Элирм II
Шрифт:
— Я бы попросил.
— Всё парни, собрались.
Помню, еще во времена тренировок с Августом, «учитель» постоянно делал упор на простоту и эффективность. Буквально во всём. И долго и настойчиво вдалбливал нам в голову две прописные истины: 1) новое знание побуждает к нешаблонному поведению; 2) чем больше переменных у уравнения, тем меньше мы способны предвидеть.
Поэтому можно сказать, что я всецело последовал его заветам. План сражения был максимально прост и построен вокруг двух ключевых факторов: элементе неожиданности и чувстве страха. И пускай система лишила меня одноименного заклинания — не важно. К настоящему моменту я уже крепко накрепко
Однако, несмотря на замаячившие впереди шансы справиться с многократно превосходящим по силе противником, была деталь, вызывающая у меня чувство глубокого внутреннего беспокойства — неожиданная жестокость. Причем именно с моей стороны. То ли всему виною была череда смертей во время испытания, то ли сказывалась общая моральная усталость и желание поскорее избавиться от преследователей, но я ни капли не желал щадить противника. И в этом Август тоже оказался прав. Отныне любая драка, любое столкновение — это не школьная потасовка на перемене, где ты хоть и ненавидишь оппонента в данную минуту, но все равно стараешься хоть как-то контролировать силу удара и не бить одноклассника в пах. Нет. В вопросе выживания меня и моих друзей понятие чести более не стоит. Эти люди, кем бы они ни были, пришли сюда по наши души, дабы отобрать у нас свободу и жизнь, а значит, с ними я буду максимально злой, жестокой и подлой тварью. Я буду пугать, путать, обманывать, бить врага в спину, брызгать ему в лицо кислотой и буквально рвать зубами нежные глотки. Никаких больше правил, честных дуэлей, разборок один на один и драки на кулаках в стиле настоящих мужчин. Только прагматичность и холодный расчет.
Выпив зелья Августа, я активировал Халколиван и бросился на улицу. Моей целью был невидимый глазу декагон, так удачно расположенный прямо посреди окольцованной соснами живописной поляны, сквозь которую пролегала узкая тропинка, ведущая от «Подземелья Аргентависа» к большому тракту, проследовав по которому мы могли добраться прямиком до стен города Затолиса.
С виду, как ни посмотри, кругом была тишь да гладь. Приятный солнечный день, теплый летний ветерок и сочная трава, взглянув на которую измученное тело так и просилось остановиться и прилечь позагорать.
Да. Глядя на всё это природное великолепие, непосвященный человек бы подумал, что шаман ошибся, а его стекляшка — бесполезное барахло, если бы не одно «но»: перешагнув за границу пещеры, я заметил, как перелетающий с цветка на цветок шмель в какой-то момент пересек незримую черту и просто напросто исчез, а затем снова показался, но уже на пару метров правее.
Реакция привилегированных или тех, кто за ними стоял, не заставила себя долго ждать. Я успел преодолеть не более пятнадцати метров пути, прежде чем по мне забарабанил дождь из десятков стрел, арбалетных болтов и самых разнокалиберных заклинаний. Молнии, сосульки, кислотные лужи, огненные шары и вырывающиеся из-под земли руки мертвецов, пытающиеся ухватить меня за лодыжки — всё это находило на божественный щит, как коса на камень.
А я лишь бежал вперед и злорадно улыбался. Враги явно не знали, что у меня есть доступ к священной магии, блокирующей любые типы входящего урона. Как и не знали того, что прямо в это самое мгновение с высоты пятиэтажного дома на них падает почти девять тонн сталактитов. За что, кстати, стоило сказать отдельное спасибо Герману и его крюк-кошке. Лично я побоялся сбивать каменные наросты телекинезом, предполагая,
Выполнив поставленную задачу, я остановился как вкопанный и принялся считать про себя оставшиеся секунды действия Халколиван. Совсем скоро он пропадет, но поводов для беспокойства нет — в посох заряжено еще два. Плюс тот, что я мог применить прямо «с рук», после чего способность уйдет в получасовой откат.
Наконец, первые из сталактитов коснулись верхней части сферы декагона. Полог невидимости лопнул как мыльный пузырь, обнажив под собой выставленную в боевое построение группу привилегированных. Все до единого смотрели в мою сторону, но никак не вверх, что и стало для них роковой ошибкой. Словно в замедленной съёмке я видел, как мои «каменные копья» продавливают шлемы, утопают в наплечниках и глубоко вгрызаются в податливую плоть.
Разумеется, это касалось далеко не всех. Большая часть сталактитов угодила в молоко. Другая разбилась о прочные стальные и мифриловые доспехи. А третьи были вовремя отражены защитными чарами.
От атаки погибли считанные единицы, однако, главная задача была выполнена — мы посеяли панику.
Не прошло и секунды, как послышались болезненные стоны, испуганные вопли и крики, что только лишний раз будоражили спящий доселе инстинкт убийцы, унаследованный нами от далеких предков homo sapiens. «Еще! Хочу еще!» — кричало нечто мрачное в глубине моего сознания.
«А будет вам еще! Будет»
— Эй! Подонки! — основательно приковав к себе вражеское внимание, я быстро запустил руки в карманы, а затем вытащил оттуда два танковых пулемета Дегтярёва ДТ-29 — С Рождеством мать вашу!
Банг! Банг! Банг! Банг! Банг!
Оглушительный грохот параллельных друг другу пулеметных очередей и два с лишним десятка врагов начинают визжать и яростно дрыгаться, словно в чудовищном приступе эпилепсии.
Новая ступень «искажения» подарила заклинанию обалденную особенность — тактильную иллюзию. А в данном конкретном случае — иллюзию боли. Да, по факту при попадании пуль в тела противников, они не получали какого бы то ни было физического урона, однако ощущали всё в полной мере, словно бы это было взаправду.
Вот она — игра испуганного воображения. Я стрелял вхолостую, однако видел, как враги корчатся, хромают, сжимают в ладонях якобы выпавшие кишки и падают замертво при полном запасе здоровья.
Очень скоро они поймут, что к чему, и начнут огрызаться, но к тому моменту уже будет поздно.
— И наступающим новым годом! — воспользовавшись удачным стечением обстоятельств, Герман врубил ускорение и на полном ходу залетел в ряды противников.
Я видел, как он сходу нанес удар ногой сокрушительной силы в грудную клетку ближайшего из врагов. Видел, как тяжелый бронированный ботинок сминает нагрудник, словно обычную фольгу, как ребра бедолаги не выдерживают и ломаются, после чего тот отлетает далеко назад, падая на землю стодесятикилограммовым мешком из мяса и костей.
Однако для напарника это было лишь начало. Не прошло и мгновения, как Герман активировал свою новую воинскую способность и буквально взорвался длинной серией тяжелых ударов. Одному перерезал глотку. Другому порвал ахиллесово сухожилие крюк-кошкой и опрокинул того наземь. А третьего заставил позабыть о продолжении рода как минимум на ближайшие три перерождения.
Как и я, напарник был крайне жесток. Впрочем, Эстира это тоже касалось. Шаман последним вступил в бой, развернув посреди поляны сразу три неваляшки. Как и предыдущие, те были украшены пугающими кровавыми смайликами и в целом выглядели непритязательной копией тех, что были до этого, однако на деле оказались гораздо мощнее и били по самым уязвимым местам.