Эксперт № 06 (2014)

Эксперт Эксперт Журнал

КНР в качестве «самого крупного кредитора в мире» (номер один по валютным резервам, размещенным в США) призывает свои рейтинговые агентства выйти на международную арену и самостоятельно оценивать кредитные риски Китая. Одно из них, Dagong Global Credit Rating, прославилось на весь мир тем, что первым снизило суверенный рейтинг США как заемщика в ноябре 2010 года, а затем еще раз во время кризиса «долгового потолка» в августе 2011-го.

Напомним, что Россия — один из крупнейших кредиторов мира и тоже имеет право сомневаться в объективности кредитных рейтингов, памятуя о драматических событиях осени 2008 года и роли в них международных рейтингов.

Крупные корпоративные эмитенты в России продолжают ту же линию. Конкурсы на услуги по присвоению корпоративных рейтингов пестрят ограничениями, прямо указывающими, что конкурс предназначен только для «большой тройки». Любой непредвзятый суд пришел бы к этому заключению.

Может быть, стоит подписаться под словами главы Народного банка Китая (центрального банка), призвавшего «уменьшить зависимость от кредитных рейтингов зарубежных агентств» и «поддерживать развитие отечественных рейтинговых агентств»?

Отдавая должное профессионализму «большой тройки», ее опыту и искусству, стоит стать чуть более эгоистичными, стремиться к равенству конкурентных условий и соблюдению принципов свободного рынка у себя дома, бороться с олигополией, давать возможность рейтинговым агентствам, имеющим российское происхождение, выращивать свой потенциал, выходить на международные рынки вместе с привлекательными ценными бумагами, которые глобальные инвесторы все равно раскупят.

Своя сильная биржа, свой международно признанный центральный депозитарий, свое крупное рейтинговое агентство, известное во всем мире, свои растущие инвестиционные банки — это национальные ценности, делающие российскую экономику намного дороже, чем все то же, но переданное за кордон, пусть и в эпоху финансовой глобализации. Одних глобализация делает сильнее, а других — слабее.

Тонкая настройка университета

STEM-образование становится ключевой темой образовательной политики как развитых, так и развивающихся стран. Для достижения эффекта в России стоит перейти от поверхностного и молниеносного копирования западных образцов к кропотливой работе на всех этажах университетского здания

section class="box-today"

Сюжеты

Образование:

Улитка ползущая

К уяснению смысла положений Великой хартии европейских университетов

Очарованные кварками

/section section class="tags"

Теги

Образование

Науку в вузы

Долгосрочные прогнозы

/section

STEM-образование (Science, Technology, Engineering, Math, соответствует нашему термину «образование по естественно-научным и техническим специальностям») сегодня оказалось одной из самых горячих тем в мировой университетской повестке дня. Во многих промышленно развитых странах полным ходом идет разработка долгосрочных национальных стратегий в этой сфере (подробнее см. «Час рачительных технократов», «Эксперт» № 3 за 2014 год).

Серьезно озаботилась этой темой и наша власть: эффективная подготовка технарей признана одной из главных задач на ближайшее десятилетие в различных стратегиях и программах. Реформаторский мейнстрим — максимально быстрое копирование успешных зарубежных, прежде всего американских, образцов. Однако часто это происходит формально, без учета деталей и контекста организации университетского процесса в тех же США

и с игнорированием собственной специфики и традиций. Прежде чем заимствовать общие контуры американской или европейской схемы, неплохо бы спуститься на «микроуровень», и отличную возможность для этого предоставляет многолетний опыт наших профессоров, которые одновременно работают в обеих образовательных системах.

figure class="banner-right"

figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure

Предлагаемая вашему вниманию статья российско-американского профессора физики Виктора Хеннера детализирует тезисы его предыдущей публикации (см. «Зачем Америке столько физиков», «Эксперт» № 39 за 2013 год), в которой он описал возможные шаги в рамках уже внедренной двухступенчатой образовательной системы, чтобы от имитации западной она пришла к работающей на пользу нашим студентам и университетам. Теперь автор пытается объяснить, почему научные исследования в американских университетах эффективны, что стоит перенять, как заинтересовать их в сотрудничестве без излишнего разбрасывания денег, которым часто занимаются наши чиновники, и формулирует семь первоочередных, на его взгляд, задач для российского STEM-образования.

Замкнутость и самовоспроизводимость большинства научных коллективов — одно из главных препятствий для развития науки в России. За редчайшими исключениями новый работник заканчивает аспирантуру в той же самой группе, в какой начинал, и не привносит ничего существенно нового в ее работу. В прошлом, когда в науку приходило намного больше людей, на исследовательские кафедры нанимали самых незаурядных, и такая система «школ» работала. При этом лучшие времена в университетах часто были связаны с приглашенными учеными. Не так сейчас. Уже лет двадцать пять (огромный срок!) ничего подобного нет — в университетах не было ресурсов, а ученому легче перебраться за границу, чем в другой город в России. И в университетах к этому привыкли, «чужих» уже не хотят.

В американских университетах практически исключено принятие на преподавательскую работу выпускника своей PhD-программы, каждый вновь пришедший привносит опыт, приобретенный в других местах, и такая миграция — одна из основ научных связей между университетами. На преподавательское место обычно претендует 50–100 человек, после защиты диссертации уже проработавших в качестве постдоков в известных исследовательских группах. Обычно им за тридцать, они много опытнее, чем наши вчерашние аспиранты.

Более высокая энергетика в американских университетах очевидна. Научные группы кажутся существенно больше, чем у нас, за счет того, что полноправными участниками проектов являются graduate students, каждый стоит кафедре десятки тысяч долларов в год, и на все эти деньги их и используют. Покидая университет, они уже полностью готовы к самостоятельной работе. Другое важнейшее отличие в том, что все преподаватели, от только что нанятых assistant professor до full professor, на равных правах вовлечены в управление кафедрой через несколько комитетов. Например, planning committee предлагает область, в которой стоит открыть вакансии; personal committee выносит заключение об эффективности работы каждого преподавателя в течение года, от чего зависит повышение зарплаты. Преподаватель, не работающий на благо кафедры или университета, не получит постоянной работы, а потом повышения. В такой системе самоуправления состав комитетов меняется с общего согласия, но эта среда вовсе не всегда дружелюбна, часто она достаточно агрессивна.