Эксперимент
Шрифт:
– Понял! – он как всегда не многословен.
Как такой молчаливый парень может нравиться такой тараторке как Жаклин? Странная парочка.
– Марк, тебе разве не интересно, почему имя «Левиафан» не должно здесь звучать? – шепнула ему на ухо Жаклин.
– Жаклин! – рявкнула Лилит из-за угла.– Я же попросила!
– Ой! – Она слегка хлопнула себя по рту ладошкой.
– Прям так интересно, что произошло между ними позавчера, после того как мы уехали? Она даже имя его не хочет слышать, ты представляешь? – продолжила шептаться Жаклин.
– Да.
– Э… хорошо. – Улыбнулась Жаклин.
– Точно хорошо? А то я могу ещё раз повторить! – переспросила Лилит.
– Нет, не стоит, дорогая! – Жаклин посмотрела на неё виноватыми глазами.
В машине Левиафан смеялся почти во всё горло, слыша этот разговор и представляя себе лица девушек.
«Да, Лилит! Если ты захочешь забыть о моём существовании, и даже если я не буду тебе напоминать о нём, у тебя всё равно ничего не выйдет, пока рядом с тобой Жаклин! Печально на самом деле. Вместо разговора со мной, ты предпочла всю ночь затыкать рот Жаклин и какого-то Анри. Что ж Лилит, слишком банально для тебя».
В дверь снова кто-то позвонил. Лилит выскочила в коридор, открыла дверь. На пороге стоял молодой человек, двадцати пяти лет, блондин с карими глазами. Лилит подошла и чмокнула его в щеку.
– Привет. Проходи! Ребята в гостиной, – сказала Лилит, тщательно закрывая дверь.
Она проверила все замки на окнах. Всё было плотно закрыто.
– Лилит, что с тобой? Мы же тут курим, зачем ты закрыла окна? – спросил Анри.
– Шторм обещали ночью! – ответила Лилит и выбежала на кухню.
– Шторм? На суше? Странно! – удивилась Жаклин, – привет Анри, ты меня помнишь? – хлопая глазами, как заведенная кукла, Жаклин протянула ему руку.
«Шторм? Ха, знаешь, Лилит, ты почти права, только не шторм, а штурм тебе будет ночью!», злорадно улыбался Левиафан.
К двенадцати ночи ребята опустошили все, что находилось в доме и Анри предложил Марку сходить в магазин и взять ещё.
– Нет! – вскрикнула Лилит.
Все замолчали и уставились на неё. Она посмотрела на всех по очереди и поняла, что сейчас похожа на сумасшедшую, и что как-то надо менять сегодняшней статус.
– То есть я хотела сказать, Жаклин, может вы с Марком сходите, вдвоём? – обнимая Анри, Лилит улыбнулась и подмигнула Жаклин.
Жаклин открыла рот от удивления.
– Ах, да, конечно, дорогая. Пошли Марк, собирайся! – скомандовала Жаклин.
«Ну и картина», подумала Лилит, «не могу ж я вам сказать, что, возможно, вы встретите сумасшедшего мужика на улице, который оторвёт голову Анри. И имя этого сумасшедшего мужика – Левиафан!».
Не прошло и получаса Жаклин и Марк вернулись с очередным пакетом всякой всячины.
– Лилит, дорогая, мне показалось, что у твоего дома
– Нет, нет, этого не может быть! – вскрикнула Лилит.
«Ну вот, пожалуйста. Анри точно уже лежал бы где-нибудь в подворотне без головы… А, может, Жаклин ошиблась?», Лилит выглянула в окно: черного хетчбека нигде не было видно. «Фу» – вздохнула с облегчением Лилит, «Жаклин, наверное, просто перепутала с другой машиной».
К середине ночи головы у всех были задурманены, и Жаклин попросила уложить их с Марком спать. Лилит отвела их в комнату, дала постельное бельё и пожелала им «неспокойной ночи».
– Мы остались вдвоём – подчеркнул Анри, обнимая Лилит за талию.
– Да, это очевидный факт – сказала, вздохнув Лилит.
– Давно хотел спросить, но у меня не было возможности.
– Ну что ж, давай, спрашивай. – Лилит крутила стакан в руках, изучая столешницу.
– Почему, Лилит? Почему тогда в университете ты отказала мне? Что я делал не так?
Лилит отвела глаза. Она догадывалась, что данный разговор обязательно состоится при первой же встречи, но она не знала, что ответить. Она не хотела ничего отвечать.
Девушка встала, взяла его за руку и повела в комнату. Уже в комнате, Лилит развернулась к нему и посмотрела на него: «Если ты погибнешь – это будет моя вторая непростительная ошибка!». И она позволила себе расслабиться в объятиях человека.
Он целовал её так страстно, с таким сильным желанием. Анри мечтал об этом моменте не один год. Сколько раз он представлял себе, какого это, дотрагиваться до этой женщины, целовать ее. Что он будет ощущать, когда она ответит ему взаимностью и позволит дотронуться до себя…
– Потому что, я была дурой… – прошептала она, закрывая глаза, пряча океаны слез.
Анри повалил её на кровать и начал с жаром осыпать все ее тело поцелуями.
Лилит смотрела в потолок. Слезы. Она не могла их сдерживать. Они тихо, одна за одной, катились вниз, по бархатным щекам. Она не хотела его… Не хотела, чтобы он дотрагивался до ее тела, чтобы его губы прикасались к ее…Ей было неприятны все эти божественные ласки. Ей было противно и от него и от себя самой. Так низко она еще не падала. Она не могла поддаться глупой мести.
В это время, Левиафан отламывал по кусочкам руль от злости и беспомощности. Он очень бы хотел, чтобы вместо руля под его пальцами лежал позвоночник парня, который прикасается к его любимой девушке её спальне.
Лилит всё– таки не выдержала:
– Анри, мне не хорошо! – она оттолкнула его рукой, жадно хватая ртом воздух.
Он взглянул на неё с серьёзным лицом и погладил по щеке.
– Бедная девочка, ты просто сильно устала. Да и все закупорила, дышать совсем не чем, – отчитав её как маленькую, Анри встал и открыл окно.