Эльфийский бык
Шрифт:
Но если Иван тоже… может, все не так и плохо?
— А он за что?
— Он… за голую правду, скажем так, — маменька с трудом сдержала улыбку. — На самом деле это его в Подкозельск отправили, а я уж постаралась, чтоб и тебя заодно…
— Спасибо, мама, — это Береслав сказал совершенно искренне.
— Не за что… Дураки должны держаться стаями.
— Почему?
— Пасти будет легче… Грехи мои тяжкие…
Ваньке надо будет позвонить.
Если его ссылают, то о выходке дурной — а Береслав теперь сполна осознавал
— А выезжать-то когда?
— А вот завтрева… документы выправите и вперед. И да, — словно спохватилась маменька. — Жить будешь на свою зарплату.
— Что? — а вот такого подвоха Береслав не ожидал.
— Высочайшее распоряжение… кто-то там опять инициативу выдвинул, о пересчете тарифов. Оптимизация, реконструктизация и чего-то там еще… ну, как оно обычно бывает. Вот Император и распорядился это дело… как это… — маменька щелкнула пальцами. — Апробировать. Вам и выпала высокая честь выяснить, как молодым специалистам на оптимизированных тарифах житься будет.
— Нам с Ванькой?
— Всем, — маменькина улыбка была полна доброты и безмятежности. — Всем отпрыскам высоких родов, которые вдруг ощутили в себе желание трудиться на благо отечества…
Береслав подумал.
Представил.
И хмыкнул.
Что ж, ради такого-то и Подкозельск потерпеть можно будет… но Ваньке все одно надо позвонить. Береслав лишь надеялся, что старый приятель еще жив.
Ванька не ответил.
А вот Нютка трубку взяла.
— Привет, дорогой, — произнесла она тем томным тягучим голосом, который бесил неимоверно. Причем Береслав сам бы не мог сказать, что именно его раздражает. — Хорошо, что ты позвонил…
— Да? — обычно он звонил или почти не вовремя, или совсем не вовремя. В общем, не проявляя должной эмпатии и чувства момента.
— Я как раз собиралась… не обижайся, ты славный парень и дело вовсе не в тебе…
В душе шевельнулось нехорошее предчувствие.
— Но ты сам должен понимать, что в сложившихся обстоятельствах… у нас нет будущего. Так что давай останемся просто друзьями.
— В каких обстоятельствах? — уточнил Береслав на всякий случай.
— В нынешних, — произнесла Нютка с особым выражением. — Дядюшка настоятельно советовал… дистанцироваться.
Значит, знает.
Береслав подавил вздох.
— И вообще… слышал? У нас тут… государева инициатива, — теперь в голосе Нютки звучала насмешка. — С распределением.
— Меня вот распределили, — пожаловался Береслав, чувствуя, как душу наполняет обида. Пусть он и не собирался жениться, разве что когда-нибудь потом, в отдаленной перспективе, но… вот так взять и бросить?
Одного?
В Подкозельске?
— Куда? — живо поинтересовалась Нютка.
— В Подкозельск.
— А где это?
— Понятия не имею.
Надо будет уточнить у маменьки, а лучше в сети глянуть,
— Не обижайся, но звучит как-то оно… не вдохновляюще. В общем, сочувствую от души… а меня вот на море. Дядюшка обещался… сказал, что в коллекцию. Что, мол, на Черном я уже была, на Красном тоже…
Береслав поморщился.
— А теперь и на Белом побываю…
И закашлялся.
— Уверена?
— Ага… сказал, что полезно будет…
Да, дядюшка Нюткин славился некоторой суровостью нрава, но чтобы настолько…
— Представляешь, сначала заявил, что я замуж выхожу, что он мне жениха нашел, какой-то там сын маминой подруги… или его друга… я не очень поняла. Но сказала, что не пойду! Я ведь думала, что ты мне предложение сделаешь…
Береслав даже головой замотал.
— А дядя тогда сказал, что за тобой больше нет перспективы и вообще… или замуж, или отрабатывать учебу. И главное, папенька с ним согласный. И маменька… и все против меня! Я и решила, что отработаю. Назло возьму и отработают. В конце концов, я свободная женщина!
— Свободная…
— Вот ты меня понимаешь. Жаль, что нам расстаться выпало… но не переживай. Я буду о тебе помнить. Слушай, а как ты думаешь, мне какой купальник взять? Белый или черный? Белый на Белом море… звучит. Или по контрасту? Тем более белый у меня уже есть, я в нем на Черное летала… а черного нет, но мне черный не очень идет…
— Красный, — посоветовал Береслав. — Главное, чтоб на меху…
Глава 5
О радостных и не слишком перспективах сельского хозяйства
Глава 5 О радостных и не слишком перспективах сельского хозяйства
«Тяжела жизнь в деревне. То закопай картошку, то откопай обратно…»
Откровения одного очень городского человека, которому случилось вдруг купить дачу.
— Маруся! — вопль, раздавшийся снизу, прервал приятную полудрему, сквозь которую доносился стрекот кузнечиков, куриное кудахтанье и гудение пчел в густых кудрях липы. Липа была старой, от возраста чуть накренилась, едва не дотянувшись до старого забора. Вот под ним, на телеге, Маруся и прилегла.
На минуточку.
У нее тоже, между прочим, право отдохнуть имеется.
— Маруся! — голос у Таськи был зычный, такой, что и мертвого подымет.
Куры заткнулись.
Кузнечики тоже.
Только пчелы продолжали гудеть.
— Чего? — Маруся подавила зевок. Время — полдень, самый солнцепек, и люди нормальные от солнца прячутся.
— Вот ты где! — Таська поспешно забралась в телегу. — Тебя Петрович ищет!
— Зачем?
Двигаться было лень.
Сено, которое Маруся закинула в телегу, прикрыв сверху рогожкой, утопталось. И лежать в нем было приятно, да и в целом лежать было приятно.