Экспедиция в преисподнюю
Шрифт:
– Ну, что будем делать? – обратился Арамис к флагману Макомберу.
Прославленный космолетчик пожал плечами, подошел к одной из стен и постучал в нее рукояткой бластера.
– Войдите! – раздался звучный и не лишенный приятности голос.
И стена исчезла.
Землян чудесами не удивишь. Земляне сами стали великими знатоками, ценителями и творцами чудес. Но то, что представилось их взглядам за исчезнувшей стеной, потрясло даже их. Что угодно, только не это ожидали они увидеть в недрах бесконечно чужого и бесконечно враждебного им царства зла.
А увидели
Невысокий, очень плотный и очень румяный человек с пышной седой шевелюрой, мохнатыми бровями и аккуратными усиками под розовым носом картошкой неторопливо поставил на стол блюдце, промокнул губы салфеткой и встал, отодвинув стул.
– Здравствуйте, соотечественники, – произнес он приятным бархатистым голосом. – Наконец-то вы явились. А я жду вас вот уже более тысячи лет.
– Этого не может быть, – убежденно сказал флагман Макомбер и протер глаза.
– Массовая галлюцинация, – грустно вздохнул Арамис.
– И тут человек с Земли! – прохрипела левая голова Двуглавого Юла.
– Удивительно вкусно пахнет… – восхищенно проблеял профессор Ай Хохо.
– А я именно такой штуки и ожидал, – пропищал Ятуркенженсирхив, высовываясь из-за пазухи прославленного космолетчика.
Мээс в своем углу проскрипел что-то вообще невразумительное (что-то вроде «Господи, спаси нас и помилуй!») и с головой ушел в свои кожистые крылья. Только Атос не сказал ничего, а с неясной ему самому тревогой и ожиданием всматривался в большие темные глаза незнакомца. Удивительно знакомые глаза!
Незнакомец рассмеялся, показывая ровные белые зубы.
– Ладно, поудивляйтесь немного, – сказал он. – Время у нас еще есть. Впрочем, давайте знакомиться. Я-то вас знаю, а вы меня – нет. Меня здесь зовут… вернее, здесь я известен как чудо-доктор Итай-итай… Флагман Макомбер, поставьте на пол ваш портфель и уберите это оружие в карман. Оружие вам вообще больше не понадобится, а портфель понадобится не раньше чем через четверть часа. Атос, спрячьте ваши бомбочки. Арамис, мой бесценный родственник, отложите вашу острогу: Двуглавый Юл вам больше не противник, а Мээс и без того едва дышит. Ну-с…
Он быстрым упругим шагом направился к летающей платформе. Двуглавый Юл, пошатываясь от слабости и возбуждения, заступил ему дорогу.
– Доктор, – проговорила левая голова, – тебя взаправду зовут чудо-доктор Итай-итай? Вылечи меня, доктор! Клянусь кровавой Протуберой и мертвенной Некридой, вылечи меня, и ты не пожалеешь!
Доктор
– С тобой потом. Сначала я должен взглянуть на своего бедного прапрапра… (тут флагман Макомбер вторично протер глаза и потряс головой) прапрапра… (Атос, спохватившись, принялся отсчитывать на пальцах) прапрапра… (Арамис глубоко перевел дух) прапрапрадедушку.
Он склонился над спектролитовой капсулой. Флагман Макомбер, Атос и Арамис, не сговариваясь, шагнули к нему. Доктор Итай-итай выпрямился и строго взглянул на них, сдвинув мохнатые брови.
– Только прошу не мешать, – не сурово, но очень твердо произнес он. – И советую отойти подальше, здесь сейчас будет довольно прохладно. Нет-нет! – Он стремительно поднял ладонь. – Никаких вопросов! Воскрешение мертвых и вообще-то дело очень ответственное, а уж воскрешение собственного предка и подавно. Не отвлекайте меня. Вот покончим с делами, сядем за стол, тогда будете задавать вопросы.
– Ну чего, в самом деле, сгрудились? – заорала вдруг левая голова Двуглавого Юла полицейским голосом. – Чего не видели? Отойдите, не мешайте! Работать ведь невозможно! Лезут тут под руку всякие, работать мешают… Человек предка своего, можно сказать, воскрешает, а они под руку лезут, верно, доктор?
Земляне словно во сне отступили от платформы. Комната с самоваром на накрытом столе вновь исчезла за непроницаемой белой стеной, в углу тоскливо завыл под своими крыльями Мээс, беспокойно задергал ушами профессор Ай Хохо, прячась за широченными плечами Двуглавого Юла. Флагман Макомбер хотел что-то сказать – и только закашлялся. Да и что тут скажешь? Атос протянул руку, чтобы то ли помочь, то ли помешать, – и упала рука. Да и кому помочь, чему помешать? Арамис с окаменевшим лицом скрестил руки на могучей груди и застыл в ожидании. Словно во сне, все смотрели на этого вдвойне чудо-доктора, как он ходит вокруг платформы, вглядывается в мертвое лицо их друга, мурлычет вполголоса какую-то странную песенку, постукивает по спектролиту чуткими пальцами.
И вдруг спектролитовая крышка со звоном отскочила и грянулась на пол. Столб серого тумана взвился над раскрытой капсулой, ледяной вихрь ударил по комнате, и Двуглавый Юл с ужасным воплем опрокинулся на спину, задрав длинные тощие ноги. А серый туман заполнил все, закрутился струями, забился в стены, и ничего не стало видно, кроме этих бешеных серых струй, которые визжали в ушах, валили с ног, швыряли в лица пригоршни колючего инея, и космический холод пробирал до костей и прокрадывался к сердцу, в мозг, в самую душу человеческую.
Потом все кончилось. Жидкий аргон выкипел, туман рассеялся, с заиндевевших стен и от наметенных по углам сугробов потекли струйки воды. Доктор Итай-итай неторопливо отошел от платформы, вытирая сразу осунувшееся мокрое лицо огромным носовым платком.
– Все в порядке, – сказал доктор Итай-итай.
Флагман Макомбер взглянул на капсулу и зажмурился. Ятуркенженсирхив, пронзительно взвизгнув, в панике полез под мышку прославленному космолетчику.
Портос шевельнулся.
– Жив… – хрипло прошептал Арамис.