Ёлки новые в Париже. Мой бывший – полковник
Шрифт:
Все стены обшиты золотыми панелями, от которых у меня слепит глаза, и я краем глаза вижу своё отражение в бесконечных французских зеркалах: сейчас я просто укутанная в чёрное фигура, но скоро я сниму с себя все одежды и предстану перед могущественным лидером террористической группировки Хишамом Нисраллой.
– Добрый день, мой господин, – подобострастно кланяется ему мой сутенёр, торговец живым товаром.
И я замираю в глубоком почтительном поклоне перед сидящим передо мной мужчиной.
И не могу скрыть
И сейчас я – первый человек, точнее, первый сотрудник разведки, которому удалось увидеть его вживую, а не на спутниковых полуслепых снимках.
Вот передо мной сидит, развалившись на расшитых золотом и шёлком подушках, один из самых опасных преступников современности.
Взрослый, но совсем ещё не старый. Черные, как смоль, волосы, только на висках серебрятся слегка сединой. Черные глаза в обрамлении пушистых густых ресниц смотрят жёстко, но развязно.
Порочные губы под усами и густой бородой растягиваются в плотоядной улыбке, когда он видит перед собой меня.
– Что ты мне принёс в этот раз, Дидье? – свысока бросает взгляд он на международного сутенёра-француза, которого завербовала наша разведка.
И я про себя отмечаю, как он назвал меня «что». Я для него всего лишь предмет. Сосуд для удовольствий. Впрочем, как и любая другая. Как одна из его тысячи наложниц, которых он держит взаперти в одном из своих подземных бункеров.
Но только скоро он узнает, что со мной он прокололся.
– Позвольте представить вам, мой господин, самую популярную женщину Италии, – льстиво кланяется хитрый Дидье, и я сбрасываю с себя, наконец-то, свою паранджу.
Под которой я одета в белоснежный корсет, который обтягивает каждый изгиб моего соблазнительного тела.
Я никогда не была худышкой, а теперь, в свои тридцать восемь, я – женщина в самом соку и расцвете лет, и я растягиваю свои чуть полноватые губы, накрашенные ярко-алой призывной помадой, в самую соблазнительную улыбку, на какую только способна.
Моё глубокое декольте покрыто золотыми переливающимися блёстками, русые волосы разбросаны по плечам, на ногах – чёрные чулки в сеточку, и ярко алые туфельки на высоченных шпильках.
Проклятые каблуки!
Если бы кто-нибудь пятнадцать лет назад мне сказал, чем мне придётся заниматься после Академии внешней разведки, я бы рассмеялась ему в лицо.
А сейчас, спустя десятки успешно выполненных спецзаданий и миссий, со званием подполковника, я стою перед самым главным ублюдком всего террористического сообщества и призывно хлопаю перед ним своими длиннющими ресницами. Соблазняю его.
А он в это время, откинувшись на подушки, с довольным видом осматривает меня. Причмокивает от удовольствия.
Ничего, пусть пока попричмокивает. Недолго ему осталось.
–
Стреляю глазами. Улыбаюсь кокетливо.
Тьфу!
Я ведь сотрудник внешней разведки, а не падшая женщина, но чего только не сделаешь ради Родины и её безопасности!
План прост: остаться с ним наедине. И хотя у меня приказ взят его живым, я бы с удовольствием пришибла бы его.
Но приказ есть приказ.
Беру его в заложники, выбираюсь по этому коридору, который я знаю наизусть, к выходу, где меня уже ждут свои.
Всё, задание выполнено.
Мы долго изучали досье этого Нисраллы. Самый охраняемый террорист на планете, и единственный способ подобраться к нему – просто быть женщиной.
Потому что этот лживый поборник ислама – на самом деле жалкий извращенец, у которого свербит в одном месте.
Так что мой план, как всё гениальное, прост.
– Тридцать тысяч евро, – называет Дидье свою сумму.
Сейчас они договорятся.
А я продолжаю играть свою роль роковой красотки Джулии Ламборджини.
Улыбаюсь, стреляю глазками, покачиваю слегка бёдрами.
– Я покупаю её на неделю, – вдруг в нетерпении щёлкает пальцами Хишам. – Иди, мой бухгалтер заплатит тебе. А с тобой, моя сладкая, мы сейчас отправимся ко мне в резиденцию, – встаёт он, и я чувствую, как его рука ложится мне ниже талии.
До боли сжимает мои ягодицы.
Так. Всё идёт не совсем по плану.
Точнее, всё летит к чертям собачьим.
Я оглядываюсь по сторонам, и тут из тени уже выступают две мощные фигуры его телохранителей.
Он что, возьмёт их с собой в спальню?!
2
4 декабря 2024 года
– Идёшь со мной, шармута, – приказывает он мне, и я чувствую, как в мою спину буквально упираются и прожигают насквозь две пары острых беспощадных глаз его охранников.
Настоящие псы войны.
Способные на всё, что угодно, дикие звери. Он не принимает к себе в близкий круг других.
Он назвал меня шармутой? Ну да, для него женщина, это вещь, не «кто», а «что», и конечно же, шармута. На иное он просто не способен…
Я бросаю растерянный взгляд на Дидье, которого уже уводят прочь, но я мгновенно беру себя в руки.
Не время расслабляться.
Диспозиция поменялось, но это ничего не меняет для меня.
Я должна выполнить задание во что бы то ни стало.