Елена Батурина: как жена бывшего мэра Москвы заработала миллиарды
Шрифт:
Случилось это после того, как декабрьский Forbes не появился в назначенный день на прилавках – возня с распаковкой-запаковкой сильно удлинила выпуск нового тиража.
Слухи о том, что у нас какие-то проблемы с Батуриной, уже ходили по рынку. Российскому офису Axel Springer пришлось выступить с официальным заявлением. В нем сообщалось, что подготовка тиража декабрьского номера приостановлена из-за проблем с главным материалом.
«В случае с cover story журнала Forbes не были соблюдены принципы журналистской этики… В интервью корреспонденту Forbes г-жа Батурина сказала буквально следующее: „Мне, как и любому инвестору, гарантирована защита моих прав“. Часть фразы, вынесенная на обложку, вводит в заблуждение читателей издания, так как не была произнесена самой г-жой Батуриной…» – было написано в нашем пресс-релизе.Естественно, на следующий день о том, что «Батурина пустила Forbes под нож», сообщили все газеты. Писали, что отпечатанный тираж уничтожен, что на тот момент было
Максим Кашулинский давал одно интервью за другим, объясняя, что на обложке подготовленного к печати номера фраза из интервью поправлена и что у Батуриной претензии в целом к статье, ее направленности и тону. В числе прочего Максим заявил, что уволится, если в итоге статью снимут и декабрьский номер журнала выйдет без Батуриной.
Через день о нашей войне с женой московского мэра написал уже The Wall Street Journal. В американском Forbes поняли, что ситуация вышла из-под контроля. Они о чем-то поговорили с нашими немецкими боссами, которые как раз тогда были в Нью-Йорке, и вместе приняли решение тираж не уничтожать, а выпустить вместе с «батуринской» статьей и ее «исправленной» цитатой на обложке.
Журнал вышел. Был сметен с прилавков в течение нескольких дней. Несколько раз пришлось допечатывать тираж. Ну а Батурина подала против нас несколько исков.4
Вообще хозяйка «Интеко» всегда любила судиться с журналистами. Вероятно, потому, что почти всегда выигрывала.
Первый из исков Батуриной к СМИ был подан еще в 1997 г., когда «Новая газета» опубликовала невнятный, на мой взгляд, материал о том, что «Интеко» Батуриной якобы получает какие-то деньги от построенного при поддержке московских властей пивоваренного завода. Батурина подала иск, его выиграла, и «Новая газета» опубликовала опровержение.
Затем была череда исков против Сергея Доренко. Почти все они были выиграны. Что неудивительно, документов о наличии у Батуриной дорогой квартиры в Нью-Йорке Доренко предоставить не смог. Точно так же он не смог предъявить судьям дорогого жеребца из Германии, якобы присланного в подарок московскому мэру и его жене.
Ранние иски «Интеко» к СМИ еще можно понять. В подавляющем большинстве случаев в них шла речь об опровержении информации, реально не соответствующей действительности.
Но вот после того, как «Интеко» занялась серьезным бизнесом и стала заметным игроком на нескольких крупных рынках, Батурина, похоже, поставила себе задачу вовсе запретить журналистам писать о том, что ее муж является мэром Москвы. Показательна в этом смысле история с колонкой Эльмара Муртазаева, опубликованной в «Ведомостях» в 2003 г.
Эльмар, бывший на тот момент заместителем главного редактора журнала «Компания», сформулировал очевидное для многих логическое построение. Во-первых, Елена Батурина, являясь главой компании «Интеко» и одновременно супругой московского мэра, развернула экспансию на столичном рынке недвижимости. Во-вторых, залогом успеха в этом деле является лояльность московских чиновников. Они способны «похоронить» любой проект. Однако Батурина, поделился своими наблюдениями Муртазаев, с легкостью решала проблемы, которые для других участников рынка казались неподъемными. «Московская бюрократия, похоже, делает для Батуриной приятное исключение», – написал Эльмар.Этого было достаточно. Батурина подала на «Ведомости» и автора колонки в суд. «Читатели воспринимают весь текст как факт использования мной в бизнесе положения жены московского мэра в корыстных целях», – написала Батурина в исковом заявлении. При этом она ссылалась на экспертную оценку, проведенную доктором филологических наук профессором Еленой Борисовой.
Но все дело в том, что факты в своей колонке Муртазаев приводил совсем другие – про покупку ДСК-3, участие в застройке Ходынки. А вот о связи успехов Батуриной в бизнесе с ее семейным положением Муртазаев высказал лишь свое мнение. На которое, согласно российской конституции, вполне имеет право. Головинский районный суд, впрочем, вдаваться в филологические тонкости не стал и принял решение обязать «Ведомости» опубликовать опровержение.
Все это выглядело просто смешно. Непонятно, чего хотела этим добиться Батурина, но в реальности получалось, что тема бизнеса жены московского мэра становилась все более и более обсуждаемой.5
В нашем случае «Интеко» подала несколько исков к Axel Springer, Максиму Кашулинскому, Маше Абакумовой, с которой мы вместе писали статью, и мне.
Максиму вменили в вину его интервью на «Эхо Москвы», где он заявил, что «Интеко» занимается цензурой. «Кейс» Кашулинского для суда оказался самым простым. В российском законодательстве цензурой называется вмешательство государства в дела СМИ. А раз «Интеко» не является государственной организацией, значит, и цензуры не было. Максим выплатил Батуриной 110 тыс. руб.
Нас с Машей и Axel Springer «Интеко» засудила по другим статьям. Юристы Батуриной изучили текст и потребовали от нас опровержения нескольких на самом деле абсолютно не важных для статьи фраз, которые, согласно филологической экспертизе, порочили честь и достоинство Батуриной.
Вот одна
С какой-то нечеловеческой серьезностью два несчастных предложения обсасывают и с одной и с другой стороны. Это действительно смешно. Я не могу удержаться, чтобы не привести кусок из этого заключения. Оно того стоит.
Предложение «Но „Интеко“ не получает от города откровенных „подарков“ в виде земельных участков или подрядов на льготных условиях. Батурина действует аккуратнее» содержит сведения о том, что ЗАО «Интеко» получает от города преимущества благодаря более осторожным действиям Батуриной, чем получение откровенных подарков.
Эта информация выражена при помощи риторического приема противопоставления конструкции с наречием в сравнительной степени «аккуратнее» и конструкции с прилагательным «откровенный» в сочетании с существительным «подарки», употребленным в переносном смысле, на что указывает его постановка в кавычки. В рассматриваемом предложении содержится отрицание получения компанией ЗАО «Интеко» нескрываемых дарованных земельных участков (авторы экспертизы сами не в ладах с русским языком, или мне показалось? – М. К. ) или подрядов на льготных условиях, что противопоставляется действиям Батуриной, которая, как сказано: «действует аккуратнее» (то есть тщательнее, осторожнее) и, как уже известно из предшествующих абзацев, является руководителем ЗАО «Интеко» и супругой мэра города.
…
Тем самым читатель подводится к выводу о том, что благодаря действиям своего руководителя ЗАО «Интеко» получает от городских властей скрытые преимущества для своей деятельности, но это не откровенные подарки в виде (в оригинале экспертизы предлог «в» пропущен. – М. К. ) земельных участков и подрядов на льготных условиях. В контексте всей статьи в целом читатель получает информацию о том, что компания ЗАО «Интеко» получает скрытые преимущества от властей (с этого и надо было начинать, и даже этим бы и ограничиться; им не понравился контекст, вот в чем дело. – М. К. ). Информация о том, что частная компания благодаря семейному положению своего руководителя имеет в отношениях с представителями властных структур скрытые преимущества, благоприятствующие ее предпринимательской деятельности, в условиях хозяйствования на принципах равенства перед законом, не может восприниматься со стороны контрагентов, партнеров и иных хозяйствующих субъектов иначе как негативно (здесь я не согласен уже по существу, в действительности все как раз наоборот. – М. К. ), поскольку содержит сведения о неодобряемых действиях и фактах в обществе, где действует принцип равенства всех перед законом, действиях, используемых для получения преимуществ в бизнесе.
Таким образом, сведения «„Интеко“ не получает от города откровенных „подарков“ в виде земельных участков или подрядов на льготных условиях. Батурина действует аккуратнее» в контексте всей статьи в целом носят негативный характер, что следует из смыслового содержания исследуемого предложения, для построения которого использован риторический прием контрастивного (такого слова я до сих пор не знал! – М. К. ) противопоставления семантики двух конструкций: не получает откровенных «подарков» и «действует аккуратнее».
И дальше в таком духе. Не знаю, как вам, но мне это показалось каким-то почти случайным нагромождением слов. Смысл всей этой писанины можно было бы уместить в одном предложении – контекст статьи заключается в том, что Батурина получает преференции от города.
Но в том-то и дело, что мы написали совсем другое. И это уже не говоря о каком-то диком количестве опечаток в документе, составленном вроде бы профессиональными филологами. Чего стоит только фраза «получение ЗАО „Интеко“ нескрываемых дарованных земельных участков».
Вы хотите знать, кто эти эксперты, составившие заключение? Пожалуйста!
Профессор Московской государственной юридической академии Елена Галяшина, профессор Государственного института русского языка им. Пушкина Александр Мамонтов и профессор Российского университета дружбы народов Галина Трофимова.
Два первых эксперта при этом являются соответственно академиком и членом-корреспондентом Российской академии естественных наук, иначе РАЕН.
РАЕН, если кто не в курсе, – это учреждение, которое пытается быть похожим на Российскую академию наук, но таковым, мягко говоря, не является. В академики РАЕН в разное время пробились такие известные люди, как автор «альтернативной истории» Анатолий Фоменко, изобретатель принципиально нового способа очистки воды Владимир Петрик, экстрасенс Георгий Грабовой (был исключен после того, как его посадили) и др.