Елка и терн. Тетралогия

Гончарова Галина Дмитриевна

Аґвэшшш хейтер браш! В раздражении я чуть не зажгла еще десяток 'светлячков', но вовремя остановилась. Не стоит тратить силы на такие мелочи. Одного хватит, а когда еще нас откопают…

Буздюк! Откуда эта дрянь вообще взялась на наши головы!? – Могу ответить на этот вопрос. – вот как? – Должен же я был навести справки о твоем руководителе практики? – Может быть. А зачем? – Как это зачем? А вдруг он так хорошо, что влюбиться можно? – И что? – Влюбишься и выйдешь замуж! А Элварион не может позволить себе потерять такую ценную гражданку! В Буздюка!? От одной мысли замутило! Да лучше жабозавра поцеловать! – И это радует. – а вообще – что ты можешь рассказать о Буздюке? – Он родом из Нижних Буздяков – это в Кариеме. Я заржала, как лошадь. – Из местечка Буздяки к нам явились Буздюки?! – Примерно так. Но место не виновато. – Это понятно. Где только Буздюки не рождаются. А потом что? После родов? – Жил. Проявил хиленькие способности мага. Но поскольку папаша был купцом,

Буздюка-младшего кое-как пристроили в Универ. – к нам за деньги не попасть! – Но до вас еще надо добраться. Таланта у него не хватало, чтобы быть отобранным по описку талантов, вот, как тебя отобрали а папенька оплатил чадушку дорогу. И Буздюк таки умудрился пролезть в Универ. – Уже тогда был пролазой! – Не знаю. Окончив Универ, он какое-то время работал на трактах. Потом прибился к команде Ривера Альтского. Я попыталась вспомнить. Получилось плохо. – Чем они были знамениты? – Терлись при дворах. Так что не напрягайся, ты все равно не вспомнишь. И дальше его карьера особо не выдается. Так пара скандалов в свете. – Вот как? – Вернулся в Карием. Там его отец уже отошел от дел. А в бедности Буздюк жить не хотел. Поэтому женился. Три раза. Каждый раз разводился. Каждый раз выбирал себе побогаче и пострашнее. – То есть он еще и альфонс? – Что-то около. – И три жены его – того? М-да… – Да. После третьего развода он был вынужден чуть ли не со скандалом уехать из Кариема. И осел здесь. Года через два после приезда прибился к команде Сансана. Я пожала плечами. Обычная биография мага. Кроме браков-разводов. Обычно маги считали, что впереди много лет. Деньги – тоже дело такое. Наживное. И связываться абы с кем ради неясно чего – не стоит. Зачем? Жизнь у магов длинная. А разводы здесь не приветствуются. Нет, они возможны. Но – редко. – И это все? – Тут он прославился… как редкостный козел, пользуясь терминологией вашего мира. – Это – как? – а так. Не надо навязывать себя женщинам. А еще брать оплату натурой с девиц помоложе. И использовать служебное положение в личных целях. – Козел. – Вот-вот… М-да. И вот ЭТОМУ доверяют больше, чем нам? Несовершенно что-то в этом мире. – Зато ты у меня само совершенство. – подхалим ушастый! – Сама такая. – Я!? подхалим!? – Нет. Ты – просто ушастая. А я еще и талантливый. В беззлобной перепалке прошли около получаса. А потом мы бодро зашагали дальше, повинуясь указаниям сосредоточенного гнома. Вердер уже три раза успел переспросить, не зальет ли его любимую шахту, получить ответ от меня, Лютика и Эвина, но все равно продолжал вздыхать и переживать. Или это он из-за предстоящего путешествия по дну морскому? Может и так. Гномы сильно с водой не дружат. Их стихия – камень, а вода его что? Правильно! Точит. И за что ее любить такую? Не за что! Факт. Наконец мы остановились в одном из коридоров – и гном провел ладонью по стене.

– Чуете? Аж дрожит вся.

Я послушно провела рукой. И что тут чуять? Камень – он и в Африке камень.

– Лють, давай на разведку.

Друг не спорил. Он опять улегся на пол – и погрузился в транс.

– Зачем это? – подозрительно осведомился гном. – Не доверяете?

Я покачала головой.

– Я полностью уверена, что там – вода. Но нам надо знать, что и как. Нам-то надо в открытое море, а не в какой-нибудь тоннель, где и карась не проплывет.

– Ааа… Это да. Но мне кажется, нет там тоннеля.

– Ну вот Лютик проверит, прикинет, где лучше за нами коридор обрушить, чтобы вода дальше не пошла – и будем действовать.

Вердер кивнул.

– а вы, маги, головой думаете.

– Обычно они думают другим местом, – не удержался элвар. – Оно лучше проблему чует.

Я пнула ногой в его сторону, но куда там. Попасть по телепату? Который каждое твое движение знает еще до того, как ты решишь его сделать?

Что-нибудь попроще, пожалуйста. *** На этот раз приятель управился намного быстрее. А вернувшись, доложил:

– Ёлка, нам просто повезло. Если как следует врежем вот в этих трех местах – проломим здоровущий кусок стены. И окажемся в открытом море.

– Ни скал, ни препятствий?

– Скалы есть. Но мы же все равно будем в пузыре?

– А то. Господа, проверяйте крепость узлов, беритесь за руки – и готовьтесь к острым ощущениям!

– У меня эти ощущения уже сверлом в ж… сидят, – проворчал Вердер. Но спорить не стал. Купол доверили поддерживать Лергу. Заклинание пробоя – Лютику. То есть сначала он схлопывал за нами коридор, а потом уже пробивал дорогу в море, чтобы не затопить всю шахту. Асфульгит – вещь ценная. Добычу так и так придется восстанавливать. Вот и не будем усложнять людям жизнь. Я должна была вовремя – как только нас вынесет подальше от скал – наложить на всех 'рыбью жизнь' и снять защитный купол. Почему так?

А так вот. Если бы вы покушались на четверых магов – вы бы ушли с острова, не убедившись в их смерти?

Я бы точно не ушла. А значит, на поверхности нам появляться нельзя. Пойдем по дну.

Эвин насторожил уши. Ему, как обычно, выпало самое сложное – следить и контролировать весь процесс. Я уже говорила – у оборотней это стихийное, как дыхание.

Тёрн еще раз оглядел всю команду. – Удачи нам всем, подруга. – Я женщина, и она – женщина. Договоримся, – махнула я рукой. И уже вслух. – Начали! Лютик, старт! Приятель не заставил себя долго упрашивать. Стена вылетела практически мгновенно. И нас подхватила ворвавшаяся в пролом темная волна. Нахлынула, на миг отошла, унося нас за собой – и опять понеслась на штурм подземных коридоров. А, далеко не пройдет. Так и вышло. Нас совсем немного поболтало, немного потрясло, раза четыре чуть не размазало по скалам (купол едва выдержал) – и мы вывалились в открытое море. Остальное было делом техники. По команде Эвина я наложила на всех 'рыбью жизнь' – чтобы мы смогли перемещаться под водой, а Лерг махнул рукой, отключая купол. Мы оказались на морском дне. Мечта Кусто. Ёлы-палы… *** Никвик Буздюк распихивал по карманам артефакты и амулеты. Спустя двадцать минут он начнет дело, к которому готовился уже два года. И после этого наконец-то осуществятся его мечты. Наконец-то! Медленно перед глазами Буздюка проплывали воспоминания. Руки сами делали свое дело, а в мозгу кружились цветные картинки, запахи, звуки… Если б кто-то спросил магистра бестиологии Никвика Буздюка, доволен ли он жизнью – ответом было бы возмущенное: 'НЕТ!!!'. Жизнь, увы, совершенно не церемонилась с Буздюком, справедливо полагая, что есть кандидатуры и получше. Поэтому вся жизнь несчастного магистра была цепочкой обид и разочарований. Начиналось все с рождения в семье какого-то кариемского купца! Даже не дворянина! Более того, имея возможность получить личное дворянство, Виртот Буздюк решительно отказался это делать. Ему было просто отлично жить на своем месте. А вот его сыну – нет! Над ним смеялись все детство! Разумеется, у него не было титула! И дети дворян просто не хотели с ним общаться. А если и снисходили до него, то маленький Буздюк чувствовал себя просто ничтожеством. Рядом с их безукоризненными манерами, воспитанием, образованием… Вместо того, чтобы нанять ребенку учителей по всем предметам, как это делали дворяне, отец заставил маленького Никвика ходить в самую обычную колу! С детьми простолюдинов!

Рыбаков! Крестьян! Мещан! Одним словом – всякого плебса! Маленький Никвик безумно страдал, видя эти глупые рожи, выслушивая от них всякую чушь и гордо отворачивался, когда кто-нибудь пытался с ним заговорить. О чем можно говорить с ЭТИМИ?! Разве они могут понять нежную Буздючью душу? Разумеется, нет! Поэтому после школы маленький Никвик пытался подружиться с детьми аристократов. Он ходил в школу фехтования. К знаменитому мастеру Ритальди. Но все, что он слышал от мастера, было: 'Буздюк! Болван, как оружие, держишь!?'. Он брал уроки музыки и танца в школе маэстро Альвериэля. Но утонченный эльф с ужасом взирал на попытки маленького Буздюка красиво двигаться. Или – упаси Великий лес длинные эльфийские уши! – петь! Буздюку не было дано ни одного таланта. И аристократы, ходившие на занятия к тем же мастерам, с насмешкой глядели на мальчика, отвергая все его попытки подружиться. Но что можно было ожидать? Буздюк одевался намного хуже, чем они! У него не было ни фамильного оружия, ни книг в сафьяновых переплетах! Отец – он делал все, чтобы унизить маленького Никвика! – купил ему самый простой мечишко из паршивого железа, якобы для тренировок, и книги, напечатанные на простой гвардской бумаге! Не рукописные! Не на пергаменте! За Буздюком никогда не следовал личный слуга, несущий его сумку! Его не возили в карете четвериком, как того же ан-Вирта! Или ан-Малеро! У него не было ни золотых перстней на пальцах, ни личных магических амулетов, ни телохранителя… Буздюк страдал! Разумеется, никто из тех детей, кого он считал достойными своей дружбы, не обращал на него внимания! Какой смысл дружить с нищим!? А когда он пытался указать на это отцу, то неизменно слышал в ответ наивно-идиотское: 'Был бы человек хороший, а аристократ он или крестьянин – неважно'! Как ЭТО могло быть неважно!? Но годам к двенадцати Буздюк понял, в чем дело. Его просто угораздило родиться не в той семье. Где-то наверху качнулись весы не в добрый час отвернулся Бог, распределяющий судьбы – и он, со своей тонкой натурой и чувствительной аристократической душой, оказался рожден у абсолютного быдла. Что ж. Он обязательно это исправит! Исправление давалось бы плохо. Но тут у Никвика обнаружили магический дар. Слабенький. Хилый. Неразвитый. Но – вполне достаточный, чтобы попробовать поступить в Магический Универ. Никвик этому не удивился. Кто же был достоин этого таланта, как не он!? Умный, обаятельный, привлекательный, воспитанный, с тонкой и чувствительной аристократической душой! Да он самой природой предназначен властвовать над окружающими! И магический талант – тому подтверждение! И – опять насмешка судьбы! Таланта Буздюка не хватило на льготные условия поступления! За ним не собирались присылать мага из Универа или оплачивать ему телепорт! И ему пришлось просить у отца денег, чтобы добраться до Универа, как какому-то бродяге! На корабле и в дилижансе по суше! Отец, как всегда, нашел, как унизить юношу – сказав, что телепорт слишком дорог. И вообще – Буздючьи фанаберии ему слишком дорого обходятся! Плебей! Но Никвик знал – стоит ему добраться до Универа – и его обязательно примут учиться! Они не смогут оставить за порогом человека подобного ему! А среди таких же избранных, как и он сам – его талант раскроется, подобно цветку лотоса и засверкает всеми гранями, как капли росы на нежных лепестках. Никвик писал – с его точки зрения – очаровательные стихи. Но опять-таки! Плебеям не дано оценить высокое искусство! В Универе Буздюку пришлось пережить настоящий шок. Его способности тянули только на факультет Иных Форм Жизни. Не маг Огня! Не стихийник! Не боевой маг! Даже не алхимик! Судьба опять посмеялась над юношей. Но став чуть повзрослее и поумнее, он понял – это не так уж и плохо. Боевые маги? Да кому надо погибнуть во цвете лет от какого-нибудь вурдалака или астрозавра? Уж точно не ему! Буздюк слишком ценил свою жизнь, чтобы растрачивать ее так впустую. И предпочитал иметь дело с чудищами, готовыми к употреблению. То есть – исключительно в препараторской. А в Универе он ужасно расстраивался из-за этой несправедливости. Там же его ждало и еще одно потрясение. Универ не признавал НИКАКИХ сословных или расовых различий. Вампир и эльф спокойно сидели за одним столом. Аристократка в двадцать шестом поколении пила вино из одного бокала с крестьянином, которого бы плетью отходить, чтобы неповадно было лезть со свиным рылом в калашный ряд! Оборотень распевал похабные песенки про ведуна – и никого это не возмущало! Включая и самого ведуна! При воспоминании об Антеле Герлее Буздюка аж затрясло. Его уроки вспоминались даже сейчас – с ужасом и отвращением. Этот закоснелый ретроград совершенно не понимал, что магический дар – это привилегия избранных. Таких, как он. Как Буздюк! А когда Буздюк был вызван к директору Универа и крепко пропесочен 'за кретинский расизм и неуместный дешевый выпендреж' – откуда только Ведун мог нахвататься такой вульгарщины!? – Никвик окончательно понял – таких, как он – единицы. В основном его окружает сплошное быдло. Безмозглое, безродное и – по какой-то дурной шутке судьбы – одаренное силой больше, чем он. Последнее было особенно унизительно! Крестьяне спокойно кидались огненными шарами размером с ладонь. Буздюку для создания такого шарика требовалось попотеть и помучиться. А потом еще шарики его отвратительно слушались. Вампиры за два часа осваивали материал, для запоминания которого Буздюку требовались недели усиленной работы! Какой-то мохнатый оборотень, мало того, что, не напрягаясь, делал Буздюка в десяти поединках из девяти, не особо напрягаясь, так еще и был звездой всего курса! Но кого Буздюк не мог ему простить – так это Мерлиону ан-Риттар. Мерлиона была истинной аристократкой. Такой, как их представлял себе Буздюк. Такой, о какой он мечтал. Тоненькая, хрупкая, почти невесомая, с копной иссиня-черных волос, огромными голубыми глазами и матово-белой кожей, на которой не могло оставить след даже самое жгучее солнце. Аристократка в двадцатом поколении. Удивительно талантливый маг воды. Буздюк мечтал видеть такую девушку своей женой. И он был ее достоин! Безусловно! Кто же – если не он!? И разве он этого не заслуживал за все свои страдания? К тому же ан-Риттар – весьма богатая и влиятельная семья… нет, разумеется, он выбирал Мерлиону по любви, но разве одно исключает другое? И Буздюк разлетелся ухаживать за леди Мерлионой. Ухаживание продлилось ровно два дня. Цветы, конфеты из Элвариона (половина стипендии за крохотную коробочку!), нежные улыбки, записки и взгляды… А потом к Никвику подошел в коридоре тот самый оборотень, приподнял его за шкирку и, глядя прямо в глаза, душевно сказал:

– Еще раз ты к ней подойдешь – пришибу!

Буздюк не стал делать вид, что не понимает о ком речь. И с улыбкой предложил:

– Пусть решает девушка?

Он был полностью уверен в победе. Разе аристократка может предпочесть ему – ЕМУ – какого-то… какое-то полуживотное!?

Но слово было сказано. И парни отправились к Мерлионе. Буздюк помнил все, как будто это было вчера. Девушка открыла дверь – и улыбнулась. Нежно-нежно. Лицо ее засияло, преобразилось… она стала невероятно красива. И Никвик потянулся ей навстречу.

– Мелли, дорогая…

Брови аристократки взлетели ввысь.

– Я не давала вам права, Буздюк, называть меня по имени. Линдо, зачем ты его вообще сюда притащил?

– извини лапушка, – развел руками оборотень. – Он настаивал, что ты сама должна сделать выбор.

Мерлиона ехидно улыбнулась.

– А что – тут можно и выбирать? Между тобойи Буздюком?! Как мило! Сделайте одолжение, сударь, – тон девушки неуловимо поменялся, она не меняла позы, не шевельнула даже бровью, но от нее потянуло морозной зимней вьюгой. – Линдо, лапочка, будь свидетелем. Уважаемый Буздюк, очень прошу вас с этой секунды навсегда забыть о моем существовании. Свободны. Линдо, зайди наконец!

Мерлиона втянула оборотня за руку в комнату, захлопнула дверь – и до униженного и взбешенного Буздюка донеслось:

– И где ты шлялся, морда мохнатая!? Я тебя уже час жду! Сильва как раз на занятиях, а ты!

– а меня задержали в фехтовальном зале, – оправдывался оборотень низким басом.

– А мне чихать! Я обиделась!

– Солнышко, я заглажу свою вину! Обязательно!

– можешь начинать прямо сейчас…

И все стихло. Но Буздюк полагал, что они там, за дверью, не стихи читают.

Ярость жгла его раскаленным углем. Он плюнул на дверь, развернулся и покинул коридор, мечтая навсегда забыть об этом позоре.

Увы. То ли кто-то подслушал, то ли проболталась мерзкая хвостатая гадина – оборотень, то ли сама Мерлиона пустила сплетню, но Буздюк стал посмешищем всего Универа на несколько кругов.

Потом все забылось. Но Буздюк еще долго вздрагивал при виде этой пары. А Линдон и Мерлиона постоянно ходили вместе. А примерно через полгода обратились к Ведуну. И этот старый маразматик разрешил им пожениться!