Эликсир Любви
Шрифт:
Ковалева внимательно разглядывала таблицу, проводя наманикюренным пал ь чиком по колонкам цифр. Их разговор не оставил без внимания любопытного Архип о ва. Он не поленился оставить чтение и подошел к ним:
– И ты Брут?
– Спросил он Скворцова.
– Ни что человеческое мне не чуждо.
– Задолжал?
– продолжал подшучивать Архипов, - надеешься таким способом вылезти из финансовой ямы?
Он мог разглагольствовать бесконечно, но прервался. Его внимание
– Миледи, уже утро, - тронул ее Алексей.
Ковалева обернулась и, выпучив глаза, молча, переводила взгляд то Скворцова, то на Архипова. Лотерейный билет она почему-то держала двумя руками, время от времени встряхивая им.
– Что? Выиграл?
– Пытался изобразить удивление Алексей.
Ковалева не могла вымолвить ни слова и в ответ несколько раз кивнула головой.
– Ну, дружище, - язвительно произнес Архипов, - потому как окаменела наша Н и ка отечественных лотерей, ты выиграл, по меньшей мере, Волгу.
– На кой ляд она мне с ее пристанями и пароходами, - избито отшутился Але к сей.
– Наташ, Волга?
– Нет, Жигули. Девятка, - выдавила из себя лаборантка.
– Что?! Дай проверю!
– Серега выхватил у нее билет и склонился над таблицей.
На шум пришел Федорыч:
– Что стряслось? По какому поводу собрание?
К завлабу повернулся Архипов. Лицо младшего научного сотрудника пошло пятнами от зависти. Протягивая лотерейный билет и газету прямо в лицо Стук о ву, он закричал:
– Алешка выиграл машину!
– и принялся обнимать Скворцова, - Наливай! Не о б моешь - не поедешь!
Федорыч , п о привычке сдвинул очки с носа на лоб и тоже уткнулся в газету. О с вободясь от объятий Скворцова, Алексей заметил, что Ковалева исчезла. П олет е ла сорока. Сейчас разнесет новость по институту. И , правда, целый день к ним заход и ли из других отделов. Они замучили Скворцова требуя показать счастливый б и лет , и сами сверялись с газетой. Никто ничего не заподозрил.
"А голова у Вениамина Алексеевича неплохо варит, - с удивлением отметил Алексей, - прикрытие на славу. Теперь никто не удивится, когда старший нау ч ный сотрудник Скворцов подъедет к институту на своих Жигулях".
Вернулась Ковалева. На нее жалко было смотреть. Вволю наревевшись в туалете, она вернулась без косметики. Она с тала перемывать чистые пробирки , р асколов при этом пару. Сообразив, какой удар нанесли
Дома с порога жена унюхала запашок спиртного от Скворцова.
– И по какому случаю праздник?
– Машину выиграл, - растянул губы в улыбке Алексей.
– Ты? Заводную или на батарейках?
– Она намеренно повышала голос, - Ты не з а был, у нас дочка, а не сын.
В кухонном проеме тут же возникла теща. С таким арьергардом качать пр а ва Светке было не просто легко, но и приятно. Два голоса против одного - всегда х о рошее преимущество. И не только в децибелах. Если упреков недоставало, м а ма-теща напоминала еще не озвученные в перепалке недостатки зятя. Пл ю нуть бы на все и убраться к чертовой матери. А куда? К себе в Мухосранск?
Надежного запасного аэродрома, как говорилось в таких обстоятельствах, п о ка не имелось. Да и дочь, Наташку, жалко. Приходилось сглатывать упреки и уп и ваться своей тонкой язвительностью. Жизни "примака" может завидовать только круглый сирота, и то, когда нестерпимо голоден. Скворцов не стал препираться; завершающий удар все равно был за ним:
– Как знаете...
Он бросил билет и газету с таблицей на стол, сам плюхнулся в кресло. Тут же подлетела Наташка с альбомом и фломастерами:
– Пап, нарисуй зайчика.
Алексей принялся выводить на листе нечто подобие зайца. Художник он был еще тот. Заяц в его исполнении получился рахитичным, с пьяной улыбкой на лук а вой мордочке. "Косой в квадрате" - хмыкнул Скворцов. А дочке заяц понравился и тут же поступил заказ на ежика. Светка бестолково покружилась по комнате и схватила газету, принесенную Алексеем. Поводив пальчиком по таблице выигр ы шей, сравнивая номера с билетом, она взвизгнула и умчалась к матери на ку х ню. Оттуда послышались охи-ахи. Потом Светка подлетела к Алексею, расцелов а ла его на гл а зах изумленной дочери и умчалась обратно на кухню.
Вскоре Алексей учуял запах за жариваемого мяса, которое берегли ко дню ро ж дения тещи. Алексей оценил жертву, принесенную в его честь. К ужину на стол в о друзили бутылку коньяку, тоже из тещиной заначки. Ж енщины сияли, треща как сороки . Дочка, попав в волну веселья, расшалилась без меры. Ее с трудом ул о жили спать.