Экспедиция на Красную планету
Шрифт:
Дав команде немного полюбоваться садом, Гизвелс повёл своих подопечных дальше по коридору:
– Проектированием функционального рамтианского лагеря займутся инженеры, – сказал он. – Их на корабле четверо: Дональд Флин – руководитель группы, и его подчинённые – Кристофер Тавра, Фёдор Волков и Ксения Гриннер. Мы как раз проходим мимо их кабинета. Давайте заглянем к инженерам.
Он открыл двери. Взору команды предстала узкая каюта, где стояли четыре стола с компьютерами и четыре кресла.
«Не густо! – скривился Фёдор. – Хуже, чем в клетке».
А Гизвелс, словно уловив этот упрёк,
– Основная работа здесь будет вестись по компьютерному моделированию лагеря, а потому особых условий инженерам не требуется. Да и большинство рабочих мест выглядит примерно так. Только у учёных лаборатории будут чуть просторнее. Но у них своя специфика…
Фёдор отвлёкся:
«Надо продумать, как завязывать отношения с командой, чтобы из каждого выудить личную информацию, какую ни на одном канале не встретишь. Скелеты в шкафу есть у всех, я уверен».
Показав лаборатории физика Леона Ахтокова и метеоролога Оксаны Ширяевой, Гизвелс остановился у нового крупного отсека:
– Здесь у нас находится медпункт, а правильнее сказать – врачебная зона. Она состоит из приёмного покоя, стоматологического кабинета, операционной, карантинного бокса и бокса реанимации. Медпункт оснащён современным оборудованием, но я искренне надеюсь, что ни до операций, ни до реанимации в вашем полёте дело не дойдёт. Во всяком случае, каждый из вас обязан предпринимать всё возможное, чтобы сохранять своё здоровье.
– А сколько у нас будет врачей на корабле? – поинтересовалась инженер Ксения.
– Официальное медицинское образование есть у девяти членов экипажа. Вы помните, мы настаивали, чтобы все претенденты в команду имели не меньше трёх профессиональных навыков. Но реально врачами себя позиционируют лишь шестеро. Возглавляет медпункт военный врач высшей категории майор Сомова. Распоряжением Люка Штрефоля Марианна назначена помощником командира корабля по медицинской части…
Фёдор поджал губы:
«Подумаешь, важная птица! Даром, что красивая».
– … Правой рукой Марианны назначен Витольд Каберев, – Гизвелс представил ещё одного доктора. – Профессор Каберев имеет гигантский опыт работы в хирургии и в реанимации, а также занимается наукой. У него две учёные степени в медицине и психологии, он заведовал кафедрой инновационных технологий в исследовательском институте при правительстве Аклема…
Каберев Витольд скромно улыбнулся. Он был спокоен и внимателен. Никакой гордыни за прошлые достижения, никакой нервозности или боязни сделать что-нибудь не то и поставить себя в неловкое положение перед командой.
«Это всё возраст, – заключил для себя Фёдор. – Издержки прожитых лет. Профессору наверняка уже под пятьдесят. А к этому сроку у человека накапливается не только седина на висках, но и мудрость. Плюс пережитый стресс от работы в реанимации – и его невозмутимость становится вполне объяснимой».
– … Марианна с Витольдом и будут преимущественно находиться в медицинской части, отслеживая показатели вашего здоровья, – закончил свою мысль Гизвелс. – Это их рабочее место. Иногда к их дежурству будет присоединяться стоматолог майор Тит Бреско. Остальные доктора могут быть привлечены к выполнению врачебных обязанностей лишь по приказу Сомовой Марианны, если этого будет
Гизвелс повёл всех дальше, но вдруг обернулся и обратился к самой молодой участнице их космического проекта:
– Чему Вы всё время улыбаетесь, Эмили?
Девушка смутилась, но послушно ответила:
– Я просто удивляюсь. Вы нас всех знаете по именам, фамилиям и профессиям и ещё ни разу не ошиблись.
Председатель комиссии по отбору экипажа усмехнулся:
– Будь у меня плохая память, Эмили, я не занимал бы ту должность, которую занимаю. Я знаю о вас абсолютно всё, даже такие вещи, о которых вы не подозреваете. Так что не удивляйтесь, – он вывел команду на площадку перед центральной лестницей, где сходились все коридоры. – По противоположной стороне жилого уровня не пойдём. Там находится большинство ваших кают, душевые и санузел. Каюты вы займёте в том порядке, в каком вас приглашали на сцену. То есть ваш личный номер и номер вашей каюты будут совпадать. Но и наверх подниматься не спешите, – одёрнул он нетерпеливых. – Мы ещё не всё здесь осмотрели.
Гизвелс пошёл на новое кольцо коридорной «восьмёрки», намериваясь показать ещё пару важных мест на корабле и затем подняться на управленческий ярус по второй боковой лестнице.
Он распахнул новые двери:
– Здесь находится спортивный зал. Заниматься в нём можно по несколько человек, и у каждого будет свой график тренировок. Ответственной за вашу физическую форму, как и за здоровье в целом, является майор Сомова. Нагрузки распределять будет она…
«И попал же ты, Федька, с этой Марианной, если она не только врач, но и тренер! Кто тебя за язык в лифте дёргал, само остроумие? Доигрался. Посадит тебя на велотренажёр, и будешь крутить педали до возвращения на Таиру. Помощница командира!».
– … Кстати, хочу познакомить вас с ещё одним помощником Проуллинова Теймураза, это полковник Ларс Иверб, который, как и майор Сомова, блестяще проявил себя в ходе реальных боевых операций. Люк Штрефоль утвердил Ларса в должности начальника службы безопасности полёта. Он будет отвечать на «Доминанте» за дисциплину и с ним, советую, не шутить.
– Верно. Космос – не место для шуток, – согласился с Гизвелсом полковник Иверб.
Фёдор внутренне взбунтовался:
«Нашли надсмотрщика! Ходи теперь раскланивайся перед этим полицейским контролем».
Почему начальник службы безопасности с первых секунд знакомства вызвал ассоциацию с полицейским, телеведущий шестнадцатого канала не знал. Вроде бы обыкновенный мужчина среднего роста с такой же усреднённой для военнослужащих комплекцией. Спортивный, активный, уверенный. Но либо уверенность полковника очень тесно граничила с надменностью, либо же обострённое чувство юмора самого Фёдора, ощутив притеснение, выразило свой протест, но Ларс ему, определённо, не понравился.
Председатель комиссии вновь пошёл вперёд. Экипаж длинной процессией растянулся по коридору. Они миновали три жилые каюты с номерами «тридцать», «тридцать один» и «тридцать два» и остановились у дверей очередной лаборатории. Мартин познакомил всех с фармацевтом «Доминанты» Оливией Дуустан – той самой пожилой женщиной с красными волосами, на которую Фёдор обратил внимание ещё на конференции.