Экскурсия в Авалон
Шрифт:
– А золото? – напомнил старик.
– То же и с золотом. Некоторые клиенты заказывали золотые монеты и даже слитки. Потом вышел скандал. Оказалось, что золото Поляны по составу своему – более высокой пробы, чем то, что можно получить на Земле в современных условиях. Анализ может легко это выявить… Один чудак пытался «заказать» картину Рембрандта… да-да, именно Рембрандта… и какую-то древнюю статую…
– И что же? – с живейшим интересом спросил Азад.
– А, все то же самое… Картина получилась, но она была новехонькой, словно ее только что нарисовали. А анализ мрамора, из которого была изваяна статуя, показал, что никакая она не античная… В общем, в нумизматике и филателии такие штуки называются «новодел»… Постепенно мои клиенты перестали заказывать деньги, ценности и вещи, и стали приходить лишь для того, чтобы воскресить мертвых. Видно, на Земле поняли, что все остальное можно купить или достать. Единственное, чего не достанешь и не купишь ни за какие деньги, – это повторная жизнь, – тут Саид широко улыбнулся, показав белые ровные зубы.
– Тогда еще вопрос, – не унимался Султан. – Почему ты берешь
А вот об этом я уже думал, мелькнуло в голове Майора. Не слишком ли дешево он берет? В чем здесь подвох?
В ответ Саид пожал плечами.
– Но тогда численность моей клиентуры резко сократилась бы, – возразил он. – Многие ли могут позволить себе роскошь заплатить такую сумму?.. А моя такса позволяет ходить к Поляне многим людям.
– Лучше помалу, но часто… – криво улыбнулся Султан.
– … чем помногу, но редко, – подхватил Саид. – Да, таков мой принцип. А что касается риска – так я люблю рисковать! Одни заболевают Севером, другие – морем; а я заболел Поляной, если можно так выразиться. Мне нравится водить сюда людей и рисковать при этом. Такая уж у меня натура.
Ты со своей рисковой натурой лучше бы на войну добровольцем пошел, со злостью подумал Майор; у него сильно заболела голова. Последствия контузии давали о себе знать всегда, когда он злился.
Тут его окликнул Азад, который в течение нескольких последних минут проявлял признаки сильного беспокойства:
– Майор! Вы где?
– Чего тебе? – отозвался Майор, морщась от головной боли.
Азад мялся и маялся:
– Вы не могли бы меня это… ну, подстраховать?
– В каком смысле? – не понял Майор.
– Ну, я чаю надулся… И мне теперь надо…
– Ага, – сказал Майор злорадно. – Пошла, значит, Красная Шапочка в лес, пописать… Встретила там Серого Волка – заодно и покакала…
– Ну, Майор… – заныл Азад. – Будьте же человеком, мне невтерпеж уже…
– А я-то тут при чем? – прикинулся дурачком Майор.
– Как при чем? А вдруг Хищник рядом бродит!
– Ладно уж, – смилостивился военный. – Иди, академик… Я постерегу.
Азад торопливо поднялся и углубился в темноту – не очень, впрочем, далеко. Отлично было слышно, как он обильно орошает траву где-то совсем рядом. Майор, сдержанно гыгыкая, смотрел в ту сторону.
– С облегченьицем, – ехидно сказал он возвратившемуся Азаду.
– А, – тот незлобно махнул рукой. – Вы знаете кто, Майор?
– Ну, кто?
– Донор по сдаче змеиного яда, вот кто.
Майор ничего не сказал в ответ, только хмыкнул и растворился в темноте.
Умиротворенный Азад вновь лег на спальный мешок в прежней позе – лицом кверху, руки за головой. Он смотрел на звезды.
На какое-то время вновь воцарилось молчание. Вовсю потрескивал разгоревшийся костер, и это был единственный звук в этой странной ночи странного мира, если не считать едва слышного прибоя. Узкая дуга в небе стала заметно ярче.
Внезапно Азад, глядевший в небо, тихонько запел:
– Это чьи там копытца в ночи – стук?
Козерог на свой звездный спешит луг.
Два прыжка – и на Млечном Пути он:
Там под камнем нашел Скорпион дом.Мотив был очень приятный, мелодичный.
– Это кто, как ножом, распорол мрак?
– продолжал напевать Азад.
Это звездной клешней шевельнул Рак.
Пообщаться бы с кем, да друзей нет,
Так и ждет он гостей миллион лет…Саид бросил в огонь толстый кривой сук.
– Аранович? – вдруг спросил он.
– Аранович [8] , – обрадовано подтвердил Азад. – Вам нравится?
– Можно сказать, да.
– Звезды… – задумчиво сказал ученый. – Мы считаем, что находимся на другой планете, верно? А я вот смотрю на созвездия, и они кажутся мне знакомыми. Вот, например, созвездие, очень похожее на Орион, – он показал куда-то в небо. – А это – явно Большая Медведица. А там вон – Малая… Вон – похоже на созвездие Дракона. Только они не совсем обычно выглядят, будто бы их сильно вытянули и искривили. Но узнать все равно можно.
– Ну и что? – ответил ему Султан. – Мало ли на свете совпадений? Ты еще и не знаешь, какие бывают совпадения! – он усмехнулся.
– Ну уж нет, уважаемый, – решительно возразил Азад. – Вероятность того, что над двумя разными планетами рисунок созвездий совпадет настолько – это, извините…
– Ты что же хочешь сказать? – старик еще раз усмехнулся. – Ты хочешь сказать, что мы сейчас все-таки на Земле?
– Видите ли, – медленно сказал ученый, – Когда-то в одной книге я видел рисунки… Астрономы рассчитали, как будут выглядеть знакомые нам созвездия через сотни тысяч лет. Так вот – мне сдается, что вся эта картина там, наверху, очень похожа на те рисунки…
– И об этом уже говорили, – Саид поворошил поленья в костре. Огонь разгорелся ярче. – Кто-то из моих умников предположил, что Елисейские Поля – отдаленное будущее Земли. Через миллион лет.
– А где же, в таком случае, люди? – поинтересовался Султан.
– Вымерли, – хладнокровно сказал Саид. – За ненадобностью. Или как динозавры.
– Кроме шуток, – Азад взволнованно сел на своем спальном мешке. – Кроме шуток, Саид, – такую гипотезу уже выдвигали?
– Да.
– А ведь это очень похоже на правду, – Азад в сильном волнении стащил с головы вязаную шапочку и смял ее в кулаке. – Что, если коридор действительно вывел нас в будущее Земли? Миллион лет спустя… И мы, как герой Уэллса… помните «Машину времени»? Тогда все становится на свои места. Эти растения, эти животные…
– А люди? – напомнил Султан.
– Что ж, – со вздохом сказал Азад, – остается с сожалением констатировать, что человек как биологический вид вымер.
– Одичал? – предположил Султан.
– Зачем одичал? Просто выродился. Перед этим, скорее всего, достиг наивысшей стадии своего общественного развития…
– Коммунизма, что ли? – насмешливо спросил из темноты Майор.
– Капитализма, – в тон ему сказал Проводник.
– Да будет вам, – Азад нетерпеливо махнул рукой и продолжал, возбужденно блестя глазами. – Они полностью слились с Природой, понимаете? Никаких машин, никаких заводов… Они питались гигантскими съедобными грибами, они пили нектар и молоко травоядных крыс, они спали на этих деревьях, как на ложах, и цветы пели им колыбельную перед сном, а по утрам… э э э…
– … «Марш Энтузиастов», – ядовито подсказал Майор. – Ты не доцент, Доцент! Ты настоящий поэт! Низами!
– … Э-э… Не перебивайте… И даже комаров всех вывели… Это же истинный руссоистский [9] рай! Цветущие луга, чистый воздух, пляжи, сколько угодно пищи, и ничего вредного и опасного… Благоустроенная планета…
– А Хищник? – прервал разбег его мыслей Султан.
– А… пп… – Азад смешался, потом, запинаясь, предположил: – Ну, всякое бывает… какая-нибудь мутация… Или Хищник – не местное существо, а попало сюда, скажем, из Космоса…
– Не-ет, Доцент, ты даже не поэт, – протянул Майор. – Ты фантаст. Этот, как его … Азимов. Тогда объясни мне, фантаст, – а что такое Поляна? И для чего она? Ее что, тоже наши потомки создали? Или создадут… Или еще не соз… Тьфу, запутаешься с вами!
– У меня есть одна гипотеза… – медленно сказал Доцент. Все насмешки ему были как с гуся вода. Он упорно развивал свою мысль. – Перед тем, как окончательно выродиться, человечество, я думаю, достигло небывалых высот в науке и технике. И Поляна – созданный людьми будущего такой информационный колодец, наполненный особым веществом… В этом веществе записано во всех подробностях все, что когда-либо было на Земле – каждая вещь, каждое живое существо, каждый человек. Своеобразный склад, информационное хранилище, из которого усилием воли можно получить все, что угодно. В любой момент. Может, таких Полян много по всей планете, а нам известна только одна.
– Минуточку, – прервал его Султан. – Я могу с тобой согласиться во многом. Сейчас – Интернет, а через полмиллиона лет – Поляна. Может быть. Но зачем понадобилось записывать, как ты говоришь, каждого жившего когда-то человека и даже каждую собаку? Для чего людям будущего нужны наши покойники?
– Сложный вопрос, – признался Азад. – Я могу лишь предположить, что такова природа вещества Поляны – хранить образы всех и вся. Просто наши потомки могли получать из этого вещества нужные для себя предметы – орудия труда, украшения, может быть, какую-нибудь особенную пищу, одежду. Как в магазине. А уж мы пользуемся Поляной по-иному. Исходя из наших интересов… В общем, наши потомки пользовались всем этим, пользовались… а потом цивилизация угасла.
– Чего же это они? – удивился из темноты Майор. – Да в таком мире живи – не хочу! Работать не надо, воевать не из-за чего… Ни забот, ни хлопот. Любую вещь, какую ни пожелаешь, тебе на блюдечке… Рай! Отчего же все люди повымирали?
– Может, оттого и вымерли, – мрачно сказал Доцент. – Оттого, что жили на всем готовом. Изобилие, друг Майор, – это одна сторона медали. На другой стороне нарисованы жуткие вещи. Пресыщенность, отсутствие стимула к деятельности, апатия, отвращение к жизни, скука… Это вам, Майор, не фунт изюму. На всем готовеньком и вымереть можно, я считаю.
– Их бы на наше место… – Майор сплюнул и закашлялся. – Тогда бы… кха-кха… им было бы не до скуки… кха… и не до апатии…
– У каждого времени – свои проблемы, – сухо заметил ученый.
– Возможно, случилась какая-нибудь эпидемия, – негромко предположил Султан. – Вспомните поле, полное скелетов… Или же всех людей пожрал Хищник.
– Хищник, Хищник! – сорвался Майор. Он стремительно появился в свете костра. – Только и слышишь – Хищник, Хищник! А может, и нет никакого Хищника? – оскалился он. – Может, наш друг Проводник просто выдумал его, как бабайку для детей, и пугает всех, а? Цену себе набивает…
Запахло новой ссорой. К счастью, Саид не поднял брошенной перчатки.
– Да? – холодно сказал он. – Тогда оставь свою пушку и иди прогуляйся где-нибудь неподалеку. Рискнешь?
С минуту Майор постоял у костра, покачиваясь с пяток на носки и обратно; он как бы обдумывал ответ, но так ничего и не ответил, и ушел обратно во тьму – нести дозорную службу.15
– Они были как дети, – повторил Азад.
– Что, сынок, совсем никого не осталось? – поинтересовался Султан, обращаясь к Проводнику.
– Никто и никогда не встречал здесь ни одного человека, – ответил Саид. – И вообще никаких следов человеческой деятельности, я вам уже говорил, – ни развалин, ничего. Правда… – он замолчал.
– Что? Что? – возбужденно спросил Азад.
– Рустам рассказывал мне… Правда, я сам не видел, врать не буду… Далеко к западу отсюда он якобы нашел странный объект…
– Какой же?! – буквально крикнул Азад.
– Он говорил – какая-то вертикально стоящая пятиугольная плита, большая, как шкаф. И не каменная, а из какого-то непонятного материала… И на ней…
Азад больше не мог даже говорить. Он схватил Саида за руку и умоляюще смотрел на него.
– …и на ней, – продолжал Саид, – отпечатки человеческих ладоней. Двенадцать или пятнадцать, не помню точно. Вдавленные отпечатки, и ладошки маленькие, как у детей… И все отпечатки – правой руки.
– Это они прощались… – прошептал Азад, невидящим взглядом уставившись на огонь.