Ельцын в Аду
Шрифт:
– А чего тебя так тянуло в этот район?
– решил в очередной раз удовлетворить свое ненасытное любопытство «первый имморалист».
ЕБН продолжал играть в молчанку. За главшпана ответил Дьявол:
– Жить в экологически чистом Кунцеве и престижно, и удобно. Престижно, потому что там строились спецдома. Удобно, потому что Кунцево находилось на правительственной трассе, соединяющей Кремль с Барвихой и Жуковкой. На трассе практически не имелось светофоров, а машин тогда в Москве насчитывалось куда меньше, чем сейчас. Даже не нарушая скоростного режима, оттуда до Старой площади можно было добраться
Мечта Ельцина иметь квартиру именно в Кунцеве осуществилась. Прямо напротив ЦКБ, на другой стороне Рублевского шоссе, на Осенней улице специально построили дом, куда и вселились Ельцины, а также семьи его дочерей и ряда других приближенных в тот момент к нему чиновников — Гайдара, Коржакова, Илюшина. Разумеется, сам президент там практически не появлялся, а лишь проносился мимо дома на Осенней, когда ехал со своей госдачи в Горках-9 в Кремль или обратно.
– А почему это здание называли «чазовской больницей», Ваше адское величество?- обратился философ к Люциферу.
– Из-за его истории. Однажды по дороге в Барвиху президент заметил недалеко от выезда на Рублевку миленький недострой, который затеял экс-начальник одного из управлений Минздрава Евгений Чазов. Рядом с огромным «чазовским домом» планировался еще один, маленький, двадцатидвухквартирный. По распоряжению Ельцина оба этих «дома Чазова» в Крылатском довели до ума в течение 1992-1993 годов. В большом, бордовом, квартиры раздали «людям из Минздрава». А в маленьком желтом доме на шестом (последнем) этаже решил обосноваться первый президент России.
Кандидатуру каждого соседа гарант утверждал персонально. Но коммунального рая на Осенней не вышло. Вскоре все обитатели перессорились настолько, что в лифте отворачивались друг от друга. А потом и вовсе разлетелись кто куда — главным образом по загородным виллам.
– Все менты — фуфлометы! Они постоянно лечат (врут)! Их хрюки предназначены только для того, чтобы нам кровь свернуть! А Хозяин — главный ментяра! Нет ему веры, пацаны!
– воззвал к собравшимся прожженый демагог Ельцин.
– Как хрюканье влияет на свертывание крови?!
– оторопел немец.
– Трехпалый имел в виду, что наши разговоры специально портят зэкам настроение, - пояснил Дьявол.
– Что верно, то верно. Значит, я свободные уши нашел, то бишь надоедаю вам болтовней? Тогда послушайте беспристрастного свидетеля – рабочего Тихомирова!Он вам в уши ссать (врать) не будет!
– Я возмущался двуличностью Ельцина, который «будучи членом ЦК, позволял себе политически вредные заявления, вроде призывов к многопартийности и подчинения партии Советам. Да и борьба его с привилегиями была не что иное, как демагогия, ибо знатный этот борец продолжал пользоваться услугами 4-го главного управления Минздрава и даже попросил путевку в один сановный санаторий.
Вот как рождался миф “о демократизме” Бориса Николаевича. Будучи первым секретарем горкома партии, он однажды прибыл на завод трамваем. Но лишь немногие из тех, кто умилился этому, знали, что Ельцин и те, кто его сопровождал, пересели с машин в трамвай всего за остановку до проходной.
Или вот приехал он в Новые Черемушки осматривать одно из первых в городе
Повторюсь: знаменитая борьба с привилегиями обернулась невиданным их ростом для новой знати. Еще вчера такие скромные и аскетичные демократы походили теперь на обитателей концлагеря, допущенных в ресторан. Дачи, квартиры, машины... На смену пресловутому 4-му управлению Минздрава пришел Медцентр президента. Управделами ЦК КПСС и хозу Совмина превратились в Управление делами президента со 100-тысячным штатом обслуги. Для проезда новоявленных вождей ГАИ перекрывала дороги, их сопровождал милицейский экскорт.
– Да чего вы ко мне одному прицепились!
– попробовал отбрехаться ЕБН.- Действительно, - согласился Тихомиров.
– Твои поделы старались от верховода не отставать! Премьер Силаев в декабре 1991 года выкупил дачу в Петрово-Дальнем (379.9 кв.м) за смешную сумму: менее чем тысяча долларов. Твои помощники Пихоя и Рюриков, пресс-секретарь Костиков, шеф президентского протокола Шевченко, министры Козырев и Сидоров, спикер Госдумы Рыбкин, руководитель администрации Егоров и другие “достойные” люди стали обладателями дач с огромными земельными участками в престижнейших уголках Подмосковья: Барвиха, Жуковка, Успенское. Сегодня стоимость одной сотки земли зашкаливает там за сто тысяч долларов. Они же приобретали здания и гектары по цене ржавых “Запорожцев”, ниже даже и без того низкой балансовой стоимости (больше десяти тысяч “зеленых” не платил никто).
– Ну, а я при чем?
– обиделся Ельцин.
– Это же они барыжничали!
– Ты был бы ни при чем, если бы все выкупы не оформлялись распоряжениями президента. Рублево-Успенское шоссе – это не только самое дорогое место в России. Это еще и живое свидетельство того, во что трансформировалась твоя борьба с привилегиями...
– Бедные Горбачев с Лигачевым!
– сладеньким голоском пропел Сатана.
– За что, спрашивается, твои, Боря, шавки облаивали и травили их? Они не имели и сотой доли той роскоши, которой окружили себя ты и твоя свора!
– Ну, коммуняки на самом верху тоже алмазно жили!
– отбрехнулся ЕБН.
Дьявол захохотал:
– Однако, ты и наглец! Расскажи присутствующим, а какие собственно, привилегии полагались ненавистным членам Политбюро? Скажем, тому же треклятому Лигачеву? Он получал зарплату в 1200 рублей, спецпаек, имел персональную машину, охрану из трех человек, квартиру улучшенной планировки. Персонально закрепленных самолетов членам Политбюро не полагалось. Личной дачи – тоже: исключительно казенная, причем, после ухода в отставку или в мое царство, она отбиралась. И все! Сравни его даже не с собой, а с твоим протеже, думским смотрящим Русланом Хасбулатовым, который занял самую роскошную в столице квартиру на улице Щусева. От нее отказались когда-то и Брежнев, и Горбачев, и ты: постеснялись туда переезжать. В этих хоромах общей площадью 460 метров имелись даже танцевальный и каминный залы!