Экспедиция «Велес»
Шрифт:
— Ага, кроме безвоздушного пространства, и радиации, — хмыкнул Данил. — В любом случае, планета — это шанс. Хорошо, не высадка, хотя бы зонды. Я не понимаю, почему мы до сих пор так и не отправили ни одного зонда? Они ведь остановили программу раньше, ещё до того, как с реактором и движком случилась авария. Помните? Кто в программе был? Ага, вижу. Довольно много нас работало в ней, и я ещё тогда удивился — чего они тянут? Был вполне адекватный план, но его просто остановили, и… и всё. Мы занимались почти десять дней чёрти чем, вместо того, чтобы делать
— Мне почему-то кажется, что ничего там особенно страшного и нет, — сказал вдруг Зоя. — Вполне симпатичная планета. Континенты, моря, океаны, горы. Сила тяжести чуть меньше привычной, морей побольше, но… но она же здесь, рядом. Так для чего нам местная луна?
— Зой, биологическую угрозу никто не отменял, — напомнила Варя. — А если там найдутся опасные бактерии или вирусы? Про какие-нибудь крупные формы жизни я вообще молчу. Эта планета может нас убить гораздо быстрее, чем это сделает луна.
— С высокой долей вероятности ты, Варя, для этих бактерий окажешься несъедобной, — усмехнулась Зоя. — Но именно для того, чтобы понять, есть там что-то или нет, и существует программа, которую мы должны были начать, когда прилетели сюда. Анализ, три возвратных зонда, десять невозвратных, сбор информации, и только после этого — принимается решение о высадке. Да и в раздетом виде там никто гулять вроде бы не собирался. У нас есть скафандры, если ты не забыла.
— А ещё там имеется воздух, который вполне успешно можно очищать, вода, которой тоже можно пользоваться, и радиации там не будет, — заметил Скрипач. — Даже если всё так плохо, как нам говорят, на планете у нас шансов намного больше.
— Верно мыслишь, — похвалил Данил. — На планете у нас будет шанс выжить. На луне — гарантированно нет.
— Так что ты предлагаешь? — спросил кто-то из коридора. — Идею мы поняли, рациональное зерно в ней есть. Делать-то что будем? Они уже всё решили, про луну. Сейчас, если я правильно понял, сделают расчеты, выстроят орбиты, и вперёд.
— Нужно срочно сделать встречный план, и пойти к руководству… — начал Данил, но его тут же перебило несколько голосов:
— Ходили уже, а толку? Только по шапке прилетело, и всё. Станут они нас слушать…
— А мы сделаем так, чтобы послушали. Но для этого нужно больше народу, — решительно произнес Данил. — Поэтому первым предложением будет следующее. Сейчас делаем краткий план, а потом скидываем его на коммуникаторы всем, кому только возможно. За исключением, конечно, таких личностей, как Дима и Любаша.
Кто-то засмеялся, Данил тоже улыбнулся.
— Дальше — смотрим, как народ отреагирует. Потом собираем всех, кто с нами, и уже большим коллективом объясняем то, о чем говорили сегодня. Да, это займет пару дней, я понимаю. Да, времени у нас мало. Но мы должны дать им всем понять, что речь идёт об их жизни. И… — он замялся. — О жизни их будущих детей, которые могут вообще не появиться на свет,
— Дань, а если они не станут нас слушать? — решился вдруг Скрипач. — Если будет то же самое, что было во время разговора с Шестопаловым? Что тогда?
— Не знаю, — Данил помрачнел. — Пока не знаю. Но тогда были несколько иные обстоятельства. Сейчас…
— Сейчас они тоже иные, — заметил Ит. — Совсем иные, если ты не заметил.
Скрипач предостерегающе посмотрел на Ита.
— Так в том и дело, что совсем иные, — сказал Данил в ответ. — Они совершают ошибку, и мы обязаны им доказать, что они не правы. Что они погубят в результате команду.
— Вот только команда им верит, — тихо произнес Ит. — Мы тут поговорили сегодня… да неважно, с кем, потому что таких большинство. Дань, они считают, что решение принято правильно, и что начальству виднее.
— Значит, им нужно будет доказать, — пожал плечами Данил. — С цифрами, с примерами, со спецификациями на оборудование, с графиком степеней износа, и так далее. Так доказать, чтобы поняли.
— Думаешь, это поможет? — спросила вдруг Зоя.
— Это должно помочь, — ответил Данил. — Должно, Зой. Обязано. Они же не совсем безумные, правда? Как думаете, ребята? Совсем или не совсем?
— А чёрт их знает, — ответил кто-то. — Тут, кажется, нормальных вообще не осталось. Я вон в себе уже сомневаюсь, поэтому не могу говорить за других.
— Всё равно мы будем пробовать, — произнес Данил решительно. — Может быть, они поймут не сейчас. Потом, когда придет время…
— Когда придет время, мы уже будем на луне, и откатить ситуацию не сумеем, — беззвучно сказал Скрипач, однако Данил его услышал.
— Не будем, — сказал он. — Я всё сделаю для того, чтобы мы там не оказались.
— А чего ты так разошелся-то? — спросил вдруг Валера, тот самый парень, который задал самый первый вопрос. — Дань, тебе в этом всём какой интерес? В начальство метишь, или как?
— Или как, — ответил Данил. — У меня свой интерес, но к начальству это отношения не имеет. Да и не хотел я никогда в начальство.
— А что за интерес?
— Дойти туда, куда шёл всю жизнь. До нового мира. Нового дома. Ну и личное кое-что, но это тебе, Валер, неважно, — Данил усмехнулся. — Всё, народ, давайте до завтра. Кто хочет помочь составлять сообщение, останьтесь. Сейчас для всех найдется работа.
— Поверят они ему, держи карман, — проворчал Скрипач. — Конечно, попробовать стоит, но на успех я бы особенно не рассчитывал.
— Лучше смотри по сторонам, — попросил Ит. — И говори потише.
— Камеры мы выключили, говорить можно и нормально, — возразил Скрипач. — Что у тебя там?
— Пусто, если не считать проводки и ремонтной зоны, — ответил Ит. Эта панель была третьей, которую они сняли, и Ит уже понял, что занимаются они сейчас совершенно бесполезным делом. — Тут даже пломбы все на месте, то есть эту панель с самого старта никто ни разу не открывал.