Эксперимент номер 225
Шрифт:
— Сестра, укол! — внезапно крикнул доктор, помогая первой медсестре удержать её.
Вскоре в палату ворвалась вторая медсестра и очень быстро уколола девушке какой-то препарат из-за которого тело Аннали вновь покинули силы и она провалилась в забытие…
Когда девушка вновь открыла глаза, судя по всему, был уже поздний вечер, так как в палате не горел свет и было темно.
Аннали осторожно обвела глазами округу, стараясь не привлекать лишнего внимания. Она находилась в одиночной палате, которая отдалённо напоминала камеру или изолятор:
Аннали попробовала подняться, но у неё не получилось, так как её руки и ноги были привязаны к кровати, на которой она лежала, к тому же она чувствовала себя ужасно то ли из-за введённого препарата, то ли недавно перенесённой операции.
Ей ничего не оставалось кроме, как лежать на старой, скрипучей кровати с жёстким матрасом и смотреть в потолок, и безмолвно лить слёзы из своих синих глаз.
Всё, что сейчас происходило с ней… словно кошмарный сон. Психиатрическая лечебница. Попытка самоубийства. Лаборатория. Айзек.
Может она правда психически больна и всё, что ей довелось пережить просто яркий сон, вызванный наркозом? Или кому-то просто нужно, чтобы она замолчала и никто не узнал о том, что произошло? Кто поверит словам девушки, которая находится в психиатрической лечебнице на окраине города?
Но тогда назревал вполне логичный вопрос: Что случилось с Айзеком, если всё, что она видела не оказалось просто сном? Неужели его… могли убить? Нет… такого просто не может быть. Но ведь он являлся одним из подопытных второй серии экспериментов. Если после обвала до них и правда добрались какие-то люди…
Аннали вновь вспомнила свой сон и в её голове тут же звоном раздались мольбы Айзека: — «Нет! Стойте! Можете убить меня, но она здесь не причём!» — одними губами прошептала она.
Нет… Нет… Из синих глаз Аннали ещё обильнее полились слёзы. В любом случае она не хотела разглашать всю правду о лаборатории в СМИ и какие зверства творил там Дениэль. Она просто хотела жить обычной жизнью, вместе с Айзеком… вдалеке от всего этого.
*****
Так незаметно летел один день за другим днём. Со временем Аннали привыкла к тому, что в лечебнице её считают сумасшедшей суицидницей, поэтому она перестала делать какие-либо попытки доказать обратное.
Девушка соглашалась со всем, что говорил ей врач и послушно принимала препараты, которые ей давали медсёстры, проходила все процедуры, которые ей назначали, пусть и некоторые их них были отнюдь не из приятных.
Аннали так же привыкла к распорядку дня, который устанавливался для всех пациентов без исключения:
В шесть утра подъём и проведение гигиенических процедур. В девять утра завтрак в общей столовой, который обычно состоял из легкоусваиваемых каш. После завтрака, осуществлялись индивидуальные беседы с лечащим врачом, потом пациентов отправляли на прохождение лечебных процедур,
Некоторые пациенты шли на них добровольно, как Аннали, а других приходилось вести насильно санитарам, что девушка не раз видела и слышала, обычно это были душераздирающие крики на весь коридор.
После проведения процедур обычно шла прогулка в специально отведённом дворике, а иногда и просмотр телевизора, что находился в холе. С часа до двух дня в общей столовой начинался обед, который обычно состоял из супа и ещё какой-нибудь пищи.
После обеда шёл тихий час, когда пациентов чуть ли не насильно запирали в палатах до черырёх часов. Обычно в это время Аннали сидела на кровати и смотрела в окно, думая о жизни или просто спала.
После того, как пациентов выпускали из палат, все они направлялись в общий холл, где иногда для них проводили реабилитационные мероприятия.
Аннали нравилось рукоделие и шитьё кукол. Это занятие правда успокаивало и помогало убить здесь время. Девушка довольно быстро научилась азам и уже через несколько дней смогла самостоятельно связать собственную куклу, которая очень сильно напоминала его — юношу со смуглой кожей, которую покрывало множество шрамов, тёмно-рыжие длинные волосы багрового отлива, огненно-оранжевые глаза, его вечно грустный и суровый вид…
Аннали стала везде носить её с собой, словно ангела хранителя, а по ночам спала с этой куклой, крепко обнимая.
Иногда она разговаривала с ней… Здесь было мало людей с кем можно было нормально поговорить. Не проходило ни дня, чтобы Аннали не слушала бредни своих товарищей по несчастью, только эти люди, в отличии от неё, были в самом деле больны…
Со временем девушка начала замечать, что её самочувствие только ухудшается. У неё появилось расстройство памяти, некоторые движения и реакция стали заторможенными, появилась ужасная апатия и безразличие ко всему окружающему.
Единственное, что могло хоть ненадолго вырвать Аннали из этого состояния, так это кукла Айзека. Иногда она просто смотрела на неё и начинала плакать.
Внушение — страшная вещь. Ей в самом деле начало казаться, будто Айзек не более, чем плод её воображения и всё, что они пережили вместе в лаборатории не более, чем просто сон. Но вторая часть её мозга просто не хотела в это верить…
Так дни очень быстро сменяли друг друга. Аннали потеряла счёт времени. Сколько уже прошло с тех пор, как она оказалась здесь? Неделя? Месяц?
Иногда она думала о том, что Айзек испытывал то же самое, когда был подопытным в лаборатории Дениэля… Сейчас девушка будто сама оказалась на его месте, разве что её не водят на болезненные опыты.
Однако, кто знает, что произойдёт с ней в будущем… Возможно из неё полностью сделают овоща, либо одной из множество окружающих её психов. Как Аннали не пыталась, она не могла представить хоть какой-то позитивный вариант развития событий. Но так же у неё уже не было сил сопротивляться подобному исходу.