Элрик — Похититель Душ (сборник)
Шрифт:
— Смотрите, друзья, как в древности мелнибонийцы покоряли людей и демонов, чтобы властвовать в мире десять тысяч лет.
Мунглам подумал, что его друг заслужил прозвище Волк, которое давно уже прилипло к нему на Западе. Энергия Хаоса, которая текла в нем сейчас, подавила все остальное. Он понял, что Элрика больше не мучают сомнения, не раздирают противоречия. Сейчас в нем возобладала кровь предков, и он, наверно, стал похож на них — какими они были много веков назад, когда перед ними трепетали все другие народы, боявшиеся их надменности, их коварства, их жестокости. Той же безумной жаждой, казалось, был
Они были почти у самой вершины. Элрик и его кузен неслись вперед, совершая огромные прыжки. Ступени заканчивались у входа в мрачный туннель, и Элрик с Дивимом Слормом со смехом, окликая друг друга, бросились внутрь.
Мунглам и Ракхир следовали за ними, хотя и с гораздо меньшей скоростью. Красный лучник вложил стрелу в свой лук.
Элрик вглядывался в сумрак туннеля. Голова его кружилась от переполняющей ее энергии, которая словно рвалась наружу из каждой поры тела. Он услышал металлический звук шагов — кто-то, облаченный в доспехи, двигался ему навстречу. Когда они приблизились, Элрик понял, что это обычные воины. Хотя их было почти сто пятьдесят, он не испытывал страха. Первая группа бросилась на него. Он легко отражал удары, убивая нападающих. Каждая новая выпитая Буревестником душа добавляла лишь малую толику к той огромной энергии, что уже наполняла Элрика. Плечом к плечу стоял Элрик со своим родичем, легко расправляясь с нападающими, будто перед ними были дети. Мунглам и Ракхир с ужасом смотрели на потоки крови, от которых пол туннеля стал скользким, как лед. Запах смерти в этом замкнутом пространстве стал почти невыносимым, а Элрик, расправившись с первой группой, поспешил ко второй.
— Хотя это — враги и слуги тех, с кем мы боремся, я не могу смотреть на эту бойню. В нас здесь нет нужды, друг Мунглам. Это войну ведут демоны, а не люди, — сказал Ракхир.
— Верно, — согласился Мунглам; они снова вышли на солнечный свет и увидели впереди замок. Оставшиеся в живых воины перегруппировались, а Дивим Слорм и Элрик, обуреваемые жаждой крови, атаковали их.
Воздух полнился криками и скрежетом стали. Ракхир выпустил стрелу, прицелившись в левый глаз одного из воинов.
— Пусть хоть некоторые из них умрут более чистой смертью, — пробормотал он, беря еще одну стрелу.
Элрик и Дивим Слорм исчезли в гуще вражеских воинов, а другие, почувствовав, вероятно, что справиться с Ракхиром и Мунгламом будет легче, бросились на этих двоих.
Мунглам, оказавшийся лицом к лицу с тремя воинами, вдруг обнаружил, что его меч стал удивительно легким и издает какой-то приятный, чистый звук, отражая удары врага. Энергии он от своего меча не получал, но тот не тупился, как случалось прежде, и легко отбивал удары более тяжелых клинков.
Ракхир израсходовал все стрелы на то, что вполне можно было назвать актами милосердия, и теперь схватился с врагом врукопашную: уложил своим мечом двоих и прикончил третьего из тех, кто атаковал Мунглама, нанеся ему удар в бок — снизу вверх и в сердце.
Потом они без особого желания присоединились к основной схватке. Земля уже была густо усеяна мертвыми телами.
— Элрик, остановись, — крикнул Ракхир. — Дай мы разберемся с
Но Элрик в ответ только рассмеялся и продолжил свою кровавую работу.
Когда Элрик прикончил очередного врага, в непосредственной близости от него не оказалось больше ни одного воина, и тогда Ракхир схватил его за руку.
— Элрик…
Буревестник рванулся из руки Элрика и, издав свой торжествующий стон, устремился в тело Ракхира.
Когда Ракхир понял, что ему грозит, из его груди вырвалось рыдание, он попытался избежать удара. Однако меч разрубил его лопатку и вонзился в грудную кость.
— Элрик! — закричал он. — Оставь мою душу!
Так умер герой Ракхир, знаменитый на всем Востоке Красный Лучник, пронзенный предательским клинком. Умер от руки друга, которого он спас от смерти в давние времена, когда они впервые встретились в окрестностях города Амирона.
Когда Элрик понял, что происходит, он попытался увести меч в сторону. Но было слишком поздно. Он опять невольно стал причиной смерти друга, находясь во власти рунного меча, убил близкого человека.
— Ракхир! — закричал он, падая на колени рядом с телом и обнимая его. Украденная энергия продолжала пульсировать в нем, но, обуянный скорбью, он уже не находился целиком во власти этой чужеродной силы.
Слезы потекли по искаженному гримасой боли лицу Элрика, из его груди вырвался мучительный стон.
— Еще один — пробормотал он. — Еще один. Неужели это никогда не кончится?
За его спиной два его оставшихся в живых товарища стояли по краям поля боя. Дивим Слорм больше не убивал, но только потому, что в живых не осталось ни одного врага. Он изумленно оглядывался вокруг. Мунглам с ужасом в глазах, но не без сочувствия к другу, смотрел на Элрика — Мунглам знал его судьбу, как знал и то, что Буревестник, питая энергией альбиноса, требует за это жизни близких ему людей.
— Ракхир! Не было героя благороднее тебя. Не было еще человека, который так стремился бы к миру и порядку, как ты! — Элрик поднялся на ноги и повернулся к огромному замку, который хранил загадочное молчание, словно ожидая от него, Элрика, следующего хода. На стене самого высокого бастиона он увидел фигуру, которая могла принадлежать только великану.
— Клянусь твоей украденной душой, Ракхир: то, чего желал ты, непременно произойдет, хотя и моими трудами, то есть трудами того, кто порожден Хаосом. Закон восторжествует, а Хаос будет изгнан. Я, вооруженный мечом и щитом Хаоса, если потребуется, буду сражаться со всеми исчадиями ада. Хаос был причиной твоей смерти, и Хаос будет за это наказан. Но сначала я должен получить этот щит.
Дивим Слорм, не до конца понимая, что произошло, все еще одержимый эйфорией боя, крикнул своему родичу:
— Элрик, давай поспешим в гости к великану!
Но Мунглам, подошедший взглянуть на мертвое тело Ракхира, пробормотал:
— Да, виноват во всем Хаос. Я присоединяюсь к тебе и буду мстить Хаосу вместе с тобой, пока, — при этих словах его пробрала дрожь, — твой дьявольский клинок не почтит своим вниманием и меня.
Втроем, плечо к плечу прошли они через открытые ворота замка и тут же оказались в роскошном, безвкусно отделанном зале.