Эликсир

Элейн Чаротти

А сердце колотится, словно молотком бьет. Сильно. Гулко.

Сознание призывает все резервы организма чтобы сбежать. Потому что прикосновение его тёплых пальцев, что уверенно сжимают щиколотку, приводит в какой-то детский восторг. Я ведь, не за этим сюда пришла, не визжать от внезапно оказанного внимания, а погружаться в новый профессиональный мир.

Как меня заверили, когда я с пятого раза все-таки умудрилась дозвониться до отдела кадров, требования скоромные— достаточно иметь любопытный нос, а остальному научат. Любопытство, то чувство, что было вшито мне под кожу ещё при

рождении. Эдакий чип.

Сомнений нет, если начинать новую жизни, то именно с вот такой крупной компании. К тому же накопления, что я бережно откладывала все семь лет уже на исходе.

Мужчина совсем не долго возится с застёжками, движения отточены, будто он делал это сотню раз. И уже через секунду он сурово нависает тяжелой тенью. В отличии от своей ассистентки, мой будущий босс более выразителен в эмоциях и откровенно осматривает меня от кончика носа до кончиков ногтей на руках, остальное то он уже успел рассмотреть.

— Вы опоздали,— в очередной раз чеканит он.

— Я не могла войти без пропуска,— сразу перехожу в оборонительную позицию.

— Те кто пришёл вовремя не столкнулись с подобного рода проблемами. Да, мисс Дин?

Девушка судорожно кивает, как нашкодивший ребёнок, в ее глазах застывает ужас, но на губах, так и играет дежурная улыбка. Мне хорошо знакома эта паника, я жила с ней в Буфорде—липкое чувство, когда ты ничего не натворил, но точно понесёшь наказание.

— Я так понимаю, мне пора? — чуть прищурившись спрашиваю я. Прямо в глаза не смотрю, с виду это напоминает высокомерие, на самом деле нервозность. Не дожидаясь ответа, и момента, когда подбородок начнёт предательски трястись, я надломленно выдыхаю. После чего размашистыми, на сколько позволяет узкий ободок платья у колен, направляюсь к выходу.

— Вы всегда так импульсивны, мисс Ливс? — бросает мне в догонку, от чего спина мгновенно покрывается холодным потом.

Глава 4

— Вы всегда так импульсивны, мисс Ливс?— до дрожи мерзким голосом спрашивает изрядно раздобревший мужчина.

Хотя, к чему формальности? Я бы назвала его просто жирным, бока, как подтаявшее желе свисали из под плотно затянутого ремня. Крошечные мышиные глаза, были скрыты за густыми бровями, а по хомячьим щекам точно пылью прошлась щетина. Этот Неотесанный мужчина никак не вписывался в атмосферу школы Вудбридджа.

«Никогда раньше даже тени его не встречала в коридорах».

Кабинет, который любезно уступила нам директриса кажется готов поглотить меня своей неопределенностью. Каждый, кто оказывался здесь неосознанно содрогался внутри—отделанные темным деревом стены давили, лишали способности ясно мыслить. А отсутсвие элементарной вентиляции в виде окна усугубляло ситуацию ещё больше.

— Я опоздаю на урок,— осведомляю его неживым тоном и делаю попытку подняться. Он в свою очередь смиряет меня угрожающим взглядом. Сердце моментально начинает колыхаться, как воздушный шарик на нитке. Я до боли закусываю внутреннюю сторону щеки, металический вкус бьет в голову.

«Что же со мной теперь будет?»

Мужчина хмыкает, медленно перекатывая по пальцам мензурку с голубоватой жидкостью.

Она отдает перламутром, словно жемчуг растворился в аквамариновом заливе. Ее терпкий аромат хватает клещами за ноздри, одновременно дурманя и вызывая приступ тошноты. Я невольно прижимаю ладонь ко рту, отчаянно сдерживая подкравшийся к горлу кашель. На что он довольно ухмыляется:

— Значит чувствуешь, да?— он зло бьет ладонью о стол, короткие пальцы, будто пытаются продавить его.

Я отрицательно качаю головой— в вопросе кроется двойной смысл, положительный ответ утащит меня глубоко на дно, ведь, никто не из одногруппников не почувствовал этот запах. Иногда даже будучи совсем юной, приходится думать о своей безопасности. Когда у ребёнка есть родители он более беспечный, я же в силу пережитого одиночества хорошо осознаю, когда меня пытаются загнать в угол.

— Нет,— тяжело сглатываю и принимаю, как можно более пренебрежительный вид. А по коже все бегает колючее предчувствие, что с этого момента, меня ждут большие неприятности.

— Мисс Ливс?

Образ тучного мужчины рассеивается легкой дымкой и я снова вижу перед собой трясущуюся ассистентку и несостоявшегося босса.

— С вами все в порядке?— слышу едва уловимые нотки беспокойства.

— Да вполне. Мне пора. Всего добр….

— Для начала пройдемте в мой кабинет.

Я в оцепенении стою пытаясь окончательно сморгнуть навеянные воспоминания. Во рту так горько и сухо, будто пучок полыни изжевала.

— Вам нужна эта работа или нет?— чуть повысив голос требует ответа.

— Да, я отличная кандидатура,— без тени стеснения утверждаю я.

Мужчина чуть заметно улыбается, явно раззадоренный моей самоуверенностью.

— В таком случае, мы перейдём сразу ко второму этапу собеседования.

Он круто разворачивается и идёт по направлению к прозрачному лифту. Мисс Дин в недоумение переводит взгляд с меня на босса, после минутного зависания, делает единственный верный выбор и быстро щёлкая каблуками следует за ним.

— Адри малыш, я дома!— как можно веселее пропеваю, чтобы он сразу понял, что все прошло удачно и на корме больше никто экономить не будет. Я внутри вся сжимаюсь вспоминая, как последний раз серого бегемота всю ночь выворачивало от моей стряпни.

Адри будто прочитав мои мысли опасливо вытягивается из под комода, куда пугливо спрятался ещё утром. Но сейчас я не хочу думать о том происшествии.

Он весело наматывает круги вокруг ног и игриво покусывает мои пятки, понятное дело ожидает подробностей.

А толком и рассказывать нечего… Сплошной сумбур.

Собеседование оказалось сжатым. Если это, конечно вообще возможно назвать собеседованием.

Оказавшись у лифта я шагнула в стеклянную кабину следом за несостоявшимся боссом, который на минуточку так и не удостоился представиться— поэтому мысленно я его окрестила мистер Кинсли. Почему именно Кинсли? Так это мой бывший сосед из Буфорда, фактически с его легкой подачи я оказалась в том склепе из которого вынужденно выбралась при помощи….высших сил. Словом невероятно мерзкий, изворотливый старикашка, но умный. А умных нельзя не уважать, даже если они тебя подставляют.