Эксперт № 36 (2013)
Шрифт:
Другими словами, на момент запуска разработки гражданской версии двигателя конкретных потребителей у компании не было. Были лишь основания ожидать, что потребители появятся в будущем. Пополнит ли гражданский морской ГТД перечень «продуктов без потенциала», покажет время. Пока у «Сатурна» есть договоренность только с ЦКБ по судам на подводных крыльях им. Р. Е. Алексеева. Это ЦКБ разработало проекты трех типов скоростных пассажирских судов нового поколения, которые должны прийти на смену «ракетам» и «метеорам». В них заложены морские двигатели рыбинской компании. По словам Сергея Платонова , генерального директора ЦКБ им. Р. Е. Алексеева, заказчик на новые суда есть, и до 2016 года планируется построить
График
Морские газотурбинные двигатели компании "Сатурн" в сравнении с аналогами
Нефть в 3D
Елена Николаева
Василий Шелков, 44; образование - МФТИ, фопф
Василий Шелков, 44; Кирилл Богачев, 42; Кирилл Паринов, 46; Денис Восков, 41
сфера деятельности: IT для нефтяной отрасли
стартовые вложения: собственные средства - $ 600 000–700 000; Intel Capital - $ 2 000 000; фонд «Сколково» - $ 820 000
Весной 2005 года сотрудники ЮКОСа сидели на чемоданах. Компания доживала последние месяцы, людей уже сокращали. Даже получив неплохие выходные пособия в размере трех зарплат, нужно было решать — что делать дальше. В непростой ситуации оказались сотни высококлассных специалистов. Среди них Василий Шелков — ученый-физик, уехавший в США в 1993 году и вернувшийся в Россию в 2004-м, отказавшись от спокойных перспектив университетского профессора в пользу вакансии в отделе сведения и анализа данных мониторинга добычи нефтяной компании; и его коллега из центра моделирования месторождений — выпускник мехмата МГУ Кирилл Богачев , пришедший в компанию в 2002 году. Они решили продолжить то, чем занимались в ЮКОСе, но уже работая на себя, — создавать программное обеспечение для гидродинамического моделирования месторождений.
В 2005 году новорожденная Rock Flow Dynamics (RFD), не имея ни бренда, ни больших денег, замахнулась на рынок, который принято считать высококонкурентным. Нефтегазовые компании по всему миру сидят на софте таких грандов, как Roxar и Schlumberger, работающих на рынке не один десяток лет, либо разрабатывают собственные программы, поскольку приобретение и поддержка лицензии обходится как собственный штат программистов. Основные конкурентные преимущества на этом рынке — скорость вычислений, простота работы, набор опций, реакция на потребности клиента и мгновенная круглосуточная техподдержка. «Мы делаем то, что в мире делать не могут. Мы считаем в 30 раз быстрее. Инженер может пользоваться нашей программой без специальной подготовки», — говорит Шелков. И гигантам пришлось потесниться.
Зачем
Гидродинамическая модель месторождения — важная составляющая извлечения нефти и газа на поверхность, будь то выработка старых скважин или новое бурение. После того как закончилась геологоразведка, поработали сейсмологи, геологи, геофизики и стало понятно, что ресурсы есть, возникает вопрос: как их добыть? Здесь важно все: формы залегания в недрах, особенности пластов, окружающей среды, условия формирования, разрушения, качество самого ресурса, наличие примесей — газа, конденсата и так далее. Все эти данные и расчеты собираются, строится 3D-модель, которую штатные инженеры могут вертеть, проигрывая различные сценарии разработки. Такая модель позволяет определить оптимальную расстановку скважин, направление и длину гидроразрыва пласта, выбрать методы бурения; оценить в динамике взаимодействие пар добывающих и нагнетательных
Кирилл Богачев, 42; образование - МГУ, мехмат
До возникновения этой технологии, в том числе из-за отсутствия компьютерных мощностей, использовались «системы старого поколения» — двухмерные карты да наработанный опыт. Некоторые, кстати, пользуются столь расточительным методом до сих пор — это как считать на счетах при наличии компьютера.
История. Команда
В самом начале работали над программой Василий, Кирилл и Денис Восков (вышел из состава RFD в 2007 году), а также двое программистов на зарплате. На первых порах партнеры вложили собственные деньги — 300 тыс. долларов, еще порядка 300–400 тыс. вложил друг — Кирилл Паринов , ставший бизнес-ангелом проекта.
Первый прототип своей программы Шелков и Богачев создали к концу 2005 года. Но он позволял решать достаточно узкий круг задач, тогда как конкуренты предлагали набор опций, позволяющих просчитывать множество параметров. Ясно было, что продукт нужно дорабатывать, а еще — увеличивать штат, мощности, завоевывать себе имя. И привлекать дополнительные инвестиции. Следующие пару лет партнеры обивали пороги кабинетов, жили чуть не впроголодь, но от идеи не отказывались.
«Мы сразу решали две задачи: внедряли новые уникальные опции, которые казались нам востребованными, и поддерживали типовые опции западных программ, к которым покупатели привыкли. В итоге наш продукт может работать с входными данными конкурентов», — рассказывает Василий Шелков. Бизнес строили по наитию. «Я по образованию физик, Кирилл — математик. Нас никто ничему не учил. Читали учебники», — добавляет Шелков.
С 2006 года начались переговоры с Intel — компания сама вышла на разработчиков софта. «Чтобы протестировать свои процессоры, им нужен был пример высокопроизводительных вычислений в ТЭКе. А нам — мощные компьютеры. Мы одновременно и работали сами, и тестировали самые современные машины раньше, чем они попадали на рынок», — вспоминает Шелков.
Кроме того, Intel дал программистам бесценный совет: если будете писать программу, имейте в виду — грядет эра двухъядерных и более процессоров; они позволяют производить параллельные вычислительные процессы — то есть разбивать задачи на составляющие, которые можно обсчитывать отдельно. И это, пожалуй, главное отличие Rock Flow Dynamics от конкурентов, создавших свои сложные системы еще для одноядерных процессоров и, как следствие, проигравших в скорости расчетов. А чтобы написать программу для многоядерной системы, все надо начинать сначала.
В 2007 году у RFD случился первый прорыв. Несмотря на недоработки — во многом благодаря скорости вычислений, — Rock Flow Dynamics удалось договориться с ТНК-BP о внедрении флагманского продукта tNavigator на все предприятия корпорации. Прорыв не только финансовый — важно было имя покупателя, мировое признание. Почти сразу подтянулись «Лукойл», «НоваТЭК», «Роснефть», «Башнефть».
В 2010-м, впечатлившись успехами «тестовых пользователей», Intel решила инвестировать в Rock Flow Dynamics — разработчикам предлагали 2 млн долларов. Но разбогатевшая компания взяла половину, отдав, судя по открытым данным, 17,7% акций и впустив в совет директоров двух представителей. Intel определила маркетинговую стратегию и дала имя. Двери на международный рынок были открыты.