Эльфийка. Переполох в Академии

Винни Фред

В оранжерее на крыше общаги росли тоненькие слабые деревья, которые сами потянули бы из меня силу, если бы я к ним подключилась, но мне было не жалко, так что я пошла, Асани умела быть настойчивой. Когда мы поднялись на крышу, меня стали терзать смутные сомнения по поводу цели нашего визита сюда, потому что здесь сидела в позе лотоса наша зеленоволосая соседка, и Асани первым делом пошла к ней. Дальше шел спектакль, достойный столичной сцены, в котором Асани играла главную роль, а я изображала реквизит, итогом стало приглашение на чай от нашей соседки. Когда мы вернулись в комнату, я прямо спросила у Асани, зачем она это делает, и она призналась, что Лейли видели с Деймоном ис’Тером, так что она может помочь им встретиться. Все стало ясно.

И

в оранжерею, и на чаепитие Асани оделась очень скромно, как она мне с готовностью объяснила — чтобы не смущать Лейли своей красотой, "красота нужна только в общении с мужчинами, с женщинами она вредит". Я сдержала порыв спросить, где эта ее мудрость пропадала в наш первый день в Академии, умная какая.

В комнате Лейли оказалось скромно, но вполне уютно — со вкусом подобранные вещи создавали единый стиль, хотя каждая по отдельности выглядела старенькой и потертой, некоторые были аккуратно подклеены и заштопаны, я видела, как хозяйке за них стыдно, и даже хотела сказать что-нибудь ободряющее, но мне не давали вставить ни слова. Лейли разлила по чашкам очень неплохой чай, мы открыли купленную в пекарне возле общежития водных коробку пирожных, и Асани плавно перешла к делу, ради которого это все и затевалось. Лейли выслушала ее внимательно и сочувственно, а потом выдвинула встречное предложение, начав так же издалека, как до этого Асани:

— У каждого в жизни бывает такой этап, когда точно знаешь, что хочешь все изменить, но пока не знаешь, как именно. У меня сейчас тоже что-то вроде этого. И я недавно узнала отличный способ решить эту проблему, — она сидела вся такая величественная и загадочная, Асани изо всех сил пыталась повторить ее позу, но не могла — все те движения, которые Асани изображала через силу, у Лейли получались просто и естественно, это было так ненавязчиво, что я обратила внимание только сейчас, хотя уже достаточно с ней общалась. И заметив это, я тут же заметила следующее — Асани от Лейли просто трясет. То ли это зависть к красоте, то ли подсознательное желание убрать от себя подальше более умелую и опытную соперницу, но спокойная грация Лейли заставляла Асани ломаться столярным метром во всех плоскостях. Картина была такая многогранная, что я просто взяла себе второе пирожное, откинулась на спинку стула и стала наблюдать эту битву титанов на пироженках.

— Я искала в библиотеке кое-какую информацию о Грани Тор, подняла старые газеты и дневники старожилов. И совершенно случайно наткнулась на кое-что интересное, — она взяла чашку, полюбовалась цветом чая, посмотрела на нас с Асани и шепнула: — На Грани Тор находится Фонтан Желаний Мира гномов.

Асани ахнула, я недоверчиво приподняла брови:

— Это же легенда?

— Это исторический факт, — с ласковой улыбкой качнула головой Лейли, — задокументированный. Фонтан уже давно не используется, он хранится в запаснике музея горного дела, это абсолютно точно, у него есть инвентарный номер и полка на складе. И… так сложилось, — она кокетливо поправила рукав, улыбнулась, — что я пойду туда работать над статьей о совершенно другом экспонате, сегодня вечером, и задержусь на ночь. Меня там знают и легко оставят мне ключи.

Асани смотрела на нее как на мессию, растеряв весь свой артистизм, в ее глазах была жажда и жадность, я тоже невольно ощутила дрожь предвкушения под кожей — Фонтан Желаний, древний артефакт богов, существующий во всех Мирах одновременно, надо же. Даже посмотреть на него было бы очень интересно, не говоря уже о том, чтобы воспользоваться.

— Какой у тебя план? — дрожащим от жадности голосом потребовала Асани, Лейли улыбнулась:

— В том дневнике, где я вычитала о Фонтане, был описан случай его применения. Для того, чтобы артефакт заработал, нужно три невинных девы — темноволосая, светловолосая и ярковолосая. Дальше все просто — заклинание, волосок и фонтан либо включается и работает, либо нет. Если нет — мы идем по домам, ничего страшного все равно не случится, хранилище музея защищено от любых всплесков магии, из-за этих щитов сканеры

городских служб нашу деятельность не засекут. Если да… — она послала многообещающий игривый взгляд нам обеим по очереди, у меня от этого взгляда сладко потеплело в груди — умеет же соблазнить.

— Если да? — подтолкнула ее Асани.

— Тогда мы проводим самый простой ритуал для этого артефакта — портал желаний. Набираешь в ладони воду, смотришь на то место, которое тебе показывает фонтан, и если хочешь, то перемещаешься туда телепортом, если нет — выливаешь воду, все добровольно и безопасно. У меня были на примете две подружки, которые составили бы со мной треугольник, но одна из них больше не отвечает параметру "невинная", — она развела руками, мы захихикали, Лейли вздохнула: — Ее дело, она не единственная "яркая" девушка в Верхнем Городе. Да, Санни? — она посмотрела ей в глаза, и я была рада, что этот взгляд достался не мне — Асани плавилась, это был тот редкий случай, когда пришедший за шерстью уходит стриженным — Лейли победила нас обеих, мы были готовы идти за ней куда угодно.

В полночь мы уже дышали сухим воздухом хранилища древних артефактов, атмосфера была такая напряженная, как будто тут готовилось событие вселенских масштабов. Лейли пришла туда одна и честно работала над своей статьей, пока старый смотритель не лег спать, оставив ей ключи, и тогда она нас впустила. Все манипуляции она проводила сама — сняла Фонтан с полки, поставила на табуретку в центре комнаты, налила в него воды. Покрытое глазированными камешками дно казалось идеально гладким без единой дырочки, но вода сразу же полилась из наклоненного кувшина, наполовину утопленного в каменную стену фонтана. Лейли взяла у нас по волоску, прикоснулась к воде всеми тремя и убрала их на стол, прочитала заклинание, со страницы того древнего дневника, скопированной на синьку. Вода сменила цвет, постепенно став непрозрачной, у меня мурашки по телу побежали — магия на основе божественной силы работала предельно просто, но разгадать ее не получалось, ни у кого.

Лейли сделала приглашающий жест, Асани радостно потерла руки, подошла к чаше и набрала полные ладони, вода выглядела странно — вроде бы была совершенно чистой, но при этом в ней отражалась темнота, так что рук сквозь воду видно не было. Мы ничего не видели, но судя по округлившимся глазам Асани, она видела что-то невероятное.

— Что там? — шепотом спросила Лейли.

— Дворец, — зачарованно прошептала Асани, — настоящий королевский дворец. И король, настоящий, в короне. Великий Создатель, Лейли, если я стану королевой, я тебя найду и награжу. Что мне нужно делать?

— Умыться.

И она с готовностью плеснула эту темную воду себе в лицо, и пропала. Вода стекла обратно в чашу, как будто примагнитилась, Лейли указала на чашу мне:

— Ты следующая.

— А ты?

— Я не буду входить в портал, я должна закончить ритуал и прибраться.

— Зачем тогда ты все это делаешь?

— Я хочу посмотреть в портал и вылить воду. Мне нужно просто убедиться, что мое желание именно такое, проблема в том, что я просто… хочу понять.

Я смотрела на нее, она смотрела в темную воду фонтана, я даже думать боялась, какие проблемы могут быть у такой красивой и уверенной в себе девушки. У меня были мои проблемы, и я подошла к чаше, зачерпывая темноту в ладони и с опаской заглядывая в свои желания, которые понимал божественный артефакт, но не понимала я сама.

В глубине темной воды спал Роман. Это было так глупо в своей очевидности, что я почти заплакала, Лейли тронула меня за локоть, тихо напомнила:

— Если не хочешь — не иди, каждый сам выбирает, поддаваться своим желаниям или нет.

— А ты хотела бы поддаться? — я оторвала взгляд от лица Романа и посмотрела на Лейли, — я знаю, где это, и могу доехать туда за час, мне не обязателен для этого волшебный портал. Хочешь, я останусь тут и приберу, а ты в свой портал войдешь?

— Ты правда сделаешь это для меня? — на ее лице было недоверие, как будто ей никто никогда бескорыстного добра не делал, я кивнула: