Эльфийская кукла
Шрифт:
– Это будет долгая история, господин, – сказал жрец, косясь одним глазом на Шамуа, а другим на Бэмби, как хамелеон. – Воистину, Бессмертные послали нам это чудовище во испытание нашей веры и стойкости. Ибо сказано…
– Значит, так, – начал мэр, перебивая благочинного, – по первой мы не особливо-то и беспокоились. А вот как Ришарда эта стервь покусала, тут и взял нас, можно сказать, страх.
– А где сейчас этот самый Ришард? – спросил я.
– Тута я, – здоровенный мужик, до самых глаз заросший рыжей бородой, приподнялся со стула и отвесил мне неуклюжий поклон. –
– Верно ли? – Я посмотрел на мужика. – А куда цапнула?
– Сюды, – мужик показал на шею, заросшую рыжим пухом. Я заметил, как поморщилась Шамуа. На шее мужика действительно был шрам. Но, как мне показалось, не от зубов, а скорее, от ножа.
– Когда и где это случилось?
– А в июне то было, в ночь солнцеворота, – ответствовал Ришард, не поднимая на меня глаз. – Шел я от родича своего, пьяный был. Остановился у забора отлить. А тут она идет. Молодая такая, фигуристая, волосы длинные и вродь как под луной светятся. Смеется так, как шлюхи смеются. Чего один гуляешь, красавец, говорит. А я ей и грю: чего уставилась, бесстыжая, не видела шо ль, как мужик отливает? Тут она ко мне подошла – и боле не помню ничего. Очнулся утром, а шея и рубаха в крови. Тут-то я понял, что вомпирица то была. Ну и рассказал святому отцу, все как есть рассказал.
– А почему сам вампиром не стал? – спросил я. – Кого вампир покусает, тот сам вампиром становится.
– Ришард у нас добрый верующий, – ответил за мужика жрец. – Бессмертные были милостивы к нему, и скверна обошла его стороной. Я лично провел восемь экзорцизмов над ним, изгоняя демона, коего могла вселить в него нечистая.
– Хорошо, а второй случай?
– Джокс, позови Эрафина, – велел жрец кислолицому послушнику.
Эрафин явился через минуту и с порога начал отбивать поклоны. Присмотревшись к парню, я понял, что он умственно отсталый.
– Эрафин, что случилось с тобой в ночь на Праздник Урожая? – спросил жрец.
– Г-ы-ы-ы! – осклабился паренек, пуская слюну. – Я по лесу гулял.
– Ночью по лесу? – не удержался я. – Отчаянный, однако, парнище.
– Гулял я, – с счастливой улыбкой повторил парень. – А потом ее увидел. Она голая по лесу шла, г-ы-ы-ы!
– Надо же, какая удача, – сказал я. – Повезло тебе. И что дальше?
– Ну, я того… обрадовался, – парень обвел всех сияющим взглядом. – Красивая она была такая, г-ы-ы-ы!
– Укус покажи, – велел я.
На грязной шее парня виднелись две почти зажившие глубокие царапины. При известной фантазии их можно было принять за след укуса.
– А ты говорил с вампиршей? – спросил я.
– Н-е-е, – парень улыбнулся еще шире. – Я смотрел на нее и радовался. А потом спать лег.
– В лесу?
– Ага. Устал я.
– Ступай, Эрафин, – велел мэр, и мальчишка тут же убежал.
– Потрясающая история, – шепнула мне Бэмби. – Он же идиот, это сразу видно.
– Кажется мне, что идиотами пытаются сделать нас, – ответил я и добавил громко: – Больше нападений не было?
– Пока нет, – сказал мэр. – Мы сразу всем все рассказали. Люди начали вешать на двери и окна чеснок
– И обратились в Боевое Братство?
– А что ж нам делать? Сами мы с вампиром и не справимся.
– Невелика премудрость. Надо открыть днем могилу и пробить сердце вампира осиновым колом, а в рот ему чесноку напихать. Или сжечь его на костре.
– Легко больно у тебя все выходит, сударь, – сказал мэр. – Чтоб могилу ту отрыть, ее сперва найти надобно. А коли мы не знаем, где чудище проклятое прячется? Словом, просим мы тебя – найди ты эту мертвечиху да упокой ее как надо. А мы в долгу не останемся.
– Чем платить будете?
– Деньгами. Сто фартингов дадим.
– Двадцать дукатов? Вы что меня, за простофилю принимаете?
– Мы бедная община, у нас денег нет.
– Двести дукатов, – я решил вернуть деньги, розданные в Нолси-Ард на взятки. – А то дальше кормите свою вампиршу.
– Это очень дорого, – мэр беспомощно развел руками. – Нам столько не заплатить.
– Хорошо, – я понял, что ради Бэмби придется поработать на рыцарском субботнике. – Сколько заплатите?
– Пятьдесят дукатов, более не потянем.
– И гостиницу нам оплатите.
– У нас нет гостиницы. Преподобный Касташ приютит вас в монастыре.
– Хорошая идея, – сказал я, представив себе, сколько мучений доставит монахам присутствие Бэмби и Шамуа в их легкомысленных нарядах. – И последнее: нам надо обследовать окрестности Нолси-Ард. Посмотреть все места, которые пользуются тут дурной славой. Нужен хороший проводник.
– А Ришард вам и подмогнет, – сказал мэр. – Он у нас охотник, места добре знает.
– Ладно, – я понял, что мы только теряем время. – Показывайте нашу келью. Я что-то устал сегодня.
Хижина была жалкая, грязная и с дырявой крышей. Но самое пикантное, что в ней из обстановки была только одна узкая тахта и один тюфяк. Шамуа немедленно попробовала его на комфортность и тут же вскочила, будто на ежа села.
– Колется, – прохныкала она, ощупывая свою ягодицу.
Я попробовал тюфяк на ощупь: он был набит грубой соломой. Короче, еще тот «Шератон».
– Если фон Данциг не зачислит меня после всего этого кошмара в Братство, – с плотоядной миной заявила Бэмби, – я своими руками разрежу его на куски.
– Шамуа, – сказал я блондинке, – оставайся здесь и отдыхай. Мы с Бэмби пошли искать логово вампира.
– Господин Алекто, а как же ванна? – Шамуа смотрела на меня глазами, полными смертельной тоски. – Мы же будем плохо пахнуть.
– Здесь все плохо пахнет, – сказал я. – И эта дыра, и ее жители, и дело, ради которого мы сюда приехали. Так что неудивительно, что и мы начнем благоухать. Придется потерпеть.
До заката мы самым добросовестным образом облазали окрестности городка. Ришард оказался весьма толковым помощником. В итоге мы с Бэмби определили три подозрительных места: пещеру к юго-востоку от Нолси-Ард, как раз у лесочка, в котором был покусан мальчишка, старую заброшенную ферму южнее города и развалины какой-то неимоверно древней башни, построенной тут еще в незапамятные времена.