Елена Белякова. Русский Амаду, или русско-бразильские литературные связи
Шрифт:
К черной бездне океана.
Как отмечают Кутейщикова и Файнштейн, "одушевление природных сил, которые встречаются в "Ореллане", вполне соответствует манере поэтов-романтиков самой Латинской Америки, изображавших окружающий их мир" (там же).
Со временем Бразилия становится модной темой. Она часто разрабатывается в псевдоромантических произведениях, о которых с иронией писал А.В. Дружинин: "Мысль читателя начинает порхать между лианами и бананами, бамбуками и золотисто-смуглыми красавицами" (19С.593).
Однако, несмотря на издержки процесса, романтические произведения на "бразильскую тему"
В конце 20-х - начале 30-х годов XIX века, по мнению Л. Шура, начинается новый этап развития русско-бразильских литературных связей, который характеризуется появлением первых переводов бразильской литературы на русский язык (58, С.77). Весьма символичен тот факт, что первым переводчиком бразильской литературы был А.С. Пушкин.
В 1826 - 1827 годах он перевел стихотворение бразильского поэта Томаса Антонио Гонзаги, которое печатается в собраниях сочинений Пушкина под заглавием "С португальского" ("Там звезда зари взошла..."). Впервые на этот перевод обратил внимание Н. Лернер, опубликовав в No 4 "Русского библиофила" за 1916 год статью "Пушкин и португальский поэт" (328). В статье говорится, что впервые это стихотворение было напечатано П.А. Анненковым в мемуарах "Материалы для биографии Пушкина", а поправки и дополнения в описания хранящихся в Румянцевском музее бумаг внес И.Е. Якушкин. Внизу рукописи рукой Пушкина приписано: "Gonzago", таким образом, имя автора оригинального текста было указано.
В своей статье Лернер предположил, что Пушкин сделал перевод непосредственно с оригинала, поскольку, зная итальянский и испанский языки [последний, по словам отца поэта, он выучил в зрелом возрасте] (328, С.75), он мог овладеть еще одним романским языком. Лернер также предположил, что Пушкин мог познакомиться с подлинником стихотворения в Одессе, где было много португальских моряков. В этой статье Лернер приводит оригинальный текст стихотворения и сообщает, что оно принадлежит циклу "Marilia de Dirceo" ("Дирсеева Марилия") Томаса Антонио Гонзаги, по прозвищу Dirceo, поэта "заокеанской аркадийской школы".
В конце статьи Лернер высказывает свое мнение о переводе и дает краткую характеристику Пушкина-переводчика, который "выступает здесь со своими обычными чертами вдохновенного перелагателя, подчиняющегося чужим образам и настроениям лишь постольку, поскольку они соответствуют его эстетическому вкусу и изощренному чувству меры, и сплошь да рядом превосходит первоначального автора" (328, С.77). По мнению Лернера, Пушкин, сохранив в первых семи строфах своего переложения значительную близость к подлиннику, поубавил чувствительности в конце, в результате произведение под пером Пушкина преобразилось во всех отношениях к лучшему. Таким образом, Лернер первым обратил внимание на это стихотворение Пушкина, ранее печатавшееся во всех собраниях его сочинений без всяких комментариев. Кроме того, несомненный интерес представляют взгляды автора на перевод как на свободное переложение оригинала, который при необходимости следуют "улучшить". Такая точка зрения весьма характерна для литературоведения того периода.
Четыре десятилетия спустя академик М.П. Алексеев в статье "Пушкин и бразильский поэт" (326) убедительно доказал, что Пушкин не был знаком с оригинальным текстом, а прочел его во французском переводе Эжена де Монглава, который перевел два центральных произведения бразильской литературы 18 века: "Дирсееву Марилию" Томаса Гонзаги и эпическую поэму Санта Риты Дурана "Карамуру". Работы этого французского американиста были известны русским читателям в 10-х начале 20-х годов XIX века.
Томас Антонио Гонзага (1744 - 1810 гг), самый выдающийся и известный поэт Бразилии XVIII века, был участником заговора в Минас-Жерайсе, которым руководил лейтенант Жоаким Жозе да Силва Шавьер, известный во всем мире как Тирадентис (331). Заговорщики ставили целью освобождение Бразилии от португальского владычества и установление республиканского строя. Гонзага как юрист был автором конституции будущей бразильской республики. В числе заговорщиков были представители различных социальных слоев: ученые, юристы, военные, землевладельцы, торговцы.
Когда Гонзага, окончив Коимбру, вернулся в Бразилию, в Минас - Жерайсе уже существовал кружок либерально настроенных поэтов, который назывался "Аркадия". Каждый член кружка подписывался псевдонимом. Гонзага назывался Дидрсеем. В 1788 году в этот кружок вступила группа радикально настроенных студентов, в том числе и Тирадентис, и литературный кружок превратился в засекреченную политическую организацию.
Независимая Бразилия, свободная культура и наука, освобождение от диких и грабительских налогов, национальные университет, суд, администрацию и правительство - таковы были цели заговора, названного португальцами "Инконфиденсия", т.е. "Измена". В мае 1789 года заговор был раскрыт, его участники арестованы и приговорены к смертной казни. Затем королевским указом смертная казнь для всех участников заговора, кроме Тирадентиса, была заменена пожизненной ссылкой. Тирадентис был повешен 21 апреля 1792 года в Рио-де-Жанейро, дом его был снесен, а дети объявлены опозоренными. Томас Гонзага и его друзья, поэты "минаской школы" - Клаудио Мануэля да Коста и Алваренго Пейшото - провели несколько лет в тюрьме, а затем были отправлены в африканскую ссылку. Местом ссылки Томаса Гонзаги стал Мозамбик. Но дух Гонзаги не был сломлен. Находясь в тюрьме, он создает вторую часть "Дерсеевой Марилии", которая была посвящена его невесте Марии Доротее де Сейшас. О заговоре инконфидентов в России стало известно в декабре 1789 года из сообщения Форсмана, русского поверенного в делах в Лиссабоне.
О подробностях заговора Пушкин мог узнать от своих друзей - декабристов, побывавших в Бразилии. М.П. Алексеев доказал, что стихотворение могло быть написано только в 1826 - 27 годах и что обращение к творчеству Гонзаги вызвано раздумьями поэта о судьбе декабристов.
"Неудавшееся восстание, в которое оказалась замешана целая плеяда поэтов, африканская ссылка одного из них...
– все это не могло не представить интереса для Пушкина в тот период, когда он напряженно думал об участи друзей декабристов и о своих связях с ними". (326, С. 58).
В 1829 году в журнале "Сын отечества" были опубликованы небольшие отрывки из поэмы "Карамуру" Жозе Санта Риты Дурана в переводе с французского, сделанного Монглавом. Публикации была предпослана небольшая заметка, в которой анонимный переводчик характеризовал поэму как образец молодой литературы, приобретающей самостоятельность (19, С.621).
"Карамана, или Открытие Бахии" - так была озаглавлена публикация. В основе поэмы лежал исторический факт - открытие в XVI веке бухты Баия португальцами. "Сын Отечества" опубликовал лишь те отрывки из поэмы, где дана красочная картина жизни индейских племен. Это были отрывки из XVI и XVIII глав второго тома "Карамуру" во французском переводе Монглава. Вероятно, для перевода была использована предварительная журнальная публикация французского перевода Дурана, о чем свидетельствует указание в конце перевода: "Из фр. журн." (59, С. 222).