Эльфийский клинок

Перумов Ник

– Я хотел предложить почти то же самое, – улыбнулся Рогволд. – Видно, хорошие мысли приходят, так сказать, в думающие головы одновременно.

Люди и гномы молча переглядывались, пытаясь как можно лучше всё обдумать. Гримнир щёлкнул пальцами.

– Они могут просто затоптать тех, кто пойдёт с обозом, – с привычной мрачностью бросил он. – У нас есть десятка два арбалетов. Дадим каждому, кто пойдёт с телегами, штук по пять! Заряженными, естественно, – уточнил он и умолк окончательно.

– Но у нас нет сил напасть на них с

обеих сторон, – возразил Игг. – Они наверняка засядут человек по пятьдесят справа и слева. Нам же нельзя разбиваться?

– Верно, – кивнул Торин. – Поэтому давайте ударим, как только они сделают первый шаг вперёд, так, чтобы им уже было трудно остановиться. Все пойдём с одной стороны – скажем, слева. Впрочем, с какой стороны наступать – безразлично, но слева удобнее подходы, к тому же дорога туда известна. – Он оглядел напряжённые и внимательные лица товарищей. – Пришло время решать.

Как обычно бывает в подобные минуты, наступила тишина – никто не хотел произнести последних слов; все невольно тянули время, и первым, как ни странно, заговорил Малыш. Заговорил, уже направляясь к одной из телег и деловито вытаскивая из кармана толстый моток верёвки:

– Давайте, начали, что ли… Торин, подводи воз…

Все сразу зашевелились, словно стряхнув с себя некстати подступившее оцепенение. Гномы сцепили фургоны по три и стали решать, кто останется с обозом.

– Сюда нужны лучшие бойцы, – хмуро проговорил Рогволд. – Здесь будет труднее всего. Кто пойдёт сам?

Малыш молча выступил вперёд, и с ним Алан, Ресвальд, Балин, Двалин, Глоин, Игг и Строн.

– Так не годится, – покачал головою Торин. – Нужно только четверо.

Времени на споры не было, и поэтому просто метнули жребий. Выпало Малышу, Иггу, Строну и Ресвальду, и они как-то сразу же отделились от остальных – будто чья-то рука провела незримую, но явственную черту. Игг и Строн принялись неспешно заряжать арбалеты. Малыш закурил трубку, а Ресвальд достал из заплечного мешка точильный камень и стал тщательно острить меч, не поднимая глаз на остальных, уже сидевших в сёдлах.

– Выступаете через три часа, когда тень от этого дуба достигнет серого валуна, – хрипло произнёс Рогволд и, не оборачиваясь, скорой рысью повёл отряд в глубь заросшего оврага.

Ехали молча. Алан и Рогволд показывали дорогу. Солнце уже опускалось, мягкие лесные тени сгущались, но до конца дня было ещё далеко. Путь до круглой поляны по лесистой ложбине они проделали без происшествий. Не выезжая на открытое пространство, Рогволд осадил коня и негромко заговорил:

– Нам нельзя будет подойти верхами совсем близко к лагерю, но коней надо держать где-то поблизости. Оставим их позади себя с кем-нибудь?

Алан покачал головой.

– Кого ты оставишь при них, Рогволд? Лучше отправим кого-нибудь вперёд пешими, а сами подтянемся как можно ближе.

– Ударим, едва те атакуют, – обронил Дори, поглаживая топор. – А пока кому-то надо идти вперёд

и покончить с их дозорными – тогда мы сможем подвести коней ближе. Готов идти немедленно и спрашиваю: кто со мной?

Фолко вновь, как и на первой их остановке, вдруг набрался храбрости. Он достал свой лук и молча поднял над головой. Однако на него тотчас зашикали.

– Нет уж, Фолко, сегодня я тебя никуда больше не отпущу, – решительно заявил Торин. – Сам пойду! Балин, за мной!

Не давая никому опомниться, трое гномов исчезли в зарослях. Вдогонку им кинулись Алан и Гримнир.

Остальные молча ждали, сидя в сёдлах. Выждав с полчаса, Рогволд осторожно повёл отряд вслед за исчезнувшими товарищами. Двигались длинной цепочкой, ведя коней в поводу; так прошло ещё около часа. По расчётам Рогволда, они должны были вот-вот оказаться возле лагеря разбойников.

Ветви впереди них неожиданно колыхнулись (Фолко едва не вскрикнул, и стрела едва не сорвалась у него с тетивы), и появился Торин со спутниками. Его одежда в двух местах была чуть забрызгана тёмно-красным; он был мрачен, но спокоен.

– Дорога открыта, – облизнув губы, хрипло сказал он. – Тут идти всего ничего… Слезайте с коней, пусть их подержит Фолко и кто-нибудь ещё. Давайте за мной. Есть одно укромное место…

Хоббит от обиды и отчаяния на мгновение потерял дар речи, а когда опомнился, то его окружали уже спокойные конские морды, большие лиловые глаза смотрели ласково и с любопытством. Рядом с Фолко остался Довбур – он, похоже, был весьма доволен этим.

– Ну чего стоишь? – шёпотом прикрикнул он на хоббита. – Упряжь подвязывай, как их иначе-то поведёшь?

Слёзы застилали глаза Фолко, он стал снова маленьким, испуганным и никому не нужным хоббитом, каким чувствовал себя перед встречей с Торином. Его оставили сзади, не пустили, и вот он теперь возится с этими уздечками, привязывая их к длинной верёвке, а друзья – там, впереди, и кто знает, что с ними? Вытерпеть это было невозможно. Прокрутившись несколько минут на месте, Фолко не выдержал и осторожно пополз вперёд, выбираясь из неглубокой ложбины, где укрывались они с Довбуром. Забыв обо всём, он полз вперёд и неожиданно оказался на краю склона – он забрал правее, чем нужно. Осторожно раздвинув ветви кустов, Фолко чуть приподнял над травой голову.

Его глазам открылась Сизая теснина – узкий прямой проход между двумя высокими и крутобокими холмами. Лес по склонам действительно казался выжжен, но склоны уже покрыла буйная, высокая трава; кое-где торчали чёрные обугленные пни. Внизу серой лентой вилась дорога; склоны холмов были пусты, вдоль края леса на гребне кряжа кустарник стоял сплошной стеной. Нигде ни малейших признаков человека. Фолко скосил глаза вправо и вздрогнул, увидев, что их обоз неторопливо приближается ко входу в теснину. Хоббит достал лук и стрелы. Будь что будет, но он не оставит друзей! Пусть Довбур там сам разбирается…