Эксперт № 50 (2013)
Шрифт:
— Вы тоже предлагаете заемщикам других банков рефинансирование? Есть ли у вас такой продукт?
— Да. Спрос на него сейчас очень велик. После 2008 года у нас пошла мода на кредитные фабрики, то есть беззалоговые кредиты под скоринговые модели без углубленного анализа. И конечно же, такие ссуды давались под очень высокие ставки. Это привело к тому, что кредитная нагрузка у многих предпринимателей возросла многократно. Удорожание кредита оказывает еще большее давление на собственный капитал клиента. Такие представители МСБ очень охотно рефинансируются.
— Вы упомянули кредитные
— Нет, я не сторонник кредитных фабрик. Любая кредитная фабрика построена на двух концепциях. Первая — это уменьшение трудозатрат и удешевление стоимости кредитного процесса на всех этапах кредитования; собственно, поэтому кредитные фабрики и возникли. Вторая концепция основана на моделировании поведения клиента в будущем на основании определенных ограниченных критериев. Некоторые банки пришли к простому интервьюированию клиентов, даже без выезда на место. Клиент приходит, ему задают вопросы по вопроснику, специалист вносит все это в модель, модель показывает, можно ли выдать ему кредит.
Но эта модель не учитывает двух вещей. Во-первых, субъективность результатов интервью с потенциальным заемщиком, даже если он говорит правду. Предприниматели вообще оптимисты по натуре. Они склонны переоценивать себя. А во-вторых, эти модели плохо учитывают поведенческие особенности. Предприниматели — категория населения, которая склонна к риску. Например, скоринг нормально срабатывает на людях, работающих по найму. Почему? Такие люди менее склонны к риску, они более прогнозируемы. Эти факторы — склонность к высокому риску, построение модели на опросе предпринимателей и отсутствие «корректировки на оптимизм» при интервьюировании предпринимателя — приводят к тому, что кредитные конвейеры и фабрики постепенно закрываются.
Виктор Окопный: «Объем выручки МСБ упал по отношению к началу года на 15–20 процентов, и компании не выдерживают кредитную нагрузку. Есть спрос на рефинансирование обязательств, взятых в 2010–2012 годах»
Фото: Алексей Майшев
— Эти сдвиги носят систематический характер. Можно ли как-то «подкрутить» скоринг для их учета?
— Наверное, можно, но положительного опыта в мире пока нет. Все эти системы рушатся. Наверное, с развитием технологий можно будет что-то реализовать. Не только российские банки это пробуют, это и на Западе пытаются сделать, а предприниматели там более дисциплинированы, менее склонны к риску, более шаблонны. И там тоже не получается. Кредитные фабрики — это дело будущего.
— Есть ли различие в профиле типичного заемщика вашего банка и в среднем по рынку?
— Нет, если смотреть структурно на портфель, то у нас примерно половина портфеля — это розничная торговля, небольшая доля мелкой оптовой торговли, услуги и порядка 10 процентов производство.
— Вы предполагаете как-то менять требования к заемщикам малого и среднего бизнеса в следующем году? Может быть, речь даже идет не об ужесточении, а о переформатировании?
— Год мы начали с того, что упростили нашу залоговую политику.
— После ужесточения требований к финансовому положению заемщиков вы не видите ослабления потока новых клиентов?
— Мы компенсировали ужесточение требований усилением системы продаж. 2013 год мы начали с портфелем два миллиарда рублей, сейчас у нас уже девять миллиардов, к концу года будет более десяти. То есть мы уже выросли на 500 процентов. Если в январе 2013 года мы выдали кредиты на 200 миллионов рублей, то начиная с сентября ежемесячно выдаем больше миллиарда.
— Готовы ли вы при необходимости пойти на реструктуризацию кредитов для малых и средних предпринимателей? Такая политика была характерна, как мы знаем, для крупного бизнеса.
— Если у заемщика временные проблемы и мы понимаем, что его платежеспособность в среднесрочной перспективе восстановится, то мы идем навстречу, предлагаем варианты решения. Но массово вводить такой продукт мы не можем, поскольку есть ограничение Центрального банка. Политика ЦБ такова, что если мы сами рефинансируем заемщика, то должны создать резерв как минимум в 21 процент балансовой стоимости ссуды.
— Существует сегмент на стыке между розницей и кредитованием малого бизнеса — бизнес-кредиты для физических лиц. У вас есть такой продукт? Если есть, то насколько он популярен? Какая доля кредитов физическим лицам идет на самом деле в малый бизнес?
— У нас такой продукт есть, он очень популярен среди узкой категории клиентов. Это заемщики, бизнес которых может совокупно потреблять до 100 тысяч долларов кредитных ресурсов, то есть до трех миллионов рублей. Это связано с тем, что большинство из них находится либо на вмененной, либо на упрощенной системе налогообложения. У многих из них нет расчетных счетов, потому что им это и не надо в текущей деятельности. Структура бизнеса у таких представителей МСБ такова, что они практически везде и всегда рассчитываются за наличные.
Кроме того, снятие кредитных средств со счетов физлиц значительно дешевле, это снижает стоимость операций таким клиентам.
— С точки зрения финансовой дисциплины, качества обслуживания долга такими клиентами здесь такая же ситуация, как в среднем бизнесе, или все-таки есть отличия?
— Платежная дисциплина таких заемщиков на высоком уровне. В нашем банке в сегменте МСБ в целом на текущий момент только три кредита на просрочке.
— То есть вы не видите существенных рисков в кредитовании представителей МСБ как физических лиц?