Эльфийский бык 2
Шрифт:
— Эй, эй… в обморок не падать, — Милу подхватили и, наклонив к крану, сунули голову под воду. — Давай, ты в здравом уме нужна… или относительно здравом. Не трясись.
— Вы… вы… из-за Кеши?
— Ну не из-за тебя же, — проворчала женщина неопределенных лет. — В общем так. Сейчас ты отдаешь мне свою одежду, а сама берешь форму официантки, выходишь на кухню… ведут тебя с улицы?
— Д-да… эти не приближаются.
— Хорошо. Значит, выходишь через черный ход. С мусором. Несешь к бачкам. За ними тебя встретят.
— А…
—
— Но…
— Сегодня в этом кафе случится утечка опасных химикатов. К несчастью, будут пострадавшие. В том числе серьезно. Некоторые даже в реанимацию угодят.
— Мама…
— Тоже там окажется. Сердце не выдержит. Она ж уже в возрасте…
— Но…
— Ей объяснят.
— А мы…
— А вы пока поживете в тихом спокойном месте. Сколько — не знаю. Это уже там спрашивай. Моё дело вас из-под удара вывести. И да, маячок я тоже сниму… халтурщики несчастные. Вот туда же, заговоры плести все горазды, а на нормальное оборудование денег жмут… давай, давай… все же вопросы могут возникнуть, что мы в туалете так долго делаем. Шевелись…
К мусорным бакам Мила выходила на негнущихся ногах. Видеть себя со стороны было странно. Особенно потому, что себе Мила не понравилась.
Неужели она такая…
Серая?
Невзрачная?
Волосы тусклые какие-то. Кожа, что пеплом припорошенная. И главное, выражение лица, такое… такое, словно она себя уже похоронила.
— Помочь? — рядом возник паренек и хлопнул Милу по плечу. — Идем. Держись рядом. И молчи…
Огромная туша мусоровоза загораживала проезд. И лезть в кабину было высоко, но Мила справилась. И просьбу пригнуться исполнила молча. И сидела так, боясь дышать, боясь спугнуть…
— Вот, — мусоровоз остановился где-то у торгового центра. — Доставили принцессу в лучшем виде! Принимайте… там уже Янка сигнал подала, значит, скорые полетели.
— Прошу вас, — Миле подал руку мужчина в сером костюме. — Не надо нас бояться. Вы у нас свидетель.
— Я ничего не знаю…
— Зато ваш брат знает. И раз изъявил желание сотрудничать, то и мы готовы пойти на встречу.
— Я… — Мила сглотнула, было очень страшно, но за Кешку — еще страшнее. — Я могу описать тех, кто за мной следил… и за мамой тоже. Если надо.
— Конечно, надо! — обрадовался мужчина. — Очень надо… вы поможете следствию.
Врал.
Впрочем, Мила сделала вид, что верит.
— А… Кеша? Что с ним будет? — спросила она уже в машине, в обычной такой машине, которых в Москве тысячи.
— Пока сложно сказать… постараемся вытащить и его. А дальше… все очень серьезно. Но как понял, ваш брат твердо намерен оказывать следствию помощь. И значит…
Значит, срок дадут не очень большой.
Наверное.
— Чего там? — напарник Пихты первым услышал сирены. И Пихта очнулся ото сна, как раз затем, чтобы увидеть, как пара скорых подрулили к кафешке. Из кафешки
— Сиди, — Пихта вытер руки о джинсы.
Смешаться с толпой зевак было несложно. А потом вовсе повезло наткнуться на болтливую официанточку… ничего такого.
— В общем, там у них утечка какая-то… отравы… от мышей или тараканов. Должны были завтра закрываться на обработку, а оно все потекло и начало испаряться. Вот народ и потравился, — сказал Пихта, возвратившись в машину.
Скорых и вправду собралось с полдюжины. И здание оцепили. И МЧС-ники возникли, вон, заслоны поставили.
— Поехали, — сказал напарник, указав на машину скорой помощи, которая выползла на улицу, а потом, врубив на полную мощность мигалки, покатила вперед. — От же… хотя… может, и к лучшему. Если сама подохнет, то и руки марать не придётся.
Машина летела стрелой. И остановилась не где-нибудь, а у Первого императорского, на территорию которого вход был закрыт. Точнее пешком — пожалуйста, а проезд — лишь для сотрудников и машин скорой.
Ну ладно.
Маячок работал. И привел к двухэтажной пристройки с надписью «Реанимация». От… не повезло девке. Или наоборот? Тут тихо помрет, без мучений.
А так-то шеф не отказался бы поиграть.
И не он один.
— Чего надо? — внутрь Пихту не пустили. И охранник был не тощим дедулей, с которым Пихта сумел бы договориться, но явно из военных, бывших.
И глядел недобро.
Военные наемников недолюбливали.
— Это… — Пихта изобразил волнение. — Тут того… из кафешки привезли… «Ромашка»… девчонку. Милой звать. Людмилой… невеста моя… с подругами должна была тусить.
— Надо же, еще один жених, — усмехнулся мужик.
— Еще один?!
— А вон, — он кивнул куда-то. — Тоже жених… вы б разобрались, кто из вас ей женихатей…
Тощий длинношеий парень, с виду ровесник той мыши, с кем-то говорил по телефону. И когда Пихта подошел, то услышал:
— Отец, ты не понимаешь, мне нужно… да, а дядя Сеня? Он же там работает? Я просто хочу узнать, как она… разве я о многом прошу? Да какая разница, какого она рода?! Она моя… да, уверен! Абсолютно! Молчал… ну молчал, она просто… вы бы налетели, напугали бы… а она и без того… ладно, потом объясню.
Парень осекся и повернулся к Пихте.
— Вам что-то надо? — спросил он тем тоном, который выдавал и происхождение, и силу. А силенок в щенке хватило бы, чтоб размазать Пихту по местной дорожке. Вон, глаза красные, едва сдерживается.
И Пихта поспешно отступил.
— Это… извини… я друг Кеши… брата Милки. Ехал к ней, а тут вот… хотел узнать, как она… не пускают. Я по дури женихом представился.
И руку протянул.
— Сейчас. Да, слушаю… дядя Сеня? Да… ага… ясно, — выражение лица парня почти не изменилось, а вот взгляд помрачнел. — Точно? Да… хорошо. Если что-то поменяется… спасибо, дядя Сеня.