Елена Рубинштейн. Женщина, сотворившая красоту
Шрифт:
— Мися подала мне идею заказать галерею моих портретов, — сообщает Елена О’Хиггинсу. — Прекрасная мысль: во-первых, великолепная реклама, во-вторых, надежное вложение денег и, в-третьих, избавление от пустых стен.
С Мисей Елена бегает по антикварным магазинам, галереям и мастерским художников, как бегала в Лондоне с Катрин д’Эрланже, и продолжает оттачивать свой вкус. Она много покупает и всегда торгуется. Мися убеждает ее, что она должна устраивать приемы каждое воскресенье. Так, объясняет она, Елена обеспечит себя надежной клиентурой и улучшит свой французский язык, что поможет ей не быть на людях такой скованной. Елена в сомнении. Сумеет ли она вписаться в этот замкнутый мирок, проникнутый условностями и предрассудками,
Этот воскресный прием, по мнению Елены, — полный провал. Все ее гости ответили на приглашение и приехали, но ведут себя очень странно. Мужчины не разговаривают с женщинами; они только бросают на них сладострастные взгляды, что Елене кажется крайне неприличным. Эдвард не согласен с женой. Он мгновенно чувствует себя как рыба в воде среди этих интеллектуалов и светских львов. Когда Елена делится недоумением с Мисей, та откровенно хохочет. В Париже, объясняет она, блестящая хозяйка обеспечивает много хорошего вина, много хорошей еды, а также присутствие хорошеньких женщин, на которых мужчины будут смотреть и которых будут обсуждать.
И Мися знает, что говорит. Все гости мадам Рубинштейн приходят вновь в следующее воскресенье. Из каких соображений, неизвестно, но все они здесь, и Елена вводит в свой обиход приемы в Париже точно так же, как прежде в Лондоне.
Елену тоже в свою очередь принимают. В салоне Миси, в апартаментах на набережной Вольтер, которые Эдвардс ей оставил, Елена знакомится с Марселем Прустом, который наделил кое-какими чертами хозяйки салона свою госпожу де Вердюрен. Секретарю Патрику О’Хиггинсу Елена расскажет о встрече с великим человеком. На имена и фамилии у Елены не слишком хорошая память, и к старости она не улучшится. На своем своеобразном жаргоне она назовет писателя «тем самым мальчуганом, который спал в обитой пробкой комнате и написал известную книжку, до которой у меня так и не дошли руки». Она будет сердиться, повторяя: «Ну, этот Марсель… Марсель… как его?» О’Хиггинс подскажет: «Пруст?» Елена успокоится и кивнет. В ее памяти Пруст остался мальчиком с неяркой внешностью, который носил меховую шубу до пят, «пахнущую нафталином». Автор «В поисках утраченного времени» много расспрашивал ее о макияже. Пользуются ли светские дамы карандашом для бровей? Может ли герцогиня накрасить губы? Застенчивой Елене не хотелось отвечать на его вопросы, и она резко оборвала разговор. Полвека спустя она пожалеет об этом.
— Откуда мне было знать, что он станет таким знаменитым? — неожиданно заметит она.
Подругами Миси были графиня де Шевинье, графиня де Греффюль, которую обессмертил Пруст в образе герцогини Германтской, великая княгиня Мария Павловна, герцогиня де Бролье, герцогиня де Грамон, Колетт… Все они становятся постоянными клиентками косметического салона Елены Рубинштейн. Спустя несколько месяцев после своего второго рождения салон работает так же исправно, как лондонский. Уловив новое веяние, Елена попросила Андре Гру переоформить салон в стиле модерн. Элегантный и современный, он выглядит теперь ровно таким, каким Елена хочет его видеть.
В свободных платьях, какие шьет Пуаре, без корсетов, туго стягивавших стан, женщины теряют стройность. Мадам приглашает к себе Тиллу, шведскую массажистку, которая убирает жировые излишки. По совету изобретательного Эдварда Елена предлагает бесплатную консультацию с массажем женщинам, которые больше других на виду.
Великая Колетт соглашается сразу. Она так любит уход за телом, что в 1932 году откроет в Париже собственный салон, но до успехов Мадам ей будет далеко. Эдвард подсказывает жене подослать к Колетт журналистку, чтобы выяснить ощущения писательницы. В прессе смакуются ее комментарии, как всегда попахивающие
— Мне никогда еще не было так хорошо… Теперь я готова на все… даже со своим мужем…
После Вилли Колетт вышла замуж за Анри де Жувенеля и была очень влюблена в него. Словцо Колетт обегает Париж. И так быстро, что журнал записи на массаж к Тилле тут же заполняется. Свободомыслящая Колетт добавляет красивым, чуть хрипловатым голосом:
— Массаж — это священный долг француженки перед самой собой. Иначе как сохранишь любовника?
Спустя недолгое время Елена объяснит журналисткам, что имела в виду ее знаменитая клиентка. Шведский массаж — особый массаж. Колетт предложили совершенно необычную, оригинальную «добавку», особую услугу — вибромассаж.
Использование электроаппарата уже вошло в обиход. Но он еще не используется в эротических целях. Хотя такое его использование восходит к Античности: Гален заметил, что сексуальная неудовлетворенность влечет за собой физические недомогания. Для того чтобы избавиться от них, он настойчиво рекомендовал мастурбацию. Чем в гигиенических целях занимались всегда также доктора и повивальные бабки.
В ХIХ веке электричество высвобождает руки лекарей. Популярность вибромассажеров так велика, что в 1900 году на Всемирной выставке выставлено двенадцать моделей для обоих полов. Газеты и каталоги расхваливают их все более интимные возможности. В Соединенных Штатах рекламы советуют мужьям покупать женам вибромассажеры для расслабления. Прибор становится таким же привычным в домашнем обиходе, как тостер.
После того как Фрейд и его коллеги наконец внедрили в общественное сознание мысль, что женщины тоже обладают сексуальностью, мораль осудила вагинальную стимуляцию даже внутри семейного очага. Вибромассажеры исчезают из медицинских кабинетов и из продажи по объявлению, отныне их продают подпольно.
Обычное их употребление Елена наблюдала в спа. Пробовала ли она электромассажеры на себе? По отношении к себе она всегда крайне щепетильна и не делает на этот счет даже намеков. Но она приобрела несколько штук для своего салона, и, по ее словам, они вносят органную ноту в умелый уход за телом. Ее клиентки так же, как Колетт, обращаются к электромассажерам.
Свои собственные фрустрации Елена предпочитает лечить, собирая все то, что можно приобрести за деньги: драгоценности, картины, вещи. Она наслаждается, посещая антикваров, заходя в мастерские, влюбляется в картины неизвестных еще художников и с удовольствием их пропагандирует.
Меньше чем за два года Елена завоевала Париж точно так же, как завоевала Лондон. Около сотни человек трудятся в пяти ее салонах, и на ее марку работает фабрика в Сен-Клу. Она взяла в дело трех своих сестер, несколько кузин и обеспечивает жизнь своей семье в Польше. Между тем ее собственная семейная жизнь, к ее великому горю, так и не налаживается, она, как политическая жизнь Европы, соткана из конфликтов и обманутых надежд. Эдвард от нее вдалеке, она погружена в работу. Отчуждение между ними все растет и растет.
Начавшаяся война предоставляет Елене возможность снова воспользоваться своим удивительным умением ускользать, в котором она стала виртуозом. На этот раз она собирается таким образом справиться со своими семейными неприятностями. Елена думает о Соединенных Штатах и надеется, что необходимость начать все сначала наполнит новой жизнью их союз с Эдвардом.
Двадцать восьмого июня 1914 года эрцгерцог Франц Фердинанд, наследник престола Австро-Венгрии, был убит в Сараево, и эта трагедия стала официальным поводом к войне. Пацифист Жорес был убит в Париже 31 июля. 1 августа Франция объявила всеобщую мобилизацию. Париж впадает в неистовство. Маскируя беспечностью страх, столица устраивает праздники в честь уезжающих на фронт солдат.