Эльфийские хроники
Шрифт:
— Они куда-то направляются, — сказал он тихим и ласковым голосом, а затем, посмотрев в глаза юной королеве и снова улыбнувшись, добавил: — Как ты и предполагала.
— Ага, они куда-то направляются, — пробурчал Пеллегун, которого очень раздражало то внимание, которое уделялось сейчас эльфами этим вонючим болотам. — Ну и что? Они изрубят на куски те несколько сотен бедняг, которых ты послала на верную смерть. Чем это может приблизить начало решающей битвы?
Лландон попытался было на это ответить, но Ллиана жестом заставила его замолчать. Затем она медленно вышла на хорошо освещенное место — туда, где ее могли лучше видеть Пеллегун и его облаченные в латы герцоги и бароны. «Странная внешность», — подумали они, глядя на нее. Она была обута в высокие — до колен — сапоги из тонкой кожи, а на ее плечи был
Взяв кончиками пальцев виноградину с блюда, она показала ее Пеллегуну.
— Вот что я им предлагаю, — сказала она. — Представь себе, что ты — их военачальник… Ты возьмешь это?
Король людей улыбнулся, бросил веселый взгляд на своих баронов и небрежно протянул руку, чтобы взять виноградину, но в этот момент Ллиана щелкнула пальцами второй, поднятой вверх руки. Все тут же инстинктивно перевели взгляд на эту ее руку, а Ллиана, выхватив из ножен серебряный кинжал, приставила его кончик к горлу своего союзника. Она сделала это так быстро, что никто из людей не успел ей в этом воспрепятствовать. Они лишь стояли неподвижно, положив ладони на рукояти своих мечей и затаив дыхание. Эльфы, находившиеся чуть поодаль, в темноте, схватились за свои луки…
— Виноградина исчезла, — сказала Ллиана с улыбкой, убирая кинжал. — Магия!
Затем она бросила взгляд назад, на Маерханнас, но тут король людей сердито поднялся, опрокинув при этом свой стул.
— Очень забавно! Очень! Даже если мы проиграем эту войну, ты сможешь приезжать в мой замок и показывать там свои фокусы.
— Прости меня, — сказала Ллиана. — Мне не следовало этого делать, но ведь монстров можно будет застать врасплох так же, как я застала тебя. Это нападение возглавит Рассул, глава клана туманов, и никто не знает болота лучше него. Я вовсе не посылала его на верную смерть… Рассул — это виноградина…
— Приманка.
— Да, приманка. Я же стану рукой, которая произвела щелчок пальцами. Когда они ринутся вперед, чтобы схватить свою добычу, я заставлю их развернуться в мою сторону.
— А кинжал? Кто будет кинжалом?
Ллиана снова улыбнулась и, обведя руками облаченных в железные доспехи людей, с уважительным видом им поклонилась. Лео Гран Кармелид выхватил меч из ножен и поднял его вверх с торжествующим криком. Этот крик тут же подхватили другие герцоги и бароны, наконец-таки понявшие, в чем заключается план Ллианы. Они станут кинжалом, который перережет горло монстрам, мечом, который рассечет их, копьем, которое их пронзит!
— Денек, похоже, обещает быть замечательным! — воскликнул Пеллегун.
Ллиана медленно отступила назад и затем — в сопровождении своей свиты — отошла в тень. Денек, может, и обещал быть замечательным, но вот ночь перед ним наверняка будет долгой.
Эльфы обратились в бегство сразу же после первой атаки на них — как только у них появились первые убитые. Кхук заподозрил, что они вознамерились совершить какой-то маневр, однако в течение всей остальной ночи не было ни контратак, ни даже каких-либо мелких нападений. Бросившись наутек по абсолютно незаметной отмели, эти трусы тем самым позволили монстрам узнать о существовании этой отмели, по которой омкюнзы могли пройти сразу целой толпой, замочив себе ноги лишь до колен. Кхуку даже пришлось сдерживать морнедхелов, составляющих его авангард, поскольку этими «черными эльфами» завладела жажда убийства, как только они увидели своих сородичей.
Он всегда об этом знал. Все народы земли — эльфы, люди и, возможно, даже карлики — могли быть источником воинов для Того-кого-нельзя-называть, и эти воины проявляли особую жестокость, когда они сталкивались на поле боя с представителями своей собственной расы. Именно они и станут опорными столбами господства Того-кого-нельзя-называть над всем миром, поскольку они способны заставить своих сородичей подчиняться
Кхук поднял глаза к небу и вдохнул ночной воздух. В нем чувствовался запах пепла и дыма… Зажженные стрелы, факелы и горшки со смолой, которыми его воины усыпали вражеский берег, все еще горели, освещая прибывающие отряд за отрядом подкрепления. В течение нескольких часов он, Кхук, находился во власти врагов. Если бы они перешли в наступление, пока б'oльшая часть его войска все еще тащилась где-то далеко позади, ему не оставалось бы ничего другого, кроме как обратиться в бегство. Однако люди и эльфы даже не тронулись с места. А теперь его омкюнзы находились уже рядом с ним и были готовы пойти в бой. По сравнению с предстоящей великой победой становилось уже совсем не важным то, что нескольким сотням эльфов удалось спастись бегством. Вдалеке он видел костры, разведенные людьми. Их уже не защищала никакая водная преграда. Они, видимо, полагали, что смогут его окружить, но теперь уже их, когда они проснутся, ждет неприятный сюрприз: внезапное нападение целого войска. Три тысячи омкюнзов, а также черные волки, орки-азандюмы и подкрепления, прибывшие из Черных Земель… Тут было кому завоевывать мир.
Скоро уже начнет светать. Менее чем через час наступит день. Ну что же, подходящий момент наступил, и выжидать дальше не имело смысла. Кхук повернулся к своим военачальникам — которые тут же подошли поближе к нему — и тихим голосом стал отдавать приказания. План битвы был простым. Первым делом — выдвинуться вперед как можно быстрее, но идти как можно тише, пока люди не поднимут тревогу. Как только зазвучат рожки — заорать всем как можно громче и выпустить черных волков. Несколько сотен этих зверей высотой в три локтя до загривка, не знающих ни страха, не боящихся страданий и наводящих ужас на солдат короля, нападут на их лошадей и разбегутся по всему их лагерю со скоростью мчащейся галопом лошади. Затем начнется фронтальная атака, осуществляемая основными силами, тогда как он, Кхук, с двумя резервными отрядами обойдет войско Пеллегуна справа, чтобы оттеснить тех, кто начнет отступать, к болотам. Быстрота, неожиданность и умение наводить ужас станут залогом победы в этом сражении…
Омкюнзы уже выстроились в боевые порядки, разделившись на отдельные плотно стоящие отряды. Как только их командиры подойдут каждый к своему отряду, войско Кхука придет в движение с ревом, от которого содрогнется земля. Кхуку подумалось, что нужно будет, наверное, выпустить черных волков раньше, чем он планировал. На горизонте появилось фиолетовое пятно — предвестник восходящего солнца. Монстры находились уже на расстоянии не более двухсот шагов от лагеря людей, когда вдруг царившую на болотах тишину нарушил странный звук. Он был похож на громкий щелчок, вслед за которым послышалось жужжание, похожее на жужжание огромного роя мух. Кхук, находившийся позади своего резерва, поднял глаза и увидел что-то вроде облака, стремительно опускающегося на его войско. Пронзительные вопли подтвердили возникшее у него подозрение. Стрелы. Тысячи стрел, выпущенных почти одновременно из леса, вдоль опушки которого двигалось его войско… Эльфы вовсе не обратились в бегство — они затаились в лесу и целую ночь сидели в ожидании, чтобы в подходящий момент выпустить эту смертоносную тучу стрел.
Кхук издал гневный крик, а затем бросился вперед, чтобы лично возглавить резервные отряды. В тот же миг вылетела вторая волна стрел, но на этот раз большинство омкюнзов было к этому готовы. Эльфийские стрелы вонзились в щиты, и только те подразделения, которые не успели сомкнуть строй, понесли новые потери. Те же, кто успел это сделать, теперь находились под защитой больших деревянных щитов, обитых железом, при попадании в которые эльфийские стрелы ломались. В третий раз эльфы стрелять уже не стали. Резервные отряды Кхука, бросившись в атаку, увлекли за собой остальных, и образовавшаяся гигантская волна воинов накатилась на край леса, как накатывается вода на берег во время внезапного сильного прилива.