Эльфийское жертвоприношение
Шрифт:
— Так же как и ты, когда никто не видел, а на людях только в след головой покачали, мол, такой растяпа и к императорской дочке сватается! Меня же за руку никто не поймал, так что официально я тут ни при чем. Но, почему-то желающие опозорится на все государство пока не находятся, чего я и добивалась.
— Мне жаль твоих родителей! С тобой же просто жить не возможно!
— А они со мной не просто живут, а весело живут! — я показала Танну язык.
— Ладно, давай трогаться в путь. Нам надо реку до темноты перейти.
Мы собрались, залезли в седло. Я об этом подвиге
К мосту мы ехали лесом, по окружным путям. Лошади, отдохнувшие и бодренькие, легко трусили вперёд, так что путь сокращался все больше и больше.
— Смотри, там что-то горит! — указал Танн на небо, которое мелькало среди деревьев.
— Хочется верить, что это не мост! — прошептала я, борясь с нехорошими предчувствиями.
— Ты думаешь мост?
— Там и гореть-то больше нечему, — грустно произнесла я.
— В любом случае давай проверим.
— Если это мост, то реку можно будет перейти, только в нескольких днях пути вниз по реке.
Дальше ехали молча, разговаривать совсем не хотелось. К вечеру у самой кромки леса остановились посмотреть на догоревший остов моста. Смысла подъезжать ближе не было. Из-за нашей петли мы выехали далеко от дороги.
— Кто это сделал и, вообще, зачем это нужно было? — посмотрела я на спутника.
— Лучше подумать, что делать дальше?
— Давай остановимся на ночлег, утро вечера мудренее.
Отошли недалеко, так что сквозь деревья была видна река. Развели маленький костёр, чтобы сварить кашу, приготовление которой взял на себя мой друг, сославшись на то, что здоровье ему ещё пригодиться. Ну и хорошо, 'баба с возу, кобыле легче', хоть и обидней. Расседлала и почистила лошадей, дала им овса, после чего занялась ночлегом.
Думала, легко отделаться избежав тренировки. Не вышло.
— Сразу сдашься или тебя помучить? — нагло поинтересовался мучитель.
— Я сдаться? Да никогда! — я попыталась сыграть на опережение, но пока достала своё оружие, его уже утыкалось мне в грудь.
Вот как мне его достать, а? Кольчуга, что я взяла из дома, конечно, защищает от порезов, но не от синяков. Он же защиту не одевает и все рано остаётся целёхоньким. Как я ни старалась его хоть краешком меча задеть, он всё равно уворачивается! Замучив меня и избив, правда, почти всегда, плашмя, он от меня отстал, и как ни в чём не бывало, пошёл варить кашу, оставив меня, измучено валяться на земле. Таким темпом я не доеду до места назначения. Если сейчас появятся бандиты, сдамся самолично и с большим удовольствием (вот они удивятся), лишь бы избавиться от этого изверга. Это ж надо было довести меня до состояния, когда все мышцы ноют, кости болят, а мягкое место, по ощущениям вообще отсутствует, точнее я его совсем не чувствую, он мне его отбил полностью. Как я завтра в седло заберусь? Может лечь поперёк и пусть Лик сам дорогу выбирает?
Глянула, чем там занимаются наши
— Ты чего уставился, я же не картина! Отвернись!
— Чего ты так кричишь! Уже отворачиваюсь, — проворчал этот бессовестный, но, правда, сел спиной к речке.
От греха подальше, позвала Лика. Тот с неохотой вышел из воды и с укором посмотрел на меня.
— Не волнуйся, это ненадолго, — погладила коня по морде.
Поставила его межу собой и поляной, и начала раздеваться. Под прикрытием Лика зашла в воду.
Вода ещё леденая, зато освежает и снимает напряжение. Долго я в ней сидеть не собираюсь. Пока отмывала кобылку и Лика, не заметила, как в воде оказался Танн, хорошо ещё, что вода мне была по плечи, а то бы я его убила не задумываясь.
Танн молча подошёл к Лику с другой стороны и стал помогать мне его купать.
— Ты чего сюда залез! — возмутилась я.
— А глянул на вашу идиллию и мне захотелось к вам, — честно признался нахал. — А что, нельзя?
Наивненький нашёлся!
— Нельзя! — отрезала я.
— Почему? Разве река твоя собственность?
— Моя!
— Пока что, только твоего отца.
Я не успела ответить, как Лик решил, что не желает находиться между двух огней, пошёл к берегу, оставив нас наедине нос к носу. Теперь нас разделяла только серебристая полоска луны на воде.
— А что с кашей?
— Готова, остывает.
Я прикинула, как бы мне выбраться, так чтоб меня не видел раздетой этот купальщик. Но тут в голову пришла мысль: как бы мне самой подглядеть за ним, когда он будет вылезать из воды. Ой, какая я бесстыжая… Но от мысли не отказалась. Интересно же!
— Очень надеюсь, что ты в штанах?
— Хочешь, проверь, — предложил этот бесстыдник.
А я, наивная, думала на себя! Да мне до него ещё очень-очень далеко! От такой наглости я не нашлась, что ответить, только открывала и закрывала рот, как рыба на суше, да и чувствовала себя примерно так же. А он стоит и ухмыляется глядя на меня, ждёт моего румянца! Не дождёшься — я уже замёрзла до посинения и если я сейчас покраснею, буду прекрасного фиолетового цвета, любой утопленник позавидует! Он же не думает, что он самый распрекрасный и что ни одна девушка перед ним не устоит? Или думает? Хорошо, я тоже могу быть развязной.
— Ладно, — сказала я, набирая в рот воздуха и ныряя под воду.
Как он заорал! Никогда не думала, что мужчины могут так орать! После чего раздался плеск воды и я вынырнула в том месте, где и погрузилась под воду. Я не собиралась ничего проверять, но Танн-то этого не знал. Наверно решил, что совсем меня до ручки довёл.
— Ты куда? — крикнула я Танну, который уже успел оказаться на середине реки. — Я же не успела проверить!
— Вот искупаюсь, тогда и проверишь! А то поплавать нормально не дашь, — только и смог ответить этот герой.