Экзорцист: Проклятый металл. Жнец. Мор. Осквернитель
Шрифт:
Падение на брусчатку болью отозвалось во всем теле, я кое-как поднялся с камней и заковылял прочь от здания ночной гвардии, но за спиной в воздух немедленно ввинтилась пронзительная трель свистка. Обернулся – вдогонку неслись в недобрый час оказавшиеся поблизости стражники.
Вот ведь!
И хуже того – из соседнего переулка выкатилась двуколка! Легко опередив тяжело переваливавшихся при беге дядек в кирасах и морионах, экипаж стремительно приближался, и буквально пару мгновений спустя нас разделяло всего лишь два
– Прыгай! – заорала она.
Я поднатужился, одним махом заскочил в двуколку и без сил повалился на сиденье.
– Н-но! – Циркачка взмахнула вожжами, и мы пуще прежнего понеслись по узеньким улочкам Лираны. И если поначалу меня еще волновало, как бы девушка не заехала в тупик, то вскоре опасения развеялись без следа. Берта точно знала, что делала. И это немного даже пугало.
– Ты откуда здесь? – кое-как отдышавшись, прохрипел я.
– Следила, – без тени смущения призналась девушка. – Как чувствовала, что в неприятности влипнешь…
– А двуколка?
– Лучше не спрашивай.
Я и не стал. Просто откинулся на спинку и стиснул зубы, чтобы не замычать от боли – падение со второго этажа окончательно растрясло внутренности.
Девушка с сочувствием глянула на меня, но приставать с расспросами не стала. А потом стало уже не до разговоров: оторвавшись от погони, мы загнали двуколку в один из глухих переулков и ушли дворами. Немного поплутали, счистили с моего камзола наиболее вызывающие пятна крови и отправились в Старый Жемчужный переулок.
Ничего другого мне просто в голову не пришло.
В снятой на чужое имя комнатушке я сразу повалился на заправленную постель, и попросил Берту:
– Вина!
Девушка задвинула засов и поморщилась:
– Разуться не мог?
– Сил нет, – признался я и сунул набитую рисунками папку под кровать.
– Хорошо вы, мужики, устроились, – проворчала циркачка, стягивая с меня ботинки, – никаких забот…
– Общеизвестный факт – женщины выносливей мужчин.
– Да что ты говоришь? – Берта распахнула буфет, наполнила из стоявшего там кувшина две кружки и присела на кровать. – Держи.
Я одним махом влил в себя вино, подавился, откашлялся и блаженно откинулся на подушку. Накатила расслабленность, и захотелось лишь одного – напиться и уснуть.
– Эй! – потормошила меня девушка. – Что делать будем?
– Ноги уносить, что еще?
– А остальные?
– Это уже не наша забота.
Путая следы, мы нашли время посетить почту, и в местное представительство банкирского дома «Стерлих и Грац» отправилась невинная на первый взгляд просьба об отсрочке платежа по кредиту. Только вот предназначалась она вовсе не клеркам, и уже завтра розысками Гуго, Валентина и Марка займутся все агенты стильгской Тайной службы в городе.
– Не наша?! – тут же взъелась
– Окстись! – одернул я девушку и осторожно прикоснулся к здоровенной шишке на лбу. – Стоит нам только на улицу выйти, сразу повяжут!
– И что делать? – поежилась Берта и глотнула вина. – Что нам теперь делать?!
– Для начала – налей мне еще. – Морщась от боли, я стянул слишком узкий сюртук и выкинул его на пол. – Пару дней здесь переждем, потом попробуем на корабль сесть.
– Сюда не нагрянут? – Циркачка перетащила кувшин к кровати и уселась рядом со мной.
– Нет. Это не постоялый двор или доходный дом, просто хозяин таверны комнаты по знакомству сдает.
– А в порту разве ждать не будут?
Я хлебнул вина и задумался.
– Ну… – решил наконец, – проскочим. Армейская разведка и ночная гвардия меж собой не ладят. Одни шпики станут молодую девушку искать, другие – побитого парня. Не обоих сразу.
– А документы?
– Все есть.
Берта немного успокоилась и налила нам по новой, но даже после выпитой кружки вина на ее щеках так и не заиграл румянец. И лишь зеленые глазища немного оживляли превращенное в подобие гипсовой маски неподвижное лицо.
– Чего ты так на меня уставился? – заподозрила девушка неладное.
– Думаю, как тебя загримировать. Такую красавицу точно ни один стражник не пропустит.
– На себя посмотри. Придется ждать, пока синяки сойдут. И порезы надо обработать.
– Посмотри на нижней полке комода.
Пока циркачка ходила за саквояжем с настойками и целебными бальзамами, я осушил кружку и дотянулся до кувшина, но тот оказался пуст. Вот ведь!
– Сильно болит? – спросила девушка, прикладывая примочку к порезанному уху.
– Уже нет.
Выпитое вино мягко шумело в голове, и ломота в теле постепенно сошла на нет. Завтра она вернется, но это будет только завтра. Не сегодня.
Обработав порезы и ссадины, Берта помогла мне стащить перепачканную кровью рубаху и покачала головой, изучая черневший на правом боку синяк.
– Ребра не сломаны?
– Нет, – отмахнулся я. – Слушай, в буфете бутыль с пахартским ромом стоит, тащи ее сюда.
– Похоже, ты настроен серьезно! – покачала головой девушка и пошла за выпивкой. – Уверен, что это необходимо?
– Да! – Хотелось напиться вдрызг и позабыть обо всех проблемах. Пусть лишь на время, но позабыть. – Сама-то как? Тебе тоже досталось, а я гоняю…
– Как сама? – отозвалась циркачка, до краев наполняя кружки крепким пойлом. Потом обернулась и провела пальцами по щеке. – А не видишь разве?
– Пройдет. – Я уловил в девичьем голосе истеричные нотки и поспешил ее заверить: – Точно тебе говорю – пройдет!
– А если нет? – Берта хлебнула рома и, откашлявшись, прошептала: – Если не пройдет, что тогда?