Ельцин против Горбачева, Горбачев против Ельцина
Шрифт:
И вот тут я почувствовал неладное. Какой-то перебор, пережим.
Я в тот день ещё успел искупаться в горной речке. Меня клонило в сон. Перед глазами – сплошные хороводы. А внутри – неясная, безотчётная тревога.
Не думаю, что наша трехчасовая задержка с вылетом из Алма-Аты была случайной. Быть может, что-то прояснится в процессе над ГКЧП. Вот только одна деталь. Один из путчистов, находясь в «Матросской тишине», составил инструкцию своим «подельникам». В ней, в частности, говорится: «Необходимо воспроизвести в ходе следственного и судебного разбирательства… что в беседе с Горбачёвым предусматривался даже вариант, накануне принятия окончательного
Когда я прочёл этот документ, отчётливо вспомнил то ощущение тревоги, непонятного холода в груди. Был ли в действительности такой план или это только фальшивка с целью обмануть следствие, – узнать нам вряд ли удастся. Но сейчас, восстанавливая в памяти те дни, я ещё раз убеждаюсь – мы шли по краю пропасти».
«Впоследствии в Белый дом поступила информация, что самолет Ельцина, который должен был вылететь из Алма-Аты в 16 часов, вероятнее всего, был бы сбит. И это, по расчетам заговорщиков, стало бы «хорошим» поводом для оправдания чрезвычайного положения. Вот тогда руки членов ГКЧП были бы развязаны полностью».
К захвату власти советские полководцы образца 1991 года приступили так, как будто в столице их ожидало крупное танковое сражение, что-нибудь вроде битвы под Прохоровкой времен Отечественной войны.
Из обвинительного заключения по делу ГКЧП («Новая газета»):
«Около 7 часов утра (19 августа. – О.М.) по приказу Язова вторая мотострелковая «Таманская» дивизия общей численностью 2107 человек, 127
При содействии экипажей ГАИ, выделенных по указанию Пуго, войска к 10 часам утра заняли в Москве позиции, определенные для них боевыми распоряжениями, взяв под контроль ключевые объекты жизнеобеспечения города. Спецназ КГБ СССР блокировал Манежную площадь и Кремль.
По приказу Ачалова маршем на боевой технике начали движение к Москве парашютно-десантные полки: 15-й (Тула), 137-й (Рязань), 331-й (Кострома).
В 9 час. 28 мин. Язов подписал директиву о приведении войск в повышенную боевую готовность».
Итак, всего на Москву утром 19 августа надвигаются 362 танка, 288 БМП и БТРов, несметное количество автомашин с солдатами. В десять утра танки, БМП и БТРы занимают отведенные им «боевые позиции». Десантники из Тулы, Рязани, Костромы еще продолжают движение.
В дальнейшем, по мере того как мятежники будут приходить к заключению, что наличных боевых сил у них все же недостаточно (надо же!), а часть этих сил ненадежна, по воздуху и по земле к Москве будут перебрасываться дополнительные воинские соединения.
Кстати, что делают сами гэкачеписты (по крайней мере, часть из них, но из числа самых главных) в тот момент, когда на Москву двигаются воинские армады? Из допроса маршала Язова (Степанков и Лисов, «Кремлевский заговор»):
«–…Позвонил Крючков, – вспоминает то утро Язов (время – между девятью и десятью утра – О.М.) – Никого не могу, говорит, найти. Спрашиваю, кого он разыскивает. Отвечает: Павлова, Янаева, Бакланова – никого нет. Куда же они, спрашиваю, могли деться? Так они же, говорит, до утра у Янаева пьянствовали…
Еще на ту же тему. Свидетельство одного из врачей ЦКБ:
– Где-то около семи утра мне позвонил охранник премьер-министра и попросил срочно приехать… Павлову, сказал он, плохо. Я приехал. Павлов был пьян. Но это было не обычное, простое опьянение. Он был взвинчен до истерики…»
В общем, замечательная публика рвалась к руководству страны в августе 1991 года.
Утро 19 августа 1991 года. Вспоминает Ельцин («Записки президента»):
«Разбудила меня в то утро Таня. Влетела в комнату: «Папа, вставай! Переворот!» Еще не совсем проснувшись, я проговорил: «Это же незаконно». Она начала рассказывать о ГКЧП, о Янаеве, о Крючкове… Все это было слишком нелепо. Я сказал: «Вы что, меня разыгрываете?»
Тот же самый вопрос задавали друг другу люди по всей стране…
А в это время по улицам Москвы сплошной колонной шли бронетранспортеры и танки. Совершалась невероятная по своей бессмысленности акция – в абсолютно мирный город вводились части сразу нескольких мотострелковых и танковых дивизий, другие части стояли на пороге Москвы, стягивались к столице. Руководители заговора решили ошеломить город огромным количеством военной техники и солдат. Придать ему фронтовой вид. Заставить забиться всех по углам. Над Москвой в течение нескольких часов стоял непрерывный тяжелый гул…