Эльминстер должен умереть!
Шрифт:
Так что графин, который Тресс молча поставила на стол между ними, был принят с глубокой благодарностью.
Не сговариваясь, они начали передавать его друг другу, делая глотки по очереди и задавая собственные вопросы.
Не те прощупывающие вопросы, с которыми они только что покончили — по крайней мере, надеялись, что покончили — а короткие, простые реплики людей, пытающихся узнать друг друга получше.
Постепенно между ними формировалось осторожное доверие, поскольку оба пережили смертельную опасность и сражались друг за друга... и,
— Благородный лорд, — сказала Амарун. — Мне нужен союзник. Не любовник. Друг.
— Мне союзники тоже не помешают, — спокойно ответил ей элегантный юноша.
Их руки медленно потянулись вперед... и встретились на графине с вином.
Первый человек с безумными глазами, пробежавший мимо Мудреца Долины Теней, вызвал его интерес, а второй — жгучее желание уйти с дороги, чтобы не оказаться сбитым с ног. Когда мимо, задыхаясь, пронеслись третий, четвертый и пятый, прежде чем он сумел выпрямиться, опираясь на стену, интерес разгорелся до яркого пламени.
— Какие новости? От кого бежите? — крикнул он следующей группе беглецов. Все они были молоды, хорошо одеты и многие из них истекали кровью от того, что казалось ранами от меча. — Где война?
— «Х-храбрая Лучница», — выдохнул в ответ один из них, споткнувшись и чуть не упав. Он налетел на стену рядом с Эльминстером, чуть не сбив старика с ног, но отчаянно уцепился за кладку кончиками пальцев, и этого хватило, чтобы удержаться и выпрямиться.
— Люди в огне! — добавил он через плечо. — Убивают всех!
— В огне? — вслух произнес Эльминстер, изображая удивление большее, чем чувствовал на самом деле.
— Да! — выдохнула следующая пара бегущих; Эльминстер узнал одного из благородных, которого недавно видел выглядывающим из окна кареты на променаде, хоть и не знал, как какому дому тот принадлежит. — В синем огне!
А, ну конечно. Прочистив горло, Эльминстер расправил плечи, сделал глубокий вдох и двинулся к «Храброй Лучнице» так быстро, как только мог, оставив с миром бегущих в противоположную сторону лордов и их телохранителей.
Крайне подходящий способ выразиться...
Боги, как же он постарел. Всего через квартал он начал спотыкаться, старые уставшие кости протестовали в ответ на каждый шаг.
К счастью для безопасности всех честных жителей Сюзейла, любой патруль пурпурных драконов двигался быстрее, чем он. Один из таких патрулей промчался по соседней улице с мечами наголо.
Эльминстеру не требовалось видеть вывеску, чтобы догадаться, в каком здании впереди они все исчезли. Во-первых, с другой стороны сюда приближался второй патруль, а во-вторых, драконы из первого патруля вышли обратно, чтобы занять позицию у дверей, пока их товарищи заняты торопливыми поисками свидетелей и виноватых.
Эльминстер замедлил шаг. Сигнальных рогов слышно не было, а значит, бой внутри не шел. А это значило, судя по поведению драконов, что там было достаточно трупов, но никаких признаков живых
Что, в свою очередь, говорило о том, что этому старому мешку с костями стоит отойти в сторонку, не высовываться и слушать.
— Алассра, — пробормотал он себе под нос, разыскивая подходящий переулок, — прости меня. Я люблю тебя, но и это королевство люблю тоже. Не могу не принимать участия в его делах, не пытаться уберечь Кормир от любого, кто хочет разорвать его на части, не защищать Кормир от себя самого. Я просто не могу.
Из переулка были хорошо видны парадные двери «Лучницы» и имелась весьма удобная груда пустых ящиков, которые не успели забрать нанятые фургоны, вывозящие мусор.
Когда он скользнул за ящики, прислонившись к неровной и грязной стене со вздохом облегчения, одна из его рук начала дрожать сама по себе, несколько пальцев пронзила боль, как будто они горели в огне, а остальные пальцы онемели.
Эльминстер взглянул на нее с отвращением.
— Когда-то эта рука с одинаковой легкостью повергала крепости и драконов.
Он мрачно стал рассматривать свои пальцы. По крайней мере, они по-прежнему подчинялись, когда он сгибал их. Хотя два, казалось, уже не могли согнуться до конца.
Уже не выхватить что-то у врагов, не сжать прочной хваткой.
Будь оно все проклято.
— Последние сто лет не были ко мне добры, — сказал он темноте. — И теперь я слишком стар для этого...
Онемела вся рука.
— Ох, Мистра, как до такого дошло...
Арклет и Амарун испуганно подняли глаза. Задыхающийся пурпурный дракон промчался мимо них через главный зал клуба, восклицая:
— Капитан? Капитан Таннат?
Командир патруля, осматривавший комнаты танцовщиц, показался на сцене:
— Да, гонец?
— Ваш патруль нужен в «Храброй Лучнице». Там убитые, много убитых! В том числе лорды!
По всему клубу задвигались драконы.
— Меня послал капитан Дралкин. Говорит, вы нужны ему там как можно быстрее, — добавил гонец на последних остатках воздуха, опираясь на кресло, чтобы передохнуть.
Амарун и Арклет переглянулись через стол.
— Оставайся здесь, — сказал лорд, толкая графин к девушке.
Судя по приказам, которые отдавал Таннат, он решил не оставлять в клубе ни одного из своих людей, и хотел, чтобы даже «распоследний пес» оказался снаружи вместе с ним.
— И с каких это пор я стала твоей служанкой, лорд Делькасл? — очень тихо спросила Амарун не услышавшего ее Арклета, поспешившего присоединиться к солдатам.
Взмахнув на прощанье Тресс и сделав быстрый глоток, осушивший последние капли жидкого огня из графина, Амарун подошла к бару. Выхватив плащ из собранной здесь груды ничейной одежды, оставленной павшими и сбежавшими, она обернула его вокруг плеч, чтобы прикрыть свой куцый халатик, и выбежала в ночь, по пятам за лордом и самыми медленными драконами.