Ельцин против Горбачева, Горбачев против Ельцина
Шрифт:
В Декларации, которая также была принята в Алма-Ате, еще раз подтверждалось, что Советский Союз прекращает свое существование, что на его месте образуется Содружество Независимых Государств, в которое теперь входят одиннадцать бывших союзных республик, что СНГ не является ни государством, ни надгосударственным образованием, что все его участники признают и уважают территориальную целостность друг друга и нерушимость существующих границ. Вновь подтверждалось, что будет сохранено объединенное командование военно-стратегическими силами и единый контроль над ядерным оружием, хотя всем было понятно, что такое командование и такой контроль - всего лишь успокоительная (для Запада) и реально неосуществимая декларация.
Впрочем, по ядерному оружию в Алма-Ате было подписано отдельное, более
Среди прочих вопросов, которые решались в Алма-Ате, был вопрос о Горбачеве. Его обсуждали при плотно закрытых дверях - даже ближайших помощников удалили. Действительно вопрос деликатный. Из того, что стало известно в дальнейшем, следовало: в общем-то, все пришли к согласию, что к обреченному на скорый уход президенту СССР надо отнестись с надлежащим почтением. В частности, Назарбаев, как бы чувствуя свою вину перед Горбачевым, который после беловежских событий именно его долго увещевал сохранить верность Союзу, заявил: лично он, дескать, сделает все от него зависящее, чтобы проводить союзного президента с максимальным почетом и никоим образом не ущемить его самолюбие.
Впрочем, согласие насчет проводов и «пенсионного обеспечения» Горбачева было, по-видимому, достигнуто не сразу. Первоначально, еще до алма-атинской встречи, уходящий союзный президент представил собственные пожелания непосредственно российскому президенту. В своих мемуарах Ельцин так об этом пишет:
«Список претензий Горбачева - его «отступная», - изложенных на нескольких страницах, был огромен. И практически весь состоял из материальных требований… Психологически его расчет был очень прост: раз вы так хотите от меня избавиться, тогда извольте раскошелиться. Но я старался вести себя твердо и сказал, что вынесу этот вопрос на Совет Глав государств.
А на Совете многие выступили за то, чтобы вообще лишить экс-президента всего, оставить сумму, которую имеет у нас обычный пенсионер. Я же предложил создать прецедент достойного ухода главы государства в отставку, без атмосферы скандала. Почти все, что просил Горбачев, за исключением чего-то уж очень непомерного, ему дали».
О том, что конкретно наметили предложить Горбачеву для его пенсионной жизни, Ельцин в общих чертах рассказал на встрече с редакторами российских газет 24 декабря: уходящему президенту СССР будет назначена пенсия в размере зарплаты, которую он получал на президентском посту, с последующей индексацией, предоставлены госдача (правда, не та, которую он до сих пор занимал), две автомашины и охрана в количестве двадцати человек (включая водителей и обслугу).
Все же, забегая вперед, скажу, что на самом деле особо почетными проводы Горбачева не были, а уж о бережном отношении к его самолюбию и говорить не приходится. Хотя некоторые из постигших его «обид» были преувеличены прессой.
ГОРБАЧЕВ УХОДИТ
Осознав, что назад пути нет, что Союз распался и вместо него образовалось СНГ, в центре которого, как ни крути, стоит Россия, Горбачев не уставал заверять о поддержке и Содружества, и России, просил своих недавних зарубежных коллег оказывать России всяческую помощь. 23 декабря, когда ему в шесть вечера позвонил английский премьер Джон Мейджор (в этот момент Горбачев беседовал с Ельциным) Михаил Сергеевич обратился к нему с призывом оказывать всяческую поддержку СНГ и России:
– У меня просьба: будьте очень внимательны к тому, что у нас происходит. И надо помочь Содружеству, прежде всего – России. Это сейчас – главное. Отбросить все рутинные подходы, поддержать усилия, направленные на реформы. Сейчас самое главное – поддержать Россию. Именно здесь сейчас самое большое социальное напряжение, самая острая ситуация - в Москве, в Питере, на Урале. Давайте окажем поддержку – мы здесь, а вы там - Ельцину, чтобы он смог добиться успеха,
Наверное, в значительной мере этот призыв Горбачева к Мейджору был адресован ушам Ельцина, присутствовавшего при разговоре, однако он действительно отражал изменившуюся позицию Горбачева: все, противостояние кончилось, он проиграл – ничего не поделаешь, – но теперь надо думать о будущем, спасать то, что осталось на руинах распавшегося Союза, прежде всего – Россию.
О самой этой встрече Андрей Грачев вспоминает так:
«Сразу же по возвращении Ельцина (из Алма-Аты. – О.М.) они договорились о встрече для обсуждения условий «сдачи» Кремля. Она состоялась 23 декабря в Ореховой гостиной и продолжалась почти десять часов. За это время… президенты, к которым в роли своеобразного секунданта присоединился А.Яковлев, в неспешном мужском разговоре получили, казалось, возможность не только обсудить технические процедуры перехода государственной власти от Союза к России – передачу архивов Политбюро и личного, так называемого сталинского архива Президента, а также ядерных кодов, – но и окончательно выяснить отношения. Договорились об условиях отставки Горбачева: президентская пенсия, дача, автотранспорт, охрана, помещение для «Горбачев-Фонда» в бывшей «Ленинской школе» для активистов из братских компартий. [Ельцин с подозрением отнесся к этой непонятной для него структуре (то есть к «Горбачев-Фонду» - О.М.), считая, что она может стать «гнездом оппозиции». Горбачев заверил его в том, что у него нет таких намерений]. Обсудили планы российского президента по реформированию экономики – в первые же недели 1992 года скомпонованная Бурбулисом команда Гайдара предполагала «перейти Рубикон» и отпустить на свободу почти все цены.
Ельцин, рассчитывавший на основании их заверений, что к осени экономика придет в себя после первого шока «рыночной терапии», попросил «хотя бы первые полгода его не критиковать». Михаил Сергеевич пообещал, что будет поддерживать его, «пока тот будет двигать вперед демократические реформы».
Условились, что 25-го, сразу после выступления по телевидению с заявлением об отставке Борис Николаевич придет к нему в кабинет для передачи ядерных шифров. Горбачев на следующий день, дозвонившись до Буша и распрощавшись с ним, сказал: «Можете спокойно отмечать с Барбарой Рождество. Завтра я ухожу в отставку. С «кнопкой» все будет в порядке». Он пообещал до Нового года освободить свой кремлевский кабинет для нового хозяина. Ельцин не возражал, тем более что ждать оставалось недолго.
После того как все переговорили и делить вроде было больше нечего, кроме разве что будущего места в истории, около десяти часов вечера президенты распрощались».
На пресс-конференции, состоявшейся в этот же день, госсекретарь РСФСР Геннадий Бурбулис заявил, что «персональные судьбы тех политических деятелей, которые непосредственно и лично участвовали в демонтаже тоталитарного режима, ни в коем случае не будут ущемлены». По словам Бурбулиса, Михаил Горбачев «не будет безработным», но направление его деятельности, в которой он будет готов и пожелает себя проявить, будет зависеть от него.
Не знаю, предлагалась ли Горбачеву какая-либо работа после того, как он уйдет в отставку, выражал ли он сам желание получить какой-либо государственный пост, но никакого поста, никакой должности ни в СНГ, ни в Российской Федерации, ни где-либо еще он так и занял. Хотя, наверное, мог бы занять.
Незадолго перед отставкой у Горбачева в Кремле состоялась встреча с большой группой редакторов и тележурналистов. Снова зашел разговор о том, почему он не прибегает к помощи армии. Горбачев (в изложении Андрея Грачева):