Элитные спецы
Шрифт:
Машина трогается…
– Помните еще? – спрашивает водитель.
– Я помню все… – сухо говорит Ачилов. – Поехали к тайнику.
* * *Ачилов даже не просит показать ему тайник. Машина останавливается, он выходит, водитель собирается выйти следом, но Казбек Ачилович машет рукой, приказывая оставаться в машине. Смотрит сам. Смотрит внимательно, хотя знает, что посторонний человек обычно озирает окружающее рассеянным взглядом, не схватывающим детали, которые могут быть весьма характерными. Находишь чаще всего то, что надеешься найти. Он делает несколько кругов вокруг машины. Прямиком через кусты пробирается,
– Дальше… К берегу ближе… – подсказывает водитель.
Ачилов сдвигается в указанную сторону, опять высматривает. И находит тайник только тогда, когда почва под ногой слегка проваливается. Он давит сильнее – проваливается сильнее.
– Переделать… – приказывает отставной подполковник. – Так, чтобы здесь можно было пройти, и не заметить…
Водитель подходит, пожимает плечами, сам пробует почву ногой.
– Вроде бы мы и проверяли…
– Плохо проверяли… Что может быть за срыв операции – понимаешь?
Водитель понимает очень хорошо. И потому бегом направляется к машине и возвращается с лопатой. Начинает переделывать…
* * *Возвращаясь, Казбек Ачилович молчит точно так же, как молчал по дороге к тайнику. Но тогда разговаривал водитель. Все водители любят поговорить, это общеизвестно. Наверное, это помогает им не заснуть за рулем, если дорога хорошая и усыпляет. Сейчас, словно чувствуя вину, молчит и он. И оттого, кажется, машина несется быстрее. По крайней мере, гораздо быстрее, чем допускают на таких дорогах правила. И потому отставной подполковник морщится, когда слышит возглас водителя:
– Менты… Что будем делать?
– А что ты должен делать? Останавливайся… Оружия с собой нет?
– Как приказано… Не вожу… Только нож…
– Нож – это не оружие… «Травки» нет?
– Вы же запретили…
– Тогда и бояться нечего… Там еще и ОМОН… – видит Казбек Ачилович. – Не суетись…
Обыкновенная проверка документов. Проверяют и у водителя, и у пассажира. Под желто-зеленым светоотражающим жилетом у инспектора ГИБДД не видно звания, как не видно под бронежилетом и у омоновца, который стоит рядом, похлопывая рукой по тупорылому ментовскому автомату, словно ему не терпится выпустить очередь.
– С превышением скорости ехали… – глядя в документы говорит инспектор, а омоновец показывает пальцем на радар, лежащий на капоте патрульной машины. – Что пили сегодня?
– Ничего не пил… – виновато оправдывается водитель.
– И воду не пили? – омоновец демонстрирует чувство юмора.
– Воду пил…
– На экспертизу поедем, или как?.. – по-прежнему не поднимая глаз, спрашивает инспектор.
– Зачем на экспертизу?.. Всегда договориться можно…
Водитель опытный. Он сразу протягивает сторублевую бумажку.
– Счастливого пути… – мент протягивает документы.
Можно ехать. «Жучка» чихает двигателем и неуверенно набирает скорость. Все обошлось.
– А ты боялся…
– Я мало чего боюсь, – неожиданно решительно говорит водитель. – Но я не люблю, когда кто-то мне мешает делать дело…
* * *«Жигуленок» скрывается за поворотом. Омоновец снимает с головы каску и кладет на капот патрульной машины. В каске нынче жарковато. Из кармана «разгрузки» вытаскивает телефон спутниковой связи, вытягивает антенну и набирает номер.
– Товарищ генерал, они
– Теперь – гони… А то опоздать можем…
Ачилов торопится на встречу с тем самым бывшим спецназовцем, которого сегодня должны привести «на смотрины». Он хорошо знает, что такое спецназ ГРУ еще по первой чеченской войне, в которой участвовал. Иметь в своих рядах офицера таких войск – это находка. Другое дело, насколько можно этому спецназовцу доверять? Интересно было бы показать его Ширвани, чтобы тот посмотрел своим хваленым взглядом, и оценил, но Ширвани сейчас уже нельзя вызывать из Столбова. Пусть на месте проверяет каждую деталь. Время подходит…
– Как думаешь, менты настоящие?
Водитель даже усмехается:
– А каким им еще быть?
– Не ФСБ это?
– Не-а… – голос убежденный. – Люди из ФСБ стольник бы вымогать не стали… Они крупнее работают… А что тут вообще ФСБ делать?
Казбеку Ачиловичу и самому так кажется. Но ему хочется услышать подтверждение.
– У них же учения в полном разгаре… Должны же они как-то засветиться… Или те или другие… А мы никого не видим… Это плохо… Это беспокоит…
– Главное, чтобы нас не видели… – после сердитого приказа переделать тайник и замаскировать его как следует водитель рад, что командир оттаивает душой, и снова начинает болтать… – А нас, мне кажется, никто не видел… Если б видели, разве упустили бы…
3Звонит Сохатый, выделенный в подстраховку.
– Они выезжают на старой «жучке». У двоих стандартные «дипломаты» с «винторезами».[24] Как мы и предполагали… Казбека среди них нет… Должно быть, прибудет отдельным транспортом… С ним может быть еще кто-то… Этого мы можем не увидеть… Осторожнее…
– Постараюсь… Действуйте по плану…
Мобильник в машине сильно фонит, впечатление такое, что в трубке гуляет эхо. Ангел убирает телефон и поворачивается к Зурабу.
– Подходим с разных сторон под углом в девяносто градусов с интервалом в четыре минуты, – инструктирует Ангел. Сквер квадратный и пересекается двумя главными диагональными аллеями. В центре фонтан – традиционное место встреч. – Я подхожу вторым номером, перед этим со всех сторон проверяя их страховку… Сохатый с Пулатом в это время проконтролируют две единственные крыши, где можно посадить для подстраховки снайперов…
– Это, наверное, лишнее… Снайперов посылать рано…
– Береженый, когда не только на бога надеется, дольше живет, потому что, как говорит наш друг Дым Дымыч, бог за ним, за береженым, то есть, оставил право выбора – жить ему самому или дать жить другим… Казбек Ачилов справедливо опасается за свою, если не жизнь, то, по крайней мере, свободу. И подозревает, что кто-то пожелает лишить его свободы. Снайпер в этом случае может помешать ему оказаться за решеткой. Две минуты активной стрельбы освободят ему дорогу на все четыре стороны, если кто-то попытается эту дорогу перекрыть… А кто знает, что в нашем поведении может не понравиться отставному подполковнику. Даст знак и… Поэтому страховка нужна…