Экспедиция "Апоп"

Хекс Михаил

— Так, садись, — я усадил её на пол, спиной к стене помещения, так, что я мог легко обследовать её вытянутые на полу ноги.

Затем не говоря ни слова, я взял резак, аккуратно разрезал штанину комбинезона и осмотрел рану. В принципе, ничего серьёзного. Это была сильная, но неглубокая царапина.

Я взял с пояса антисептический спрей для обработки ран, и обильно побрызгал царапину. Я услышал тихий и сдавленный стон Элиз. Затем я взял маленький одноразовый тюбик медицинского клея, вскрыл его и полностью выдавил на рану, вдоль всей царапины. Не дожидаясь пока медицинский клей засохнет, я наложил плотную

давящую повязку на лодыжку Элиз. После чего, вколол в ногу один шприц-тюбик с обезболивающим.

— Всё, я закончил. Минут через пятнадцать уже сможешь ходить, опираясь на больную ногу. Через полчаса даже не заметишь, что у тебя что-то болело.

— Спасибо, Васили. Я очень испугалась, когда эта чёрная тварь меня цапнула за ногу, когда я побежала. Но решила, что нужно послушаться тебя, убегать, а не отбиваться.

— Ты приняла правильное решение, — успокоил я её. — Теперь подождём пока твоя рана немного затянется и пойдём дальше к рубке управления.

При моих последних словах, Элиз прикрыла глаза и, кажется, уснула. Возможно, подействовало обезболивающее. Я визуально изучил Элиз на наличие других ран, но ничего не заметил. Себя я чувствовал нормально, если вообще можно считать нормальной ту ситуацию, в которой мы оказались.

Чтобы не терять времени, пока Элиз приходит в себя, я начал осматривать помещение на наличие каких-нибудь полезных предметов. Это помещение больше походило на склад, нежели на обычную жилую каюту. Огромные стеллажи, уставленные по одной стене и в конце этого помещения, на которых лежали десятки, если не сотни, коробок. Да это же хранилище сухпайков!

Я открыл первую попавшуюся на глаза коробку и нашёл там те самые сухие пайки. Вообще, при перелёте от Земли до Марса, во время самой экспедиции и при возвращении, у нас была нормальная еда. Даже овощи и фрукты были. Был правда один маленький нюанс: вся еда была заморожена и хранилась всё это время в рефрижераторах. А размораживалась она только по мере необходимости.

Дополнительно к этому, был небольшой склад с сухим пайком на случай, если рефрижераторы выйдут из строя. Такого спартанского питания должно было хватить почти на два года для пятерых человек. Другими словами, если бы рефрижераторы сломались сразу, как только мы вылетели с Земли, мы бы не умерли от голода.

В другой коробке я нашёл бутилированную питьевую воду. Взяв два пайка и две бутылки с водой, я подошёл к спящей Элиз и дотронулся до неё рукой, пытаясь разбудить.

Она резко открыла глаза и дёрнулась, а когда увидела, что это я её затронул, успокоилась.

— Ты меня напугал, Васили. Я думала, что опять на меня набросился этот паук.

— Я нашёл немного еды и воды. Давай перекусим и двинемся дальше.

Есть было очень неудобно. Приходилось задерживать дыхание, отодвигать маску, кусать паёк или делать пару глотков воды, снова натягивать маску так, чтобы не задохнуться.

Доев свою порцию еды, я очередной раз посмотрел на часы. В общей сложности мы пробыли на этом складе целый час. А это значит, что до прибытия на Землю у нас осталось двадцать семь часов. А ещё, это значит, что нам необходимо искать уже новые кислородные баллоны, так как эти уже были наполовину использованы.

Высказав Элиз все свои мысли по этому поводу, с которыми она, конечно же, согласилась, я

встал сам и помог встать своей помощнице на ноги.

— Ну как? Не болит? — уточнил я у неё.

— Нет, будто и не было царапины, — её голос звучал более радостным, чем до этого.

— Тогда пойдём, — сказал я и взял в руки свою трубу, которая весь этот час блокировала дверь, чтобы сюда не смогли пробраться псевдопауки.

Мы выключили свои фонари, и я толкнул дверь, которая легко поддалась, и посмотрел в образовавшуюся щель в темноту коридора. Я старался отметить хоть какое-то движение, дополнительно прислушиваясь как к тому, что происходило в коридоре, так и к самому себе. Внутренние ощущения говорили, что там никого не было, но я решил ещё немного подождать.

Но не увидев какой-либо угрозы и ничего не услышав, я пошире открыл дверь и протиснулся через получившийся проём, не переставая ни на секунду вглядываться в темноту. Элиз повторила мои движения. И только убедившись, что в коридорах действительно уже никого нет, мы снова включили свои фонари.

Под этот тусклый свет фонарей мы с Элиз продвигались по тёмным коридорам космического корабля, продолжая идти в сторону рубки управления. Сейчас, когда не было нападавших на нас псевдопауков, глухие звуки наших шагов отражались от стальных стен, словно громкий шёпот призраков прошлого.

Мой разум, и я уверен, что разум Элиз тоже, рисовал в безграничной тьме за пределами светового круга фонарей новых неизвестных монстров. Любые очертания в тени казались этими новыми монстрами, которые держались на расстоянии от нас, будто боясь этого тусклого света наших фонарей, ожидая, пока они погаснут, чтобы поглотить в свои чёрные объятия.

Мысль, что в этой чернильной пустоте скрывается нечто более ужасное, чем простая пустота космоса, не давала мне покоя. Даже эти псевдопауки, напавшие на нас до этого, были созданиями из кошмаров. И это никакое не преувеличение. Всё странное и страшное, что сейчас происходит на нашем корабле, — это результат различных фобий нашей команды.

Мун Сильвер, уже мёртвый инженер систем жизнеобеспечения как раз страдал арахнофобией. И даже после его смерти, эти чёрные, будто вырванные из самих глубин космоса, пауки не переставали преследовать нас. Тех, кто осмелился нарушить их священный порядок темноты.

Каждый новый поворот коридора казался нам своего рода проклятием, задерживающих нас на одном месте и тратя драгоценные минуты на всматривание в густую темноту, которая создавала иллюзию, что стены коридора сжимаются, словно дыхание некоего чудовища, который жаждет поглотить нас и наши разумы без остатка.

Мы блуждали по коридору, будто искали дорогу в самом центре густого леса. Ты когда-нибудь оказывался в ситуации, когда гуляя по лесу, внезапно понимаешь, что не знаешь куда дальше идти? Тебе кажется, что ты всё время ходишь по одним и тем же тропам, замечаешь одни и те же ориентиры раз за разом. В такой ситуации сохранять спокойствие очень сложно.

А ведь это ещё одна распространённая фобия среди людей — гилофобия. В последние десятилетия она претерпела изменения и превратилась в очень интересную форму. Вместо леса, люди стали бояться потеряться в улочках городов, так как те стали настолько огромными, что заблудиться в них стало очень легко и быстро.