Эльфийская сага. Изгнанник
Шрифт:
— Камень Эреба был украден из Золотого Дворца в ночь убийства Лагоринора. Мы не сомневались, им завладел Эссафир.
— Звездочет и Эссафир были знакомы? — Присвистнул Габриэл. Только этого не хватало.
— И Темнейший передал ему Камень, — Остин сложил руки на груди. Силы вернулись к молодому красивому эльфу, а недавняя жуткая пытка на корабле забылась зимней тенью на рассвете.
— Зачем это Эссафиру? — Арианна придерживала волну метущихся волос.
— Может, к тому времени он был уже мертв, — пожал плечом Остин, — или Звездочет отнял Камень силой.
— Нет,
Прекрасный Ноэл, не тронутый золотом тлена и серебром забвения явно недоговаривал или намеренно умалчивал некоторые детали. Парень коснулся переносицы длинными пальцами и помассировал — опять его оплетает паутиной тайн и загадок. Тихим, но твердым голосом он произнес:
— Неважно как Камень попал к Звездочету, важно — зачем он сподвиг Брегона на поход в Ночную Страну. Полагаю, дело не только в желании угодить и помочь ему захватить Гелиополь. Он что-то скрывает. Не удивлюсь, если им движет какое-то древнее зло.
— Тут я соглашусь, — печально кивнул Песнь Скорби. — Идемте.
… В тенях ранних сумерек путники обошли широкий скалистый хребет, вставший на пути ощетинившимся драконьим хвостом, свернули на север и ступили на заброшенный Валунный тракт, проложенный силами гномов Аскья Удо.
Около часа он вился вдоль каменистого склона, огибая темные овраги и вертикальные камни, а после круто забрал на запад и потек чрез луг. Сбоку блестела озерная гладь, по побережью вились густые заросли ив, а впереди вставала стена мрака Ночной Страны.
— Я живу на берегу Безымянного озера не одну сотню веков. Народы Верхнего Мира верят — в эти места нельзя приходить. Попав под влияние Теней Запада, обратно можно не вернуться. — Ноэл прикрыл глаза, — в чем-то они правы.
— Почему же вы не покинете проклятый край? — Владетель Ательстанда оправил повязку, сползшую с незрячего глаза.
Песнь Скорби загадочно улыбнулся.
— Я хранитель величайшего сокровища нашего народа. Тот, кто передал его, взял с меня клятву, что я буду хранить это, пока не вернется наследник. Вот почему смерть обошла меня стороной, а губительное дыханье Теней Запада не возымело силы. — Он помолчал и огорошил попутчиков: — Меня бережет Неугасимая Звезда Лагоринора.
* * *
Круглая комната была обустроена в стволе необъятного дуба. Крышу и боковые стенки оплетали стебли вьюнов, в потолочное отверстие вытекал дымок, поднимавшийся из небольшого очага, сложенного из обожженных камней. В пламени трещали и плавились смолянистые корни, пахло смолами и прелой листвой.
Над очагом поблескивал керамический чайник. Изогнутый носик плевался завитками снежного пара. Рядом на низеньком столике сверкали чаши из феррского фарфора. У дальней стены темнела кровать с узорными ножками, левее стояла лакированная полка с канделябром. Над ней висел овальный щит, украшенный семиконечной звездой в центре солнца, а выше два перекрещенных клинка с рукоятями, окованными золотом. В беге голубоватых языков древняя сталь отливала облаками студеного севера, а золото горело знойным солнцем востока.
Ноэл подбросил в очаг пучок
Темный эльф перевел взгляд на осколок.
— Все обман. Корону никогда не прятали в Лунном городе. — Он представил, реакцию Брегона, когда маги преподнесут ему пустой сундук, и злорадная улыбка тронула тонкие, красивые губы.
— Правильно. — Песнь Скорби поворошил шипящие угли. — Все это время она хранилась в моей скромной хибаре. Стражи Семи Хрустальных Пик предполагали, что неразумно оставлять ее без присмотра, но так же понимали, что обязаны сотворить легенду о том, что корону захоронили вместе с Лагоринором. Они начертали двенадцать карт-обманок — по числу стражей — и передавали их из поколения в поколение, от учителя к ученику. Вплоть до Эпохи Туманного Утра.
— Это и есть всесильная Неугасимая Звезда? — Остин покосился на уродливый металлический обломок, отблескивающий мертвой луной в руках темного сородича, и признал: — Не бог весть что.
— Проклятье Лагоринора извратило ее облик, — Ноэл отложил кочергу и стал разливать по чашам мятный чай. — Но даже в таком виде она заключает великую мощь. Не случайно за ней охотятся все кому не лень.
— Почему Лагоринор передал ее вам? — Габриэл передал изломанную корону Арианне и впился в Ноэла глазами.
Песнь Скорби подвесил чайник над пламенем.
— Я не только служил Его Величеству, но и был его лучшим другом. После предательства братьев, гордый дух короля был сломлен. Из его тела, пронзенного стихийными клинками, медленно утекала искра. Он призвал меня перед самым концом и вложил корону в мои похолодевшие руки.
— Храни ее, — попросил он. — Храни, пока мой истинный наследник не заявит о себе.
Заливаясь слезами, я поклялся, что сохраню Неугасимую Звезду ценою жизни и, если потребуется, буду ждать Его Кровь до конца времен.
Приняв мой ответ, Лагоринор закрыл поблекшие глаза и отправился в бессмертие под песнь цветов и облаков. Лучистый свет его величия истаял, звезда могущества закатилась. А мы осиротели.
Песнь Скорби закрыл глаза. Черная траурная лента мигнула в его локонах.
— Мы скорбим о гибели вашего друга и нашего короля. Всегда скорбели, — мягко заверила Арианна и передала искривленный осколок Остину.
— Теперь вы понимаете, почему Тени Ночной Страны опасно тревожить, — Ноэл обвел их взглядом. — Если Брегон откроет Врата Разделения Душ — миру придет конец.
— Откуда вы знаете, что нынешний король Детей Сумерек решился на этот поход? — Удивился Габриэл.
Ноэл снял с пояса мешочек, брякнувший деревянным, и положил на ладонь:
— Руны. Они рассказали о его планах. Они же привели меня к тебе, воин, идущий по лезвию бритвы. Их выбор — великая честь.
— Польщен, — ядовито процедил темный эльф и отклонился на спинку.