Элемент движения
Шрифт:
К счастью, тут с небес тяжело плюхнулся гиппогриф, ударил несколько раз крыльями, взбивая грязь в летучую взвесь, скребнул когтями и хищно разинул клюв. В последнее время Лако показывался разве что пару раз летящим над деревьями, так что явился он вовремя.
Бородачи предпочли благоразумно ретироваться.
— Что ты наделала?!
— А ты что собирался сделать?!
— Всего лишь хотел, чтобы меня не убили сразу же, а дали хотя бы объясниться! А теперь уж точно и рта не дадут раскрыть!
— Ты не смел выдавать меня!
— А
— Ты взялся меня охранять, так охраняй!
— Как тебя можно охранять, если ты сама провоцируешь катастрофы?!
— Ты должен был меня предупредить!
— О чем?! О том, что нельзя награждать оплеухами кого попало?
— Он меня ущипнул!
— А ты чего ждала? Одинокая девка в трактире!
— Я не девка!
— Забудь, что ты баронесса!
Потребовалось некоторое время, чтобы спорщики осипли и устали орать. Притихший было лес за спиной неуверенно вздохнул, стряхивая с веток капли. Торопливо зашуршали камыши у реки, когда кто-то, окаменевший с перепугу, спохватился и шмыгнул прочь. Даже дождь встрепенулся и припустил сильнее.
— Ты прекрати это… — утомленно проговорил Брюс, потирая рассеченную скулу. Кровь течь перестала, смытая дождем, но щека распухла. — Это свое бесконечное «Как ты смеешь!». Здесь все и всё смеют. Ты не в замке.
Элия дернула плечом. Светлые волосы намокли, посерели и облепили ее лицо. Мешковатая одежда висела, как на пугале. Вид у наследницы баронов Загорских был жалкий. И что космач нашел в ней привлекательного?
— Если ты сам трус, то это не значит, что другие… — надменно начала уже оправившаяся от беготни и криков Элия, но Брюс ей закончить не дал:
— Это значит, что «другие» станут подстраиваться под меня! Иначе «другие» не доберутся живыми и до следующего дорожного перекрестка!
— Угрожаешь? — она недобро прищурилась.
— Достаточно предоставить тебя самой себе!
Дождь затекал за ворот. Ругнувшись сквозь зубы, Брюс обошел топчущегося в грязи гиппогрифа и двинулся вдоль речки в поисках брода или моста. После длинной паузы следом захлюпало и зачавкало под ногами, лапами и копытами.
Мост — несколько криво сколоченных бревен — отыскался ниже по течению. Правобережный лес ничем не отличался от левобережного — прямоствольный, просвечивающийся насквозь, малопригодный для укрытия. Зато замкнутые сводом поверху кроны берегли от дождя.
Шли они, не сговариваясь, пока хватило сил.
…Опять костер и сырая земля. Хорошо хоть комаров меньше, чем на болотах. Да и перекусить удалось.
— Я не думала, что все так обернется, — завернувшаяся в куртку Элия, молча наблюдавшая, как Брюс пытается раздуть чадящий и неохотно принимающий сырые ветки огонь, вдруг заговорила.
Брюс недоверчиво хмыкнул, прижимая свободную руку к лицу. От дыма ссадину изрядно щипало.
— Дьенка надо было остановить. Ему нельзя так поступать… — Голос девушки звучал совсем тихо.
Это стало интересным. Брюс поднял голову:
— Так ты его все-таки видишь?
— Нет, — быстро возразила она. — Просто я знаю, что это был он… Не ты! Он бросился меня защищать,
— Он призрак. Откуда у него жизнь?
— Призрачная, — подсказал немедленно объявившийся Дьенк. — Тоже представляет определенную ценность для меня.
— Поверю тебе на слово, — вздохнул Брюс, обращаясь к Дьенку. — Но пока предпочитаю наслаждаться своей обычной, живой жизнью.
— Ты все время думаешь только о себе! — Элия приняла фразу на свой счет.
— Какое совпадение! Ты тоже!
— Она беспокоилась за меня, — встрял польщенный Дьенк.
— А за меня она почему не беспокоится, подставляя под удары?
— Потому что ты сам за мной увязался!
— Ты меня вынудила! Между прочим, он тоже за тобой увязался без спросу, но к нему претензий нет?
— Он — другое дело! — Элия даже из куртки вынырнула.
— Я — другое дело, — с удовольствием эхом повторил Дьенк.
— Почему это ты — другое дело?
— Я не вредил ей ни разу!
— Он добрый!
— Откуда тебе знать, если ты даже общаться с ним не можешь?
— Это я с тобой не могу!
Бр-р!.. Брюс внезапно осознал, что у него голова кружится от странного разговора, и он толком не соображает, кому именно отвечает в тот или иной момент.
К тому же от удара все еще дребезжало в ушах. Да и скула болела.
Поэтому Брюс опять принялся раздувать огонь. Поодаль недовольно встряхнулся гиппогриф, пытавшийся устроиться в тесноте между древесными стволами. Нахохлившаяся Элия заново укуталась в куртку. Дьенк неуверенно топтался рядом с ней, смахивая на робкого ухажера, не решающегося прикоснуться к предмету своих воздыханий.
Брюс мог дать руку на отсечение, что она его не видит. Или так хорошо притворяется?
— Откуда у тебя огнестрел? — полюбопытствовал Брюс, покосившись на грязную сумку, в которой вновь исчез грозный предмет.
— От отца.
— И пользоваться умеешь?
— Умею. — Элия подтянула сумку поближе, вздохнула и созналась: — Только он не действует. Заряды кончились уже давно, да и в болоте вымок.
Брюс глотнул дыма и закашлялся. В этой девушке один сюрприз неприятнее другого. И, похоже, единственный способ избавиться от общения с ней — это позволить Элиалии Загорской получить желаемое как можно скорее.
— Гхм… Э-э… Значит, ты всерьез намерена добраться до Железной башни… — начал было Брюс.
Элия поглядела на него, как на полоумного. Отвечать на глупое вступление не стала. Слегка озлившись на свой промах, Брюс взялся за тему с другой стороны:
— Если я правильно помню, то идти придется сначала сюда… — Карты у него не было, спрашивать снова злополучный рисунок он не рискнул, поэтому просто взял палочку и принялся чертить по расчищенной от листьев земле и втыкать щепки. — Ближайшая Башня здесь. А если не повезет, то пойдем вот сюда, — вторая щепка клюнула западнее, — или вот сюда, на юг… Туда попасть было бы легче не вдоль Края, а напрямик, через Внутреннее море, но там полно поселений и застав, и без подорожной там и шагу не ступишь. Уж не говоря о том, что путь через море стоит денег… Так что остается дорога по окраинам.