Экземпляр номер тринадцать
Шрифт:
— Да идите Вы…
И опять хлопок и жалобный стон.
— Не стоните, милейший! И нечего пятиться к выходу. Сказала же — быстрее разберемся с вещами, быстрее все это закончится!
Я застонала в подушку не хуже несчастного по ту сторону двери.
— Господи, да когда же?
Часы на каминной полке меланхолично отбили час ночи.
Причем отбили, казалось, прямо по ушам и нещадно болящей голове.
Остатки некогда драгоценного паркета почили под тяжелым боком чего-то непомерного, продолжающего свой нелегкий путь по коридору.
— Твари — протянула я, нащупывая на прикроватном
Под подушкой было душно, темно и почти тихо. Сонный шарик был как-то особенно гадок на вкус и отвратителен на консистенцию. Он горчил несбывшимися надеждами и разбитыми мечтами. И казалось, будто я разминаю по небу то самое, в чем по шею оказалась, благодаря собственной безалаберности (а потому как бабушка права и нужно было тщательно двенадцатый экземпляр проверять!) и чьей-то тайной миссии (но с инквизитором я разберусь). В носу защипало и предательские слезы нагло заполнили глаза.
— Ненавижу всех! — жалко пискнула я и шмыгнула носом.
Тьма снова послушно собралась в груди и импульсом разошлась в разные стороны.
В коридоре кто-то профессионально ойкнул и уже довольно опытно шмякнулся на пол земноводной бородавчатой тушкой.
Увы, всплески моей магии всегда оборачивались жабами. А Гретта, вон, смотрю все больше по примыкающим. Ну и что? Бабуля тараканами и пауками фонила… Не все ли равно?
Голове становилось не то, чтобы легче, но как-то безразличнее. Плевать. Причем и на ноющую тягучую боль, и на панику, творящуюся за дверьми моей спальни. Да и на эту гадкую светящуюся печать, если честно. Тем более, что если руку положить поверх удушающе-жаркой подушки, которая закрывала мое лицо, то в глаза она мне, вроде как и не светила.
Наверное поэтому я, вопреки мучившим меня вопросам, и не заметила, как уснула.
Утро, ожидаемо, обернулось не нежным румянцем моих упругих щечек. И вовсе не хрустальным смехом выспавшейся ведьмы, снова в моем лице. Из зеркала глядела всклокоченная, помятая каждым сантиметром своего тела недовольная Темная.
Вообще, откровенности ради, ни одна Темная в хорошем настроении еще ни разу с начала времен не просыпалась. Не наше это — хорошее настроение. Нет, оно случается. Но, как, бы повежливее выразиться… оно напрямую связано с чьим-то настроением попорченным. И вот чтобы прямо сразу с утра, едва проснувшись… Короче, утром Темная еще никому ничем подгадить не успела, а потому и радоваться, собственно, нечему.
Но сегодня я вот прям саму себя удивила. Настолько недовольным мое лицо даже мне самой не часто показывалось. А уж настолько мятым…
Под глазами собрались пудовые мешки. Которые были аккуратно сложены прямо на черные синяки глазных провалов. Ладно, допустим, это мы спишем на вчерашнюю мигрень.
Но пожёванные кем-то щеки?! Кто?! Кто посмел меня жевать, покуда я самозабвенно спала?
Причем, вместе с платьем. Платье, судя по всему, вообще было самым вкусным. В такое непотребство превратить дорогой шелковый наряд без вмешательства неопознанного пищеварительного процесса вряд ли возможно. Кстати, про платье…
— Ааааа! — простонала я, выпучивая на перепуганное отражение глаза и судорожно хватаясь
А потому что надо было не жалеть себя, а потратить еще десять минут, чтобы раздеться и шпильки из прически вынуть. Тогда бы, глядишь, и состояние сегодня было получше. И волосы целее…
С потерей платья я, собственно смирилась. Поэтому, стараясь на зацикливаться на жалости, просто разрезала шнуровку на спине ножом. Дышать сразу стало куда как проще. Разве что спину я при это поцарапала… Ну да черт с ней. Позавтракаю и займусь порезом — силой пройдусь и сразу затянется.
А вот волосы так просто в порядок было не привести.
Нет, тот же нож наверняка с вороньем гнездом, которое сегодняшним утром гордо именовало себя моей прической, справился бы. Вот только я, пока, не была готова к настолько радикальному решению. Хотя… Я еще раз критично окинула взглядом торчащие в разные стороны жесткие лохмы. Нет. Все-таки, буду надеяться на лучшее. Вот если их намочить и редким гребнем аккуратненько так, от концов к корням пройтись…
В столовую я вышла полчаса спустя, протяжно охая при каждом шаге, тяжело прихрамывая на правую ногу (что-то там мне ночью корсетом в спине пережало-таки) и с все теми же торчащими во все стороны в колтуны спутанными волосами. Только уже мокрыми.
Влажные пакли липли к спине, напрочь портя шелковую блузку и оставляя на полу лужи. Настроение, как вы должно быть догадываетесь, от этого лучше не становилось. Надежда была только на завтрак.
Кушать хотелось, аж слона бы сожрала.
Слуг у меня отродясь не было. В детстве, пока жила с родителями, готовка была исключительно маминой заботой. Меня к плите не подпускали. Надо думать от того, что у Темнной ведьмы и укроп отрава, коли под убывающую луну да через «твою мать» в котел сыпануть. А как бы матушка мою силу не запечатывала, магия все равно, как ручеек из-под камня, сочилась.
Когда недолгое время жила при опекуне — там вообще полный дом челяди был. А уж когда бабуля забрала к себе, то и вовсе каждый месяц с новым поваром знакомилась. Уж очень трепетно Ада относилась к поварскому искусству. Может оттого и все углы в доме всегда в паутине были. К слову, это лишь мои догадки. А факт в том, что через пару-тройку недель готовки и постоянных бабкиных придирок очередной повар куда-то бесследно исчезал и Ада принималась за тщательный поиск нового. Ну и количество насекомых в доме. Да. Остальное — без улик и живых свидетелей. Бабуля всегда была щепетильна в этом вопросе.
С момента же, когда меня "поставили на крыло" и выпустили во взрослую жизнь я всегда пользовалась услугами приходящей кухарки. Находила аккуратную, не болтливую женщину, которая каждое утро оставляла для меня на кухне приготовленный завтрак и пару блюд на ужин в «холодной комнате». Благо, что все та же тайная лестница, которая вела из кабинета в палисадник, а из полисадника, соответственно, в кабинет, имела и вполне себе открытое применение — была черным ходом в царство готовки. Днем я, в принципе, вообще не питалась. Принимала клиентов, забывая об обеде. Прям вся в трудах и заботах, ага. Так что услуг приходящей стряпухи более, чем хватало для моего комфортного существования.