли. Наконец через полчаса, показавшиеся им вечностью, свет звезд ночного неба вдруг закрыла чья-то тень, и минутой спустя гигантская ящерица плавно опустилась недалеко от костра. Промерзшая до костей Чиара с трудом разжала окоченевшие руки и рухнула на землю без сил, расставшись наконец со своей добычей. Остальные тут же подбежали к ним и уволокли их незадачливую летчика-испытателя к костру — отогревать и отпаивать горячим бульоном. Особой необходимости в этом не было — обморожение Тэм снял сразу же — но другим тоже требовалось проявить заботу и участие.
Тэм, вопреки ожиданиям, за всеми не последовал. Вместо этого он подошел к ящерице и положил руку на ее голову. Но гладить чешуйки на этот раз не стал — стоял молча, полностью сосредоточившись.
Ка-а-лех приземлилась, и Мелкий тотчас же отцепился от ее хвоста, мешком свалившись на землю. «Эх, хорошо полетали, — расслабленно подумала ящерица. — Надеюсь, ему понравилось. О, а вот и Рыжий. Поблагодарить хочет? Не стоит благодарностей, для меня это было совсем не сложно. А может, он тоже решил покататься?» — и довольная летунья подставила магу голову, одновременно желая услышать от него похвалу и дождаться поощряющих поглаживаний. Но ее ожидания тотчас же разбились о суровую реальность.
Ка-а-лех вдруг с изумлением осознала, что существо сильно расстроено и сердится на нее. Она растерялась и сильно наморщила чешуйки на лбу, невзирая на риск ранних морщин, пытаясь понять причину недовольства ею. Для нее — магического создания, чьей родной стихией всегда был воздух — такого мыслеобраза как «рухнуть с высоты вниз и разбиться о землю» попросту не существовало. И все же Ка-а-лех была довольно сообразительной ящерицей и по праву гордилась своим интеллектом. Поэтому вскоре, путем логических умозаключений и на основании явного беспокойства, с которым ее собеседник оглядывался на Мелкого, до нее стало доходить. Когда же картина произошедшего предстала перед ней во всей красе, летунья была готова сгореть от стыда и раскаяния.