Элли
Шрифт:
— Не может быть? Это все здание корпорации?
— Да!
— Это меня несколько нервирует.
Он улыбнулся:
— Не волнуйся.
Они вышли из такси. Стоя на тротуаре, Элли еще раз взглянула на четырнадцатиэтажный сверкающий стеклянный небоскреб и вся сжалась от страха. Эдвард дотронулся до ее руки:
— Готова?
Она кивнула.
— Это или победа, или неудача, Лоренцо, — сказала она очень тихо, однако Эдвард услышал. Удивленный, он повернулся, чтобы посмотреть на нее. Глаза ее на
— С тобой все в порядке, Элли? — спросил он.
Она затрясла головой, как бы избавляясь от непрошеных мыслей.
— Да, со мной все прекрасно!
— Тогда пойдем и попробуем победить. — Он взял ее руку и крепко сжал.
В ожидании Эдварда и Элли Тейлор Ник Боуен стоял и смотрел в окно, пытаясь расслабиться. Его очень тревожила эта встреча, а также сделки «Хэдли Тейлор Йорк». Он хотел свести беседу к минимуму Ник не думал продавать акции. На протяжении многих лет он скупал их очень осторожно, выжидая своего часа.
Легкий стук прервал цепь его размышлений.
— Войдите!
Когда открылась дверь, он отвернулся от окна и, зажмурившись после яркого света, ничего не видел.
Элли вошла в комнату.
Увидев ее, Ник вздрогнул и снова закрыл глаза, совершенно спокойно подумав, что сходит с ума. Через несколько секунд он вновь открыл их, чтобы взглянуть на Эдварда.
Вместо Эдварда к нему приближалась та же женщина, и резкая боль резанула его по сердцу. «Я умираю, — подумал Ник, — и она пришла, чтобы забрать меня с собой».
— Кати? — слабо позвал он.
Смутившись, Элли с испугом наблюдала за ним, а затем, видя его состояние, закричала:
— Эдвард! Ради Бога, Эдвард!.. Быстро!
Он подбежал и подхватил друга.
— Господи! Ник! Что с тобой?..
Когти боли продолжали свирепо терзать грудь Ника и не давали ему вздохнуть.
— Элли, дай стул! Быстрее! — поддерживая его, крикнул Эдвард.
Сдерживая крик, Элли подтащила стул. Ник упал на него, прерывисто дыша. Вспотевший от волнения Эдвард дрожащими руками схватился за телефон.
Ник сделал протестующий жест:
— Нет! Эдвард! Пожалуйста! Всего лишь потрясение, вызванное случайным сходством… Всего-навсего. Все в порядке. Это не сердечный приступ.
Ник опустил голову и попытался нормализовать дыхание. Его трясло.
— Извините. Сейчас все будет в порядке.
Он глубоко вздохнул, медленно встал и подошел к столу. Попросил секретаря принести холодной воды и, взглянув на Эдварда, предложил всем сесть.
Эдвард обернулся к Элли. Она побелела и никак не могла справиться с испугом.
Он обнял ее за плечи и усадил на стул.
Ник всматривался в ее лицо: тот же правильный овал, бледная, почти светящаяся кожа и такие же чистые, бездонные фиалковые глаза. Он заметил, что она все еще дрожит от
— Извините, я напугал вас, — мягко, без всяких эмоций заговорил он.
И она отозвалась на этот голос. Его мягкость как-то странно успокаивала ее.
— Не волнуйтесь, вам лучше?
И тотчас Ник отметил, что прежде слышал этот голос миллион раз.
— Со мной все прекрасно, но… Я предпочитаю перенести встречу. Как ты считаешь, Эдвард?
Эдвард согласился, и Элли быстро встала. Ею владели воспоминания о Чарльзе. Поскорее бы выйти на воздух.
— Вы уверены, что вам лучше? Мы не можем чем-нибудь помочь? — спросила она, не желая показаться грубой.
Ник покачал головой и протянул руку, Элли подала свою. Ее пальцы были такими же, какими он их помнил: длинными, элегантными, прохладными, но не ледяными. Сходство? Случайное сходство?
— Я попрошу своего секретаря связаться с вами и условиться о новой встрече.
Ему было очень трудно сосредоточиться, воспоминания яростно захватили его.
— Прошу извинить за беспокойство.
Эдвард пожал плечами.
— Все нормально, Ник. — Ему не хотелось оставлять его, но он знал, что Ник не потерпит излишней опеки. — Если ты уверен…
— Да, спасибо.
— Ладно. Увидимся завтра, — сказал Эдвард и взял Элли за руку. Она быстро улыбнулась Нику, и тот едва успел схватиться за стол, чтобы не упасть, ему показалось, что его Кати, живая, сошла с фотографии.
— До свидания. До встречи, — выдавил Ник, прежде чем рухнул на стул. Уронив голову, он отдался во власть воспоминаний, которые вот уже двадцать два года разрывали его сердце.
Прошло несколько часов, прежде чем он поднял голову. Солнце уже потеряло блеск, уступая свои права вечеру. Ник подошел к бару и плеснул себе большую порцию скотча. Почувствовав, как тепло разливается в желудке, он стал приходить в себя.
Возможно, когда становишься старым и усталым, в твоем воображении возникает то, о чем ты так долго мечтаешь, подумал он, глядя на старый снимок. Это мираж, к которому нельзя прикоснуться. Мираж, который не отпускает и мучает тебя, и ты опять вспоминаешь, что потерял и что сотворил с собственной жизнью.
Ник провел пальцем по лицу Кати, как делал это всегда, и вдруг ощутил легкое покалывание. Он замер. Затем приложил к фотографии весь палец — покалывание явно усилилось. Это было сверхъестественно, но он почувствовал, как маленькая искорка жизни продвигается по его ладони, неся тепло и утешение. Он отложил фотографию и сел. Искорка продолжала пульсировать в его руке, как будто подталкивая к действию.
Ник наклонился и написал на бумаге имя своей дочери. Потом укоротил его, добавил второе «л» и вдруг резко перечеркнул лист. Не может быть! Этого не может быть!