Эликсир смерти

Кленов Александр

"Приготовься" – сказала она. Приготовься. Но к чему? К чему ему надо приготовиться, с чем свыкнуться? Пойдёт ли это ему на пользу или наоборот ему надо бежать от Лены, как от чумы, пока ещё не поздно? Ответа не было.

Помимо своей воли он думал о ней. Нет, она не сумасшедшая. Он чувствовал это. Лена, словно, хочет втолковать ему что-то, подготовить. Но в то же время не говорит прямо и открыто об этом. Почему? Может быть потому, что преждевременное открытие истины может привести его к тому, что он неправильно всё оценит и отшатнётся от того, что предназначено ему судьбой.

Он

мысленно улыбнулся. Вот уже и размышления о судьбе. Так ведь недолго и до сумасшествия дойти.

И почему эта Лена подошла именно к нему и именно в то время, когда у него было всё ясно и безоблачно в жизни. Была цель, к которой он шел, была любовь, без которой любой человек просто не полноценен. Ведь было всё так прекрасно и просто и нечего было больше желать. Новидно…Может быть, действительно, вся эта простота и ясность не для него, и он живёт не своей жизнью, а как и большинство людей по созданному кем-то некому шаблону жизни, с общими для всех правилами, обычаями и условностями. Ведь жизнь большинства людей во многом похожа. На жизненном пути их ждут одни и те же события с небольшими вариациями в каждом отдельном случае. Словно жизнь каждого из нас уже заранее предопределена и нужно лишь просто идти вперёд, стараясь по пути делать как можно меньше зла, стараясь не забывать о посмертной судьбе. Но это, конечно, для тех, кто верит.

Лена. Она всё больше, против его желания, завладевала его мыслями.

Это стало, словно, наваждением. Две короткие встречи с нелепыми, странными разговорами, которые уже давно нужно было бы выбросить из головы. Тем более такой головы, как у Егора. Но к собственному удивлению он всё больше и больше думал о ней, о её загадочных словах. О том, что она внезапно появляется и столь же внезапно исчезает из его жизни, оставляя его в полном недоумении. Она, словно, не торопится, давая ему время свыкнуться с тем, что произойдёт неизбежное. То, от чего уже невозможно будет уклониться, отсрочить.

Но Егору уже не хотелось терпеливо ожидать разгадки всего этого происшествия. Ему уже хотелось самому разгадать весь этот ребус. Не быть просто пешкой в чужой игре, а быть на равных с теми, кто вовлекает его на долгий путь.

Она ведь заговорила с ним о фильмах ужасов. Вряд ли это было случайно. Что она имела в виду, спрашивая о том, что может ли это происходить на самом деле? Ожившие мертвецы? – абсурд. Что ещё? Может что-то связанное с религиозной мистикой? Но так как к религии он был равнодушен, он вряд ли бы смог прояснить здесь что-нибудь для себя. Что ещё? Колдовство и магия. А может быть магия?

Казалось и истина вот-вот забрезжит в сознании Егора. Лекция в аудитории была в самом разгаре. Но Егор, погруженный в свои мысли, первый раз не проявлял никакого интереса к происходящему вокруг.

Если бы Лёшка, жадно в тот момент поглощавший знания взглянул бы на него, то скорее всего просто ужаснулся. Егор всем своим существом сейчас напоминал Лену! Так далеко он находился в этот момент от аудитории, от института, да и от всего мира. Эта загадочная девчонка выбил его из привычной колеи жизни.

Он несколько раз пытался отключиться

от своих навязчивых мыслей и подключиться к происходящему, к тому ради чего он сюда собственно и пришёл. Но мысли его вновь возрождались к Лене.

Она сказала – "Приготовься". А может, действительно стоит успокоиться и просто ждать. Ждать, когда она вновь подойдёт и вновь ошарашит его очередной выходкой. А пока занимается собой, учёбой, Юлией, в конце концов!

Ведь что бы там не говорили всякие там Лены, к чему бы они не подготавливали, у него есть то, о чём многие только мечтают – у него есть любовь.

Совсем не таинственная, но такая же волнующая, всегда новая и желанная. Егор улыбнулся своим мыслям. В его прошлой жизни всё было ясно и просто. Никаких загадок. А если возникали проблемы, он сам решал их.

Прошлой? Улыбка исчезла с губ. Вот он уже начинает делить свою жизнь на прошлую и будущую, ту, на пороге которой он стоит, и может быть уже сейчас, совершенно не зная, что его ждет впереди. Но, даже не смотря на это незнание, он с каждой минутой стал всё больше осознавать, что смотрит на окружающий его мир не так, как вчера, не так, как до второй встречи с Леной.

Он ещё и сам не понимал, что именно происходит, но что-то внутри его подсказывало, что он уже не тот, кем был раньше, он уже не как все другие.

Откуда взялось это ощущение, он не знал. Оно одновременно и пугало и радовало его, как стоящего на пороге раскрытия какой-то тайны, которая должна открыться ему одному. Он не знал, что даст ему это. Стоит ли ради этого отрешаться от привычной жизни, от круга тех больших и маленьких радостей и забот окружающих его ежедневно?

Он просто физически ощущал, что встреча с обещанным ему неизбежна, даже не смотря на то, что стал бы этому сопротивляться, попытался бы этого избежать. ТЫ НАШ – звучало как приговор.

Эта девушка, которая, если разобраться, наговорила ему всяких глупостей, на самом деле сказала ему нечто больше, которое помимо его воли вошло ему в душу, захватило сознание. И это было похоже на правду. Ведь он теперь, помимо своей воли всё чаще и чаще думал о Лене, о её словах.

Каждый день, в перерывах между лекциями он выходил в коридор, готовый к новой встрече с ней. Он ждал этой встречи. И от ожидания её он стал незаметно меняться. Стал меньше общаться с приятелями, даже меньше смеяться.

Он весь ушёл в себя.

И только лишь с Юлей продолжал оставаться таким, каким был всегда. Оставаясь с ней наедине, забывал обо всём. В минуты встреч для него существовала только она и только их мир. А весь остальной мир – с проблемами, тайнами и загадками отступал в небытие.

Юля, как он был уверен, не замечала перемен происходящих в нём, да он и сам не придавал им значения. Что плохого в том, что человек стал более серьёзен?

Лена не давала о себе больше знать. Дни проходили за днями, но он за это время не заметил её в институте, даже мельком. И со временем это перестало его волновать. Всё то о чём он думал в последние дни, отпустило его. Он успокоился и почти забыл об этом происшествии, о своих тревогах, да и о самой Лене.